в наших сердцах звучало что-то неведомое и неуловимое, подобное песне любви…
– Да, именно так и было до тех пор, пока ты не погиб, – сделав глубокий вдох, добавила Бонни.
– Не кажется ли тебе слишком жестоким говорить живому человеку, что он умер? – горько усмехнулся капитан. – Хотя, пожалуй, в свою смерть я ещё могу поверить, но в то, что между нами были какие-то чувства, это вряд ли.
– Можно встречный вопрос? – нахмурилась Морган.
– Слушаю, – Альвис заметно насторожился.
«Неужели ты совсем меня не помнишь? – хотела было спросить Бонни, но тут же одёрнула себя. – Очевидно же, что нет. Что за глупости у меня на уме?»
– Ты спрашиваешь, Морган, или так и будешь гипнотизировать меня взглядом? – нетерпеливо окликнул её Альвис. – А вы чего уши греете, живо вперёд!
– Мой вопрос вот в чём, – начала Бонни, когда помощники капитана Эмброуз и Бернард ускорили шаг. – Какой у нас вообще план? Как будем вызволять папу?
– Воспользуемся слабостью Деккена, – приглушённым шёпотом ответил Альвис. – Его тягой к азартным играм.
– И как это нам поможет?
– Всё зависит от того, что мы будем ставить на кон. Ну или кого.
– Хочешь ли ты этим сказать, что попытаешься выиграть моего отца, как какой-то трофей? – с тревогой переспросила Бонни.
– Возможно и так. А, быть может, я просто блефую.
«Вот же Дьявол! Но ничего, я буду сохранять спокойствие».
В это время Бернард обернулся к главарю под крупные капли начинающегося дождя.
– Стоит ли нам идти дальше, капитан?
– Если трусишь, можешь оставаться здесь, – процедил Альвис, продолжая идти вперёд, абсолютно игнорируя тяжесть облаков, сгустившихся на горизонте, и вспышки молний, разрезающих небо.
– Но быть близко к воде во время грозы очень опасно, – робко произнёс Эмброуз, и будто в подтверждение его слов раскаты грома стали сотрясать воздух.
– Тут недалеко есть грот, – проговорил Альвис. – Там и переждём непогоду.
«Я так и знала, что он всё предусмотрел», – улыбнулась про себя Бонни и тут же насторожилась. – Мой отец ведь там на борту!
– «Летучий голландец» видал времена и пострашнее, – с твёрдой уверенностью произнёс Альвис. – Его экипаж не пропадёт.
Такой ответ значительно успокоил Бонни. Меньше чем через пять минут она и капитан Родригес с его немногочисленными сопровождающими укрылись в гротовой пещере. Из грота открывался захватывающий вид на бушующий бурей океан. В поле зрения всех четверых попадал «Летучий голландец», который словно дикий чёрный лебедь с гордым величием возвышался на его взбунтовавшихся волнах.
– Йо-хо-хо! Кто ко мне пожаловал, – Морган вздрогнула от голоса, раздавшегося откуда-то из глубин пещеры, а после разглядела в полутьме Флинта. «Он что, живёт здесь?»
– Хола, отец, – поздоровался Родригес.
– Отец? – вполголоса переспросила Бонни, и её глаза округлились, когда Флинт в ответ назвал Альвиса сыном, подойдя к нему и похлопав его по плечу.
– У капитана очень тёплые отношения с этим полоумным, – пояснил ей Бернард.
– Есть у тебя ещё здесь еда, вода и дрова для костра? – по-простому спросил старого пирата Альвис.
– Да, всё есть, сынок. Было бы неплохо развести огонь, не так ли?
– Я сейчас этим займусь, – с охотой отозвался Эмброуз.
– Располагайся, сын, – мягким отцовским тоном Флинт обратился к Альвису. – Проследи, чтобы эти двое не сожгли мою гостиную. А я пока покажу этой очаровательной гостье весь мой дом.
К удивлению Бонни, Альвис согласно кивнул и сел на подстилку, которую освободил для него Флинт.
