это тот же карлик, который чуть раньше привел нас к Хозяину, но, приглядевшись, поняла, что он несколько старше и лицо его украшает реденькая седая бородка.
– Хозяин велел мне и моим братьям помочь вам! – проговорил маленький человек с поклоном.
Тут же из разных концов подвала бесшумно возникли еще не меньше десятка похожих на него человечков – таких же маленьких, в таких же расшитых кожаных рубахах и мягких сапожках.
Некоторые из них катили перед собой тачки.
Маленькие люди принялись аккуратно снимать со стеллажей пыльные бутылки и укладывать их на тачки. При этом они иногда ловко подбрасывали бутылки и жонглировали ими, при этом весело распевая на непонятном языке.
– Осторожно! – испуганно верещала Наталья. – Не разбейте бутылки! Они безумно дорогие!
Маленькие человечки в ответ только заразительно смеялись и пели еще громче.
Теперь я смогла разобрать слова их песни:
Все бутылки мы побьем,
На осколках спляшем!
Как мы весело живем в королевстве нашем!
Несмотря на такое обещание, они не разбили ни одной бутылки.
Нагрузив тачки, малыши покатили их по коридору.
Бородатый карлик подошел к нам и сказал Наталье, потирая руки:
– Пока мы вынесем бутылки из подвала и погрузим, а потом ты скажешь, куда их везти.
– А на чем вы их повезете? Наверное, надо подогнать грузовик?
– Не волнуйся, у нас свой транспорт!
Мы пошли следом за тачками, и вскоре коридор вывел нас к распахнутым воротам, которые вели на большой пустырь, поросший бурьяном и лебедой.
На этом пустыре стояли в ряд несколько больших повозок, запряженных оленями.
Маленькие люди перегрузили содержимое тачек в эти повозки и вернулись в подземелье за следующей партией бутылок.
Наталья в изумлении смотрела на повозки, на оленей и их погонщиков…
– Ну это просто цирк! – проговорила она наконец.
– Так и хорошо. Люди так и подумают, что это цирк приехал на гастроли.
– Да, – спохватилась Наталья. – Не думай, что я неблагодарная. Я тебя возьму на работу, с очень хорошей оплатой. Ты ведь прекрасно разбираешься в винах.
– Ну не так прекрасно, как ты думаешь! – усмехнулась я. – На самом деле я в них совсем не разбираюсь.
Не хотелось рассказывать Наталье про бокал, но и врать тоже теперь не с руки.
– Да что ты? – она взглянула на меня недоверчиво. – Ну я тебя все равно возьму, не сомелье, так менеджером. И не думай – я не собираюсь тебя кинуть, ты получишь процент от продажи этих вин, ведь это ты меня к ним привела. И уверяю тебя – твой процент составит очень значительную сумму!
Что ж, совсем неплохо получить хорошо оплачиваемую работу. Деньги понадобятся на квартиру.
Я ввалилась домой совершенно без сил, была одна мысль – поскорее завалиться в постель, даже есть не хотелось.
Тут я вспомнила, что есть и хорошие новости: завтра суббота, так что можно отоспаться. А в понедельник я пойду на работу только для того, чтобы написать заявление об уходе. И может быть, мне даже удастся уговорить Мишу, чтобы он отпустил меня без обязательной отработки двух недель.
– Виталька! – Аида, услышав скрип двери, выскочила в прихожую. – А у тебя гости.
– Какие еще гости? – оторопела я.
В мыслях почему-то вертелся энергичный капитан Семибратов. Пришел поговорить или допросить, или черт его знает зачем. Может, спасибо хочет сказать за то, что я его предупредила. В любом случае сейчас он очень некстати.
Я сделала самое мрачное выражение лица и вошла в комнату.
И тут же застыла на пороге. Потому что у стола сидел немолодой, даже, скорее всего, пожилой мужчина самого приличного вида. У него были пышные седые волосы и очки в золоченой оправе. И хоть не было на нем сейчас домашней куртки и тапочек в клеточку, я сразу узнала его. Это он позвонил в квартиру бабушки тем утром, представился соседом снизу (все, конечно, наврал) и вернул мне чайницу, в которой спрятал «жучок». И вот теперь явился сюда.
Увидев меня, мужчина поспешно встал с места и церемонно поклонился.
– Прошу простить, что вошел сюда без вас, – сказал он приятным приветливым голосом, – меня впустила сюда эта милая женщина, ваша соседка.
– И что же вы от меня хотите? – я с трудом заставила себя говорить ровным голосом. – Зачем вы ко мне пришли? Это уже похоже на преследование.
– Я пришел, чтобы извиниться за все то, что сделал в прошлый раз. Знакомство наше вышло неудачным… – он улыбнулся.
– Вот как? Вы считаете это знакомством? – я потихоньку накалялась. – Вы обманом проникли в мою… в ту квартиру, которую бабушка оставила мне, представились соседом, буквально силой впихнули мне ту дурацкую чайницу, а в ней оказался «жучок»!
– Я, конечно, виноват, – он наклонил голову, – я не учел всех обстоятельств. Я не думал, что вы так быстро найдете подслушивающее устройство.
– И не думали, что я захочу проверить, являетесь ли вы действительно моим соседом? – прищурилась я. – Слушайте, вы уж простите, но я вас не приглашала и сегодня очень устала, так что… – я выразительно поглядела на дверь.
И дверь тут же открылась, и на пороге появилась Аида с подносом, на котором стояли две чашки, сахарница, тарелка с печеньем и вазочка с конфетами.
– Что ж вы просто так сидите, всухомятку, – сказала она, укоризненно на меня посмотрев, – у меня печенье домашнее, только что испекла. Угощай гостя-то, Вита!
И не скажешь же ей, что никакой это не гость, а черт его знает кто такой.
Аида деликатно вышла, старик отпил чая и откусил печенье, похвалил и снова стал серьезным.
– Виталия, – сказал он, – я пришел за бокалом.
– Что-о? – Я едва удержалась, чтобы не вскочить со стула.
– Да-да, вы не ослышались, – повторил он, – я пришел за бокалом, который вы нашли в квартире вашей бабушки.
Ноги сами меня подвели к сумке, руки сами достали бокал и поставили его на стол.
– Хорош… – сказал мой незваный гость и протянул было руку, чтобы взять бокал, но передумал.
Очевидно, почувствовал, что если только дотронется до бокала, то я двину его стулом. Клянусь, я так бы и сделала.
Душу мою переполняли злость и негодование. Кто этот тип? И как он посмел покуситься на мой бокал?
– Это не ваш бокал, – сказал гость, – бабушка оставила вам только половину квартиры, про бокал, если честно, она и не вспомнила. Он хранился в семье с незапамятных времен, она его прятала, как привыкла, а потом просто забыла о его существовании. Что поделаешь, возраст… – он грустно улыбнулся.
А я взяла бокал
