реплику, прокалывая неожиданно острым ногтем себе безымянный палец на другой руке.
Старательно нагнанная капля была немедленно размазана по ладони, а окровавленная рука схватила центр пентаграммы, заключившей изображенное им в перекрестье линий. Одним движением Фил утопил пальцы в землю и буквально метнул ее вверх. Только ввысь понеслись не комья, а взметнулась, ринувшись вперед настоящая тьма — сначала грязной кляксой, а потом все расширяясь и увеличиваясь, целое ее полотно — пусть и куда более блеклое и серое, чем истинная Ночь. Да и к тому же стремительно выгорающее на солнце, оставаясь через секунды всего-то плотной дымкой, а затем и сероватым туманом — но занимающим пространство на сотни шагов вширь и столько же до небес, обволакивая всю территорию кладбища и низкие перистые облака над ним.
— Невидимое надо расцветить, — пожал Фил плечами, стараясь не показать судороги боли, сжимающей руку. — Свет с этим справиться не может.
— Словно найти невидимку, — охотно поддакнула Аркадия, вспоминая детскую сказку про привидение и муку́, во все глаза смотря то на свежие могилы, то на небо над ними. — А если оно просто утащит их вниз?
— То есть смотреть под землю вас тоже не учили… — меланхолично отметил архимаг, напряженно вглядываясь перед собой.
Тьма была и под землей, обнимая могилы и землю на пару метров вниз — он видел. Видел и ждал, словно это что-то способно изменить в затеянной им игре.
Но тем не менее нагонял капли имеющейся в теле магии к глазам, ощетинившись кривой улыбкой и с силой сжав кулаки. Отчего-то бешено колотилось сердце, а старательно взлелеянная интуиция била по чувствам, не давая моргнуть и отвлечься.
Поэтому он не пропустил ни мгновения, когда души этих тварей и подлецов, палачей и лжесвидетелей — когда эти мерзкие сероватые комки земной гнили подхватило дивной красоты создание и понесло с собой на небеса…
— Это… — поперхнулся архимаг и облизал губы. — Этого не может быть.
И ошарашенная тишина была ему ответом. Тишина — и легкий, сначала еле слышный мальчиший смех.
— Этого не должно быть! — ошарашенно тряхнул головой архимаг. — Там… Там ангел, — повернул он голову к столь же ошарашенной Аркадии. — Плененный ангел.
Смех становился громче, а его владелец валялся на спине, положив ладони на живот.
— Ты! — в ярости обернулся к нему архимаг. — Ты знал! Ты все знал!!!
— Конечно, я же говорил, — через смех произнес Фил, приподнимаясь на локтях. — Ты сам не захотел слушать. Это ты отправил две недостойные души в рай.
— Мерзавец! — толчком опрокинул его обратно Кеош, оседлал и принялся в ярости вбивать кулак рядом с лицом, удар за ударом, удар за ударом — закипая от ненависти еще сильнее, но не в силах нарушить клятву. — Не-ет! Ты, подонок, знал это еще до перехода! Знал!
Потому как всей мощи, скопленной архимага под дворцом, хватило только на то, чтобы пробить границы старого мира и вышвырнуть души в океан бесконечной пустоты, с крохотными капельками обитаемых миров. А всей мудрости и изворотливости Фила хватило сделать так, чтобы три огонька не сгинули навеки во тьме, не разбились о границу мира, а попали именно туда, куда он целил. В место вне мира, но на его земле — в место, где спал бог. Должен был спать!
— Прекратите! — вклинилась в их драку Аркадия, сначала просто пытаясь разнять, а потом и вовсе откидывая своими демоническими силами друг от друга. — Хватит! Что он должен был знать⁈ — в смятении обратилась она к архимагу.
— Миры — закрыты и изолированы, — глубоко дышал архимаг, продолжая с ненавистью смотреть на потомка. — Выход из мира и проникновение в другой — удел существ титанической мощи.
— Или очень запасливого затворника, — был все еще весел Фил.
— Чаще всего границы мира преодолевают и устанавливают боги. Иногда, когда богу очень хочется отгородиться от остального мира, он меняет эту границу, отрезая себе небольшие угодья — например, как лес вокруг, озеро, река и этот холм. Место, недоступное окружающим, место вне мира, но с истонченными границами в бесконечность. Место, куда проще всего попасть трем душам извне… — хрипел глубоким дыханием архимаг.
— Но там не бог, — осторожно перебила Аркадия.
— Да, я ошибся. — сухо отреагировал архимаг. — Это не усыпальница бога. Это заточение для ангела. Твоих артефактов подле него не будет. — Мальчишка поднялся на ноги и, чуть пошатываясь от пережитого, побрел по склону вниз.
— Значит, нам больше не нужно его имя? — чуть погодя осторожно уточнила девчонка у успокоившегося братца, улегшегося на бок и задумчиво грызущего травинку.
— Если там ангел, деду нужно гораздо больше имен, — мельком глянул тот на нее. — Имя ангела, имена пленителя и всех, кто к этому причастен. Причем узнать все это желательно очень быстро. Потому что мы по неосторожности убили сторожевого пса. Того самого, на дне озера.
— Ты убил.
— Вообще, это сделал дед.
— Но разбудил — ты!
— Но съели мы его вместе, — слитным движением Фил поднялся на ноги. — Это место перестает быть безопасным. Рекомендую покинуть его как можно быстрее.
— Беги-беги. Дед все равно найдет тебя и убьет.
— А я, — замер и ощерился улыбкой парень, — от него бегать не собираюсь. Я, наоборот, помогу ему с поисками, моя дорогая. И тогда мы вместе с ним станем охотиться на тебя.
— Он тебя ненавидит. Вы никогда не договоритесь.
— Милая… — вздохнул Фил, глядя на нее серьезно и с легкой грустью, — как-нибудь подумай, почему моего великого предка так легко пускают в ад — на любой его круг, словно к себе домой. Но никогда не приглашали на небеса.
— Потому что бездна его боится.
Фил посмотрел по сторонам, оторвал невзрачный цветок и поднял его на уровень лица, вглядываясь в соцветие.
— Почему мой предок, убийца миллионов и победитель тьмы, палач друзей и легенда Света, все еще жив? — перевел он взгляд на Аркадию. — И на что он готов пойти, чтобы освободить ангела и заслужить себе рай?
Глава 18
Вслед за тем, как уйдут люди с кладбища, забывая о прошлом мертвецов, а храмовый служка, до того старательно рассаживающий семена растений у могилы, торопливо и равнодушно плеснет
