понимания и в глазах Ласточки. Значит, продолжение истории вам не потребуется. Но знайте, что тот клинок, который мастер Омольрец отдал мне, я отправил в другой мир.
Гости старца переглянулись. Овроллия нашла в себе силы спросить:
— И что вы получили взамен?..
— Знания о том, как сделать мою академию великой. Вы — цветки, взращенные на поле. И среди вас нужно выбирать наиболее достойных, тех, кто станет примером следующим поколениям.
— Всегда героев древности ставили в пример молодёжи! — повысила голос Ови. — Даже акадари почитают своих предков!
— Но в пример никогда не ставили тех, кто сам едва научился открывать двери, — парировал архимаг. — Я не жду от тебя понимания. Однако теперь ты знаешь, что двигало мной и почему я не делюсь с тобой своими умозаключениями.
— Кто бы ни совершил это злодеяние… — прошипела девушка, — его воспитали вы, нессир ректор. Мне больно признавать это, но… Перед моим отъездом к границе вы сказали, что вина лежит на нас двоих. Я не считаю себя виноватой.
— Как и я, — сказал ректор. — Ты поймёшь, когда найдёшь преступника. Когда приведёшь его сюда и я взгляну в эти лживые глаза с немым вопросом: «Почему?»
Илес и Кенциль с двух сторон взяли девушку за руки. Она готовилась взорваться. Профессор сгладил ситуацию, сказав:
— Мы поговорим позже, у меня есть одна идея, архимаг.
— Буду ждать, старый друг. Берегитесь юстициаров префектуры. Сама Лёдериц не покидает своего кабинета. Если она потребуется вам, то ищите её в главном корпусе на втором этаже, общая преподавательская левого крыла.
Наставник буквально силком вытащил Овроллию из кабинета архимага, прикрыв ей уста, чтобы она не наговорила лишнего. Илес открывал двери по пути и за своих спутников попрощался с молчаливым секретарём, которого Ови также хотела покрыть бранью.
В коридоре Кенциль отпустил девушку, и она закричала:
— Паристо использует меня! Поручил найти злодея собственными руками, а сам при этом всего лишь наблюдает, зная о каждом обитателе академии… ВСЁ!
Профессор и полурослик с двух сторон обняли её. Постепенно Ласточка успокоилась, и вид двери в приёмную архимага больше не нервировал её. Наконец, смахнув пот со лба и тяжело отдышавшись, чародейка сказала:
— Какая у вас была идея, мессир?
— Никакой, — признался Кенциль. — Я сказал это, чтобы сгладить острые углы, снизить напряжение между вами. Пойдём, лучше не ошиваться в коридорах без дела…
— У меня вообще в этих стенах не осталось союзников, кроме вас двоих, — прорычала девушка. — Видели бы вы, какие лица у Нундара, Кресци и остальных, даже у Винесцоры. Кажется, они были в числе первых двухсот опрошенных… И всякая дружба испарилась ровно за один день. Как и вражда, собственно, тоже.
Илес в задумчивости подошёл к стрельчатому окну и облокотился на подоконник, положив на него подбородок. Внезапно полурослик произнёс:
— Злодей хотел, чтобы ты прошла какой-то путь… Ови, восстанови ещё раз своё путешествие.
— Я пообщалась с полубезумным профессором и уничтожала для него сорняк, — сказала она, окончательно успокоившись и подойдя к окну. Наставник встал рядом, Ласточка продолжала: — Исследовала завод по производству големов и обнаружила, что его владелец на один день впустил к себе предполагаемую убийцу и воровку, которая и оставила осколок. Последней частью моего пути была поездка к границе с землями мёртвых, общение со знатоком защиты от тёмных искусств и… Нет, столкновение с двумя одичалыми магами явно не вписывалось в планы злодея. Он хотел, чтобы я получила осколок, но какой ценой?..
— В третий раз юстициары не выпустят тебя даже с самим коннератом Вильцеаром, — произнёс профессор, глядя на редких слуг во дворе внизу.
— Вспомни, что сказал мастер Омольрец, — осенило Илеса. — Для поддержания участка барьера алтарю поглощения подойдёт любой магический предмет, но для надёжности используют только то, что находят археологи, выкупают у коллекционеров или заказывают в других странах.
— Значит… — девушка схватилась за сердце, — он знал, что я не ношу артефактов. Ему требовалось, чтобы я оставила свою ласточку как сильный источник магии, который может жить самостоятельно несколько недель минимум.
— Омольрец невиновен, он ничего не знал о злодее, — продолжал полурослик. — До мастера Царвеля нам не добраться, да и наверняка его теперь будут охранять.
— Нужно спуститься ещё раз к профессору Жерациру. Мессир наставник, есть ли вероятность, что юстициары Вильцеара добрались до него?
— Не могу знать, — признался Кенциль, — списков тех, кого допрашивают, я не видел. Возможно, его, как и тебя, пропустили, если, конечно, собственная кафедра не рассказала о нём.
— Вы пойдёте с нами, мастер? — спросила девушка.
— У меня занятие через четверть часа… Придётся нарушить порядок, подождите меня на кафедре алхимиков, я уведомлю свой курс.
* * *
Добравшись до кафедры общей алхимии, друзья решили не дожидаться профессора. Постучав и получив разрешение войти, они обнаружили внутри двух незнакомых профессоров, занимающихся учебными журналами.
— Прощения, мессиры, — сказала Ови, — вы не знаете, как найти профессора Хадецика?
— Его задержали юстициары из префектуры, — заявил один, отвлёкшись от письма. — Из-за того, что он использовал в работе какого-то полурослика.
Овроллия удержала обмякшего Илеса. Взгляд преподавателя кафедры не лгал, потому она поинтересовалась:
— А я могу узнать что-то о профессоре Жерацире, мастере вашей кафедры?
На этот раз к ней повернулся второй мужчина, удивительно похожий на второго — даже больше, чем многие акадари похожи друг на друга. Он произнёс:
— Его также арестовали юстициары. Всё из-за запрещённых опытов и наличия в оранжерее останков какого-то плотоядного сорняка. Я был последним ассистентом Жерацира и меня заставили дать против него показания. Сожалею, если он мог чем-то помочь вам.
— Благодарю за помощь, мессиры, — она поклонилась и утянула друга в коридор, закрыв дверь.
Кенциль не возвращался. Друзья какое-то время осматривали внутренние дворы через два окна, однако, кроме редких слуг, разгребающих тропы от снега, и патрульных юстициаров, они не видели никого. Внезапно Овроллия опомнилась и сказала Илесу:
— Как я могла забыть об ещё одном подозреваемом… Он при нашем знакомстве попросил, чтобы я спасла тебя, и пообещал, что полурослики встанут на мою сторону.
— Профессор… Флёдерик, который в животных разбирается? — уточнил друг.
— Верно. Нужно поднять учебное расписание… А ведь его кафедра должна находиться в соседнем естественнонаучном корпусе.
— Побежали!
Спустившись вниз и взяв верхнюю одежду у слуги корпуса прикладных наук, друзья проследовали к соседнему зданию — самой высокой и, возможно, старой башне академии в десять этажей. Внутри не было слуги-привратника, поэтому волшебница и полурослик оставили вещи на входе и попытались найти кого-то, с кем можно поговорить. Судя по раздающемуся монотонному гулу, лекционные и семинарские залы были заняты, поэтому, потратив время на поиски,
