Благо Лючике что-то определённо ворожила по утрам - несмотря на почти бессонную ночь, подремать пару часов в седле оказывалось вполне достаточным. И вот вынырнувший из дрёмы Александр уже со смесью почтения и восторга взирает на выросший перед путешественниками огромный лес.
Из-под великоватого для неё плаща Тиль высунулся домовёнок. Сердито фыркнул на сырость, равнодушно принюхался вперёд. Дёрнул ушком с серебрящимися на мехе дождинками - и не мешкая спрятался обратно. Ну что ж, если даже малыш Флисси озабоченности не проявляет, то впечатление Александра о том, что всё идёт как надо, в первом приближении можно считать верным. И всё же он на всякий случай поинтересовался - а нет ли пути в обход или наезженой дороги через этот странный лес?
– Если тут деревья такие, то здешние волки или медведи слонами покажутся…
Ведьма пожала плечами, втихомолку что-то химича. Александр уже приспособился - и чуть ли не явственно ощущал незримо исходящие от неё волны чего-то сладко-запретного. А на все осторожные расспросы Лючике честно отвечал, что ничуть его это не тревожит и даже не беспокоит. Ну, разве что иной раз возникает желание подхватить одну симпатичную ведьмочку на руки и закружить на радостях. Та улыбалась и расслабленно-удивлённо ответствовала, что "странный ты, мой благородный дон"…
Менее впечатлительная Тиль хоть и глазела вперёд с эдаким восторгом да острасткой, но первая тронула каблуками бока своего коня.
– Мой дон, поехали - зима на носу, а нам бы до какого пристанища добраться…
С девчонкой иной раз просто невозможно было не согласиться, а потому старлей только изобразил ногой намёк на движение, а чёрный, лоснящийся от воды красавец уже зачавкал по сырой пожухлой траве.
Подобие еле заметной дороги окончательно зачахло на опушке. И Лючике, в некоей почтительности чуть понизив голос, заметила, что если Лес захочет, то откроет путь - да такой, что дней за десять на ту сторону выйти можно.
– А если не захочет? - обернулась в седле неугомонная Тиль, кажущаяся вдвое более толстой из-за спрятанного за пазуху Флисси.
– Тогда и за месяц не проедешь, лучше сразу возвращаться, - от этих слов девчушка с хмурым лицом притормозила и оказалась в хвосте процессии.
Вблизи впечатление оказалось ещё более впечатляющим. Толщина подпирающих небо стволов выглядела настолько внушительной, что Александр сообразил - тут даже с бензопилой делать нечего. Впрочем, одна только мысль о насилии над такой величавой красотой казалась кощунством. Тем не менее, приглядевшись, старлей обнаружил, что листья и трава всё же самых обычных размеров. Да и кустарник тоже не стал непреодолимым препятствием на пути. Раздвинулся, сыро шурша под ногами лошадей - и путешественники вступили под высокие и на удивление светлые своды.
Прелая листва мягко спружинила под ногами, когда старлей спрыгнул, и это оказалось приятным разнообразием после чавкающей осенней сырости - если не сказать грязи. Отвернувшись к белеющему меж стволов просвету, Александр некоторое время смотрел туда. Ну вот что-то протестовало в нём - нечто этак легонько скреблось на дне души. Даже не опасение, всего лишь тень его. И всё же, следовало признать, что скорее всего это самая обычная мнительность.
Обернувшись, бывший старлей самым внимательным образом осмотрел предстоящий путь. Исполины стояли словно каменные, горделиво вытянув вверх могучие стволы. Одни с гладкой, отсвечивающей белёсо-зеленоватой корой. Другие напротив - изборождённые столь прихотливыми и глубокими морщинами да наплывами, что поневоле проникаешься уважением к почтенным долгожителям. Лишь где-то вверху еле слышно шуршал о листву дождь, да иногда шаловливо гулял поверху ветерок.
Он вслушался, старательно распахнув всё своё восприятие. Раскрыв навстречу всё своё естество, как потихоньку их с Тиль учила ведьмочка. Дескать, у каждого есть хотя бы зачатки силы. Получалось пока что, скажем честно, не ахти. И всё же Александр отметил пустоту и спокойствие - лишь где-то далеко, немного вправо, вроде как что-то смущало его восприятие.
Оказалось, что Тиль тоже почувствовала нечто этакое, потому что неуверенно кивнула и уставилась на Лючике, когда Александр спросил - уж не мерещится ли ему? Против обыкновения, та не стала посмеиваться над жалкими успехами новичков, а серьёзно ответствовала в том духе, что да, где-то в ту сторону дом одного старого колдуна, присматривающего тут за порядком. Впрочем, дедуля по слухам, вовсе не злой, да и наплевать ему по большому счёту. Не пакости особо, он на тебя и внимания не обратит…
На ночлег решили располагаться, едва только начал густеть вечный здешний сумрак. Благо почти затерявшийся в зарослях горицвета ручеёк показался весьма удобным местом. Заглянув в его показавшуюся чёрной воду и осторожно попробовав зачерпнуть ладошкой, Лючике отпила, кивнула в ответ на невысказанный вопрос и согласилась, что лучшего места не найти.
На осторожный вопрос Тиль - нельзя ли тут подстрелить какого кабанчика или косулю - ведьмочка только неодобрительно покачала головой. Хотя дорожные припасы уже изрядно поднадоели, но всё же не настолько, чтобы рисковать поссориться со здешними покровителями из-за охоты.
Впрочем, после некоторых споров все согласились, что костёр из хвороста не так уж прогневает лесных хозяев, а посему Тиль с Лючике отправились за топливом. Александр же нашёл в ручье десяток камней да выложил в ямке кострище. А потом быстренько насобирал эдак с полведра скользких, вполне земного вида маслят и принялся их чистить, благо оказалось, что по его меркам тут просто рай для грибника. Оно и понятно - места заповедные, нехоженые.
– Неужели это можно есть? - взгляд девчушки прямо-таки лучился недоверием.
– Ещё как! - заверил её повар и высыпал грибы в уже закипающий суп.
Подумал немного, сыпанул лишнюю щепоть сушёной зелени - для пущего аромата, да от щедрот добавил ещё одну полоску вяленого мяса. Девчонки принюхались с несомненным интересом и, переглянувшись, согласились, что пахнет во всяком случае весьма недурственно. А когда содержимое котелка чуть остыло, наворачивали ложками за обе щеки.
В круг света из темноты заглянул волк - здоровенный, упитанный за лето. Не обращая внимания на оцепеневшую от ужаса Тиль с круглыми глазами и прыгающими губами, принюхался к её тарелке и ней самой, лениво махнул хвостом с приставшим пышным репьяхом. Милостиво позволил ведьме почесать себя за ухом. С недоверием посмотрел на расстегнувшего кобуру старлея, глухо, еле слышно рыкнул. Однако, когда к нему обернулся чёрный конь, меланхолично жуя целый выдранный из земли куст и радужно отсвечивая огнём в глазах, серый мгновенно преобразился. Поджав хвост, заскулил тонко, по-собачьи - и одним прыжком исчез во мраке.
Посмотрев на взрослых, которые невозмутимо подчищали остатки ужина, девчушка философски заключила - кому быть обезглавлену, тому волков бояться не след. Ибо за все геройствования благородного дона и оказавшейся не менее высокородной ледью ведьмы самое меньшее, это будет плаха. Лючике зло хохотнула на такую шутку, и в наказание за дерзкий язычок погнала мыть посуду.
