залу. Затем он сломал сургучную печать и медленно развернул свиток.
— Ну, же!
— Скорее!
— Не томи!
Раздались единичные нетерпеливые голоса, и канцлер, сделав еще одну мучительную паузу, провозгласил:
— И это…Лееееди… Дженни!
Зал ухнул и потонул в криках, возгласах, и аплодисментах. Взглянула на свою подругу, она стояла бледная, как полотно, и слезы стояли в глазах. Девушка не двигалась с места. Тогда канцлер лично подошел к ней, взял за руку и вывел на середину зала.
— Позвольте представить вам: Леди Дженни! Будущая жена Императора и наша Императрица!
И снова крики и аплодисменты, и злые, завистливые взгляды других девушек. А Дженни стояла, как неживая, и только слезы катились из ее глаз.
«Ну, же, Филипп, выходи поскорее! И перестань уже мучить свою невесту», — шептала я, кусая губы, в переживаниях за подругу.
— А теперь позвольте объявить: Его Августейшее Величество Император Белых Тигров Филипп Конрад-старший!
Крики и аплодисменты раздались с новой силой, девушки вожделенно охнули, и в зал вошел Филипп, вот только Дженни даже не хотела смотреть в его сторону. Она, отворачиваясь, смахивала слезы с бледных щек, ища взглядом своего суженного среди гостей.
Император подошел к ней, взял нежно за руку и потянул на себя. Только тогда она повернула к нему свое заплаканное лицо и обомлела. Перед ней стоял ее Филипп, тот самый, в которого она была так страстно влюблена.
— Думал, ты мечтала выйти замуж за Императора, — улыбаясь проговорил ей Конрад-старший.
— Я мечтала выйти замуж за Филиппа, — чуть слышно прошептала Дженни, не отрываясь глядя ему в глаза.
— Тогда в моих силах исполнить твою мечту, — пообещал Император, наклоняясь к ней и целуя ее в висок.
Я следила за Дженни со слезами на глазах, таким трогательным мне показался этот момент. Затем нашла глазами Конрада-младшего (наконец-то, и он появился в зале). Сердце мое забилось чаще. Он был одет в парадный белый камзол, высокий, статный, но хмурый. Его осунувшееся лицо не выражало никаких эмоций. Он стоял у стены, облокотившись на нее крепким плечом, скрестив руки на груди, и смотрел на своего брата с легкой завистью. И так мне захотелось подойти к нему, обнять и уткнуться лицом в теплую каменную грудь, но было еще не время открывать свое присутствие.
После чествования Императора и его невесты, был открыт аукцион, и мое сердце сжалось от негодования. Канцлер по очереди представлял девушек, как аукционные лоты и женихи начинали торги, кто больше даст, того и невеста. Мне это казалось таким унизительным!
«И Рик хотел, чтобы я также, как они, была продана здесь, словно на рынке?! Безумец, если предполагал, что это выдержу».
Остальные девушки вовсе не считали себя униженными, для них это было в порядке вещей. Они, конечно, расстроились, что Император выбрал не их, но вскоре утешились и спокойно приняли свою судьбу. Многие из них, даже гордились, когда за них возникал жесточайший торг, и чем больше денег за них выкладывали, тем счастливее они казались. Нервничала одна лишь Габриэлла, она переминалась с ноги на ногу и периодически, покусывая ногти, оглядывалась по сторонам.
— Посмотрите, кого я нашел во всеоружии, прячущегося в кустах! — произнес негромко Говард, подтягивая за предплечье упирающегося оборотня.
Глава заключительная
— Посмотрите, кого я нашел во всеоружии, прячущегося в кустах! — произнес негромко Говард, подтягивая за предплечье упирающегося оборотня.
— Вильям! — воскликнула, тут же зажимая рукой свой рот, и продолжила шепотом: — Что ты задумал?
— Хотел выкрасть Габриэллу, когда она останется с будущим мужем наедине! — решительно ответил мой друг. — Пусть даже, если бы мне пришлось его убить или погибнуть самому!
— Ты чуть было не наломал дров! — проворчала ему в ответ. — Почему не дождался меня? Сказала же, что помогу. Стой теперь рядом и жди. И на, вот, накинь этот камзол на плечи, чтобы не светить тут своим голым торсом.
— Чего ждать-то…? — спросил он, натягивая, приготовленную ему заранее дорогую одежду.
— Увидишь, — подмигнула я, на что он только еще больше нахмурился.
Ждать пришлось долго, мы успели устать. Возлюбленная Вильяма оказалась последней в списке лотов. Девушку объявили по имени и вывели в центр зала, она не сопротивлялась, видимо, смирившись с судьбой, ей только хотелось в последний раз встретиться взглядом с любимым, но она так и не смогла отыскать в зале Вильяма.
Первым ставку сделал уже знакомый мне старый Граф. С ним торговаться начал Лорд помоложе. Следом, в торги вступили еще двое, но вскоре отсеялись, не потянув повышение цены. Наконец, остался один старый Граф, выкрикнув хриплым голосом:
— Пятьсот восемьдесят донгаров! — и это была довольно крупная сумма.
Других предложений не последовало, и канцлер начал было отсчет последних секунд, тогда толкнула в плечо своего мага, дав сигнал вступить в торги.
— Шестьсот донгаров! — крикнул он.
Старый Граф нахмурился и произнес:
— Шестьсот пятьдесят!
— Тысяча! — воскликнул мой человек, и в зале наступила мертвая тишина.
Присутствующие удивленно замерли. Была названа невероятно большая сумма.
Но Граф уперся. По его выражению лица было видно, что для него победа — дело принципиальное, и за ценой он не постоит. Не то, чтобы мне было жалко денег для моего лучшего друга, нет, просто устала и хотела поскорее прекратить этот фарс. Сконцентрировавшись, пустила в сторону Графа ментальный щуп и накрыла им его губы. Он собирался сделать следующую ставку, но не смог раскрыть рта.
— Тысяча донгаров раз! — начал отсчет канцлер. — Тысяча донгаров два! И… тысяча донгаров три! Сделка закрыта, господа, и невеста переходит…
Императорский служитель указал рукой на моего мага, чтобы тот озвучил имя жениха, и он произнес:
— Невеста переходит Вильяму Барлоу!
На какое-то время в зале наступила тишина. Вспомнив про старого Графа, отозвала свой щуп, и он первым нарушил молчание:
— Это вне закона! — заорал он. — Я знаю этого мальчишку! Он всего лишь стражник! Он не имеет права участвовать в отборе!
Крики старого Графа подхватили и другие представители высшего общества. Начался страшный галдеж, и канцлер ничего не мог с этим сделать, пока в зал не вышел сам Император:
— Потрудитесь объяснить, что здесь происходит? — спокойно, но твердо произнес Повелитель, обращаясь к моему магу.
— Пожалуй, я объясню! — воскликнула и подошла к Филиппу, все взгляды тут же устремились в мою сторону. — Вчера этот юноша, — указала рукой на Вильяма, — ложился спать обычным стражником, но чудеса случаются, господа, и он проснулся сегодня Графом! У меня есть тому доказательство! — вынула государственный свиток, дарованный мне моим братом-Императором, протянула его канцлеру, тот в свою очередь, развернул бумагу и начал читать:
— Я,
