* * *
Продолжается посадка на скорый поезд номер двадцать девятьсообщения Петербург – Москва, – разнесся из репродуктора гулкийпростуженный голос. – Поезд находится на пятом пути, левая сторона.Нумерация вагонов начинается от головы состава.
В одном из купе восьмого вагона скорого поезда номердвадцать девять сидели двое слегка потертых мужчин среднего возраста, повнешности – типичные командированные. Мужчины вели нескончаемый разговор,увлекательный как шестизначная таблица логарифмов.
– Нет, Михаил Иванович, все-таки Миронову не дадутначальника отдела, – убежденно говорил невысокий толстячок с аккуратнойкруглой лысиной, – после того, как он завалил испытания на литеру «О»…
– Дадут! – отвечал ему худой брюнет с нездоровымжелчным лицом и лихо зачесанными назад седеющими волосами, – непременнодадут, Иван Михалыч! У него в Москве такая волосатая лапа… – и брюнет поднялглаза к потолку, как бы показывая, в каких недоступно высоких сферах лапа увезунчика Миронова.
Под потолком купе горела в четверть накала дежурная лампочкада гудела басом неизвестно как залетевшая в поезд большая осенняя муха.
– А я все-таки считаю, что не дадут! – возражалупорный толстяк. Если бы он не завалил испытания на литеру «О», тогда бы,может, и дали, а так – нипочем не дадут!
– А не открыть ли нам коньячок? – суетливо потеревруки, поменял брюнет тему разговора, – а то в организме какое-то смутноебеспокойство и сужение сосудов!
– Хоть от перрона отъехать, – возразил толстяк,покосившись на дверь купе, – еще не все пассажиры пришли. Вдруг придеттакой, извиняюсь, кадр, что и коньяку не захочется.
Словно в ответ на его слова, дверь купе откатилась всторону, и на пороге возникло прекрасное видение.
Видению было лет двадцать пять.
Видение было прехорошенькой брюнеткой в ярко-красной кожанойкурточке и черных облегающих брюках, с несколько замедленными и как быполусонными движениями.
– Здравствуйте, мальчики! – глубоким волнующимголосом пропела брюнетка и неторопливым, откровенным взглядом окинулакомандированных. Это с вами мне придется ночку коротать?
– Позвольте, пристрою ваш чемоданчик! – взвилсянавстречу девушке оживившийся и как бы даже помолодевший брюнет. Позвольте,помогу вам раздеться…
– Как – так сразу? – с неторопливой насмешкойпроговорила красотка, спокойно и вальяжно располагаясь на нижней полке.
Появился озабоченный проводник, собрал билеты и деньги запостельное белье, вполголоса задумчиво пробормотал: «А одно-то местечко у нассвободное…» – и отправился дальше по вагону.
Брюнет хотел было уже вернуться к разговору о коньяке,подключив к нему очаровательную соседку, но та полусонно потянулась ипроворковала:
– Мальчики, вы бы не вышли на пару минут покурить? Мнебы надо переодеться…
Галантные командированные поспешно удалились в коридор.
Как только дверь за «мальчиками» закрылась, с очаровательнойбрюнеткой произошла мгновенная и удивительная метаморфоза.
Она сделалась быстрой, собранной и деловитой.
Защелкнув замок на двери во избежание неприятныхнеожиданностей, девушка подняла нижнюю полку и вытащила из-под нее небольшойчемоданчик бордовой кожи с никелированным кодовым замком. При виде этого замкаона усмехнулась и покачала головой. Вытащив из волос шпильку, она буквальносекунду покопалась в замке и открыла кейс. Внутри находились несколько папочекс документами, пара компьютерных дискет, скромный пакетик с зубной щеткой,пастой и дезодорантом.
Выложив все это богатство на столик, девушка пошарила на днекейса и вытащила засунутую за подкладку пластмассовую черную коробочку. Спрятавэту коробочку в карман, она положила на ее место другую, точно такую же,аккуратно вернула на место содержимое чемоданчика, защелкнула замок и поставилакейс на прежнее место.
После этого она быстро переоделась в кокетливую шелковуюпижаму (оранжевые коты и попугаи на темно-синем фоне), достала кое-что изсвоего собственного чемодана, сложила в большой полиэтиленовый пакет и вышла вкоридор.
Здесь она снова сделалась неторопливой и полусонной.
С полотенцем на плече и пакетом в руках она шла по пустомукоридору, покачиваясь в такт движению поезда. Проходя мимо своих соседей,которые по-прежнему обсуждали карьеру везучего Миронова, девушка улыбнулась имскользящей равнодушной улыбкой и слегка задела теплым бедром мгновенновзволновавшегося брюнета.
Брюнет шумно сглотнул, проводив красотку тоскливымбезнадежным взглядом, и шагнул к двери купе.
Девушка скрылась за дверью туалета.
Там она оставалась очень долго. Так долго, что невысокаястарушка с подкрашенными в голубой цвет волосами, облаченная в лиловый халат,не дождавшись, пробормотала себе под нос что-то неодобрительное и отправилась вдругой конец вагона.
Наконец дверь туалета открылась и оттуда, осторожнооглядевшись, вышла женщина.
Но это была совсем другая женщина.
Вместо хорошенькой двадцатипятилетней брюнетки в шелковойпижаме в тамбуре появилась полноватая, вульгарно накрашенная блондинканесколько за тридцать, в длинном светло-бежевом плаще.
Еще раз оглядевшись, блондинка перешла в соседний вагон идвинулась дальше по ходу поезда. Походка ее и все движения тоже разительноизменились, так что никому и в голову не пришло бы, что у нее есть хоть что-тообщее с исчезнувшей темноволосой красоткой.
Пройдя несколько вагонов, женщина остановилась перед дверьюкупе и откатила ее в сторону.
– Дорогая, – недовольным голосом проговорилмужчина лет тридцати пяти, приятной, но не запоминающейся наружности, – яуже начал беспокоиться! Где ты была так долго?
– Ну ты же знаешь, зайчик, я встретила НинкуМорозову, – затараторила в ответ блондинка, – она едет в шестомвагоне и тоже в Москву, представь, такое совпадение…
– Действительно, удивительное совпадение, –усмехнулся мужчина, – что она едет на этом поезде именно в Москву, а не вКараганду или Урюпинск…
– А ты ведь знаешь Нинку Морозову, – продолжалаженщина, не заметив в голосе мужчины сарказма, – с ней если заговоришь,,так это надолго, она ведь такая болтушка, Нинка Морозова, она просто не можетостановиться, ее ведь хлебом не корми, Нинку Морозову, только бы с кем-нибудьпоговорить, она ведь, пока всех знакомых не обсудит, ни за что не остановится,она ведь, Нинка Морозова, такая разговорчивая, что ни за что не остановится,пока про всех знакомых не поговорит…
