даже с высшей точки Цитадели.
— Надеюсь, про фирменные блюда — просто иносказание, — натужно улыбнулся Эрнест.
— Отнюдь, — холодно улыбнулсь Даниэль, опуская взгляд на тарелки. — Видите ли, у вас и у меня в тарелке лежит распластованный и тушеный с овощами и грибами намму. Их иногда называют более грубо наммунгами. Или же, на жаргоне улиц — «слизнями».
Эрнест ошалело взглянул в тарелку. Намму, конечно, были пассивными, как глыба бетона и отталкивающими — как кордулы во время спаривания. Но они были вполне себе «гостями» — платили налоги, торговали и устраивали скандалы. Даже если исключить это — то они умели постоять за себя не только телом (как асакку), но и действием общины. Да и по камню, опять же, резали не хуже «хозяев». Украшать их барельефами здания считается хорошим тоном в Жетоне, да и тех же Камнях.
И вот же. Кусок тушёного и отлично рассыпающегося мяса. В остром соусе, с украшением из зелени.
" - Чёрт возьми, — пришло в голову кандидату, — это же филе «гостя» на моей тарелке. А «каннелони» — тоже видимо его часть. Интересно, это хвостовые отростки-«руки», что ли? Вот уж точно — чёрное чувство юмора, как и сообщали информаторы. Аж в глазах темнеет. Не сблевать бы прямо на это платье от кутюр — при всём честном народе."
Он поднял голову и увидел неприятно улыбающуюся Лемай. Она была явно довольна собой и оказанным эффектом. И эта довольная улыбка законченного садиста, присущая скорее криминальному барону из Ям, мгновенно охладила кандидата. Он спокойно, жестом, подозвал официанта и указал на бокал. Молча (желудок ещё пытался исторгнуть из себя слегка ферментированный кусок «гостя) принял вино. Коротко отхлебнул.
— И почему данное блюдо фиолетовое? — невинно осведомился он. — Насколько я помню, слизни меняют окраску в зависимости от эмоций и мыслей.
Леди Смерть, сидевшая напротив бывшего детектива, смогла в ответ лишь хлопнуть ресницами раза два и глухо усмехнуться. Кривой улыбкой, всё ещё не предвещавшей ничего хорошего.
— А вы крепче, чем я полагала, мистер Эрнест. Большая часть моих гостей уже на вашем месте блевала бы под стол. И под стол — в лучшем случае. Сколько отличных предметов гардероба было безнадежно испорчено желудочным соком, — Даниэль подчёркнуто вздохнула и сделала пару глотков.
— Даже современные методы чистки не помогли? — участливо спросил А.Н., избегая упоминания о том, что две трети этих методов были изобретены теми или иными «гостями». При монахе лукавого хвалить не стоит.
— Ничуть. Мерзость они не способны удалить. Ну да ладно, — Лемай встала и, не оборачиваясь, поманила жестом за собой кандидата. Тому ничего не оставалось, как прихватить портфель и поторапливаться за покачивающимися бёдрами.
Они прошли зал насквозь. Миновали блистающую чистотой кухню. Наконец, вышли в охраняемую двумя гориллообразными охранниками дверь, ведущую в некий «Склад № 4». Помещение было слабоотапливаемым и походило на рыбообрабатывающий цех, которых в своё время Эрнест видел немало.
— Видите ли, мало кто из людей Города сохранил в себе человека. Большая часть — очужела. Я в меру сил, которые мне дал Господь Бог, периодически напоминаю об этом. Как им, так и нелюди. Здесь, в этом чане, — она хлопнула по крышке обширного кадка, — три лангуса, чьё искусство в выращивании прелестных материалов вы, Игнацио Эрнест, так сегодня нахваливали. О, не волнуйтесь, их никто не хватится, как и сотни их сородичей ранее. Завтра мы с вами проверим, не очужели ли вы настолько, что сами стали походить на бесхребетную креветку. Мои люди хорошо посолят воду, и сварят лангусов с лимоном и перцем. И мы с вами, мистер Эрнест, съедим отличное севиче. Если вы всё-таки являетесь человеком — нам будет о чём поговорить. Поверьте слову Даниэля, — она усмехнулась своей шутке, — Лемая, уважаемого в этой части Города торговца.
Эрнест слышал каждое слово из речи Лемай, но перед глазами стоял лангус, которого кандидат увидел на секунду в кадке. Специфическая шахматная расцветка панциря. Длинный молниевидный шрам на головогруди справа, трещина на «спинке» — признак приближающейся линьки. Передняя пара глаз зелёная, вторая — синяя, третья — чёрная. Таким набором примет обладал только один лангус. Не пришедший сегодня на встречу.
«Мистер Даниэль» говорила ещё пару минут. Несла полную чушь насчёт превосходства человеческой крови, активно доила воображаемую корову и тыкала что-то под нос А.Н., переходя со страсти к холоду и обратно. В рамках одного предложения. Эрнест не слушал, лишь вежливо склонял взгляд и, иногда — коротко кивал. Он считывал показания своих сенсоров и просчитывал варианты действия.
И они его не обнадеживали. Сейчас ему в тыл вышли пара взводов смешанного вооружения. А преломляющее поле у него, хоть и есть — но требует определенного времени на перезарядку. Что ж, пока придётся включить бездействие. И лишь иногда вежливо кивать. Не слушая шипение и свист. Слова на языке лангусов, которыми Севиче пытается что-то сказать, пробраться через речи великого торговца Лемай. Жаль, что у А.Н. не зашит в «улитку» переводчик с этого наречия. Всегда откладывал на «потом» — и ошибся. Не первый раз за последние дни.
Наконец, Даниэль прекратила нести страстный вздор и вновь превратилась в холодную светскую даму, коей и пыталась казаться весь вечер.
— А сейчас простите, но вынуждена откланяться. Видите ли, мне очень понравилась встреча. Но — нужно вернуться к делам, — развела руками Лемай. — Вижу, вам нужно многое обдумать. Это нормально для человека, взглянувшего на вещи с другой стороны. Но позволить себе и вам затяжку, увы, не могу. Завтра жду вас в это же время.
Не прощаясь, Даниэль развернулась на каблуках и унеслась с многочисленной свитой. У чана остался только ошарашенный Эрнест, наблюдающий за задницей женщины с чёрным сердцем, и джосер-метрдотель. Наконец, кандидат решился повернуться и веско заявить:
— Эришум, я знаю одного из этих лангусов. Это мой осведомитель и партнёр.
— Все мы чем-то жертвуем, — философски прошелестел арахнид. — Пройдёмте со мной.
— Ты должен поговорить с миссис Лемай. Это важно для наших с ней дальнейших отношений. Деловых отношений, — добавил А.Н., не желая ко всем своим проблемам добавлять и ревность чёртова джосера.
— Процесс поглощения, намеченный на завтра, важен не меньше, миссссстер Эрнесссст. Если вы хотите стать партнёром — вам придётся вернутьссссся. Иначе — не приходите. Тогда эту креветку съест некто другой.
Шипение согласных от арахнида начинало раздражать А.Н. Он, наконец,