– Я буду ждать тебя здесь, отец.
– Пойдём, Морган, – Флинт зажёг огарок свечи от уже занявшегося костра в углублении пещеры. – Смелей, хватай меня под руку, и я сделаю для тебя небольшую экскурсию. Мой дом хоть и невелик, зато очень уютный и полностью принадлежит мне. Хотя, если быть ещё более точным, мы владеем этим домом вместе с Гердой, моей дорогой птицей. Кстати, вон там её постель. Сейчас я покажу тебе, Морган, как мило она спит. Сейчас…
– Вы помните мою фамилию? – после всех странностей Флинта Бонни была удивлена этим фактом.
Флинт посветил перед собой в темноту, и Бонни открылся вид на проход, соединяющий между собой несколько просторных помещений под одним каменным сводом.
«Ого, а здесь целый пещерный лабиринт, – Бонни осторожно прошла в проход вслед за Флинтом и увидела шляпу с неподвижно лежащей чайкой внутри. – А вот и та самая Герда, которая сегодня накинулась на меня…»
На несколько секунд снаружи раздался глухой рокот грома, и эхо звука отразилось от стен, заставив мелкие камни с грохотом попадать вниз.
– Спасибо за экскурсию, Флинт, – проговорила Бонни, с опаской оглядываясь назад. – Я вернусь к остальным.
– Временные петли… – вдруг резко произнёс старик, уставившись в одну точку, словно под гипнозом. – Временные петли появились из взаимосвязи чудесной силы Итафенита и сгустка земной энергии.
– Откуда вам это известно? – сердце Бонни заколотилось с бешеной силой.
– Попав в такую петлю однажды, есть только один способ из неё выбраться, – не обращая внимания на вопрос, затараторил Флинт. – Но тебе спастись и вернуться к нормальной жизни уже не удастся, как и твоему отцу. Смирись с этим.
– Что… что всё это значит?
– Мы можем стремиться к бессмертию, тщетно уклоняясь от объятий смерти, но она остаётся неизбежной как закон природы. Смерть, как и жизнь, несмотря на наши желания, рано или поздно всё равно возьмёт своё, – Флинт бросил беглый взгляд в сторону своей чайки, пока Бонни слушала его, затаив дыхание.
– Всё происходящее в петле времени регулируется равновесием положительной и отрицательной энергии, – продолжал старик. – Твоя смерть позволила тебе избежать негативных последствий для твоих друзей и, на первый взгляд, спасла и тебя, но на самом деле своим поступком ты создала огромный дисбаланс в структуре временной петли. Смерть, причиной которой стало убийство, а тем более собственное и преднамеренное, – одно из самых масштабных провокаторов отрицательной энергии. Чтобы восстановить равновесие жизни и смерти, любому, кто его нарушает, предписан обратный отсчёт – определённое время от первой секунды пребывания в петле времени до последнего вздоха.
– То есть обратный отсчёт… – дрожащим голосом произнесла Бонни. – Обратный отсчёт – это какое-то количество времени, после которого я умру?
– Не совсем так, – возразил Флинт. – Обратный отсчёт – это время, отведённое на переход из одной сущности в другую… Ты постепенно будешь терять человеческий облик, превращаясь в…
– В монстра, подобного Деккену? – перебила Бонни, вспомнив свою скоропостижно постаревшую кисть в лучах лунного света. – Если мой обратный отсчёт уже пошёл, то и моё превращение уже началось?
– Увы, да, – подтвердил Флинт. – Процесс уже запущен и необратим. Свой демонический облик ты будешь замечать по изменению своего тела, а после твоя душа покинет его, спустившись в Преисподнюю.
– То есть я превращусь в демона без души? – Бонни с ужасом озвучила свою догадку. Каскад раскатов грома за пределами пещеры будто внимал её настроению, откликаясь гулким эхом вокруг. – А как же мой отец? С ним случилось то же, что и со мной?
– Поэтому и нет смысла тебе видеть его, –
