совершенно не в этом. – Судя по его виду, Пип попала в точку. – Просто я забочусь о тетушке.
– Я вижу, – сказала Пип многозначительно. – То-то вы оставили ее жить в большом доме, позволяете тонуть в пыли и в кукурузных хлопьях. Выбрасываете без спросу ее вещи. Впервые за долгие годы кто-то проявил к ней интерес – и вы сразу пытаетесь этого человека отвадить. Трогательная забота, нечего сказать.
Пип знала, что говорит с ним излишне сурово, но она еще не до конца отвыкла от перекрестных допросов и радовалась случаю размяться. К тому же было приятно полюбоваться, как он извивается на крючке. Вернулось полузабытое восхитительное чувство: она добивалась от свидетеля именно того, чего хотела.
– Вы не имеете права… – начал он, но Пип решительным жестом заткнула ему рот.
– Послушайте, Николас, – заговорила она уже ласковее. – Я с вами совершенно честна: вам не о чем тревожиться. Я пришла к ней, чтобы отдать дневник. Мы разговорились, и оказалось, что у нас с ней больше общего, чем вы можете представить. Все очень просто. Мне не нужны деньги вашей тетушки, мне бы гораздо больше хотелось, чтобы она продолжала жить и беседовать со мной, уверяю вас. Здесь нет никакого макиавеллиевского замысла.
Сначала он не поверил, потом облегченно перевел дух. Когда он снова заговорил, его тон был уже гораздо мягче. Догадка Пип подтвердилась: перед разговором с ней он себя накрутил.
– Вы же меня понимаете… – промямлил Николас.
Пип кивнула и миролюбиво улыбнулась, он ответил ей тем же.
– Не уверена, что вполне понимаю, – сказала она, – но это нестрашно. Главное, вы можете не сомневаться: я не намерена уводить у вас из-под носа какое-либо наследство.
– Рад это слышать, – сказал он, сразу раскрывая все свои карты.
Как легко он сдается, подумала Пип. Из него не получился бы цепкий барристер.
– Хорошо, что вы здесь, – продолжила она. – Я как раз хотела кое-что с вами обсудить.
Николас опешил, он не ждал, что они так резко поменяются ролями. Но деваться было некуда, оставалось ее выслушать.
– В давние времена у вашей тети был в Лондоне друг по имени Тед. Мне хочется с ним связаться. Уверена, ваша тетя была бы рада снова с ним увидеться, только я хочу, чтобы это был сюрприз. Как вы думаете, ей бы такое понравилось?
Николас нахмурился, обдумывая услышанное.
– Скорее да. Она стреляная птица, хороший сюрприз пойдет ей только на пользу. Вот только мне она никогда не рассказывала о людях из своего прошлого, а вы провели с ней считаные часы – и пожалуйста! Как вам это удалось?
Пип почувствовала, как краска заливает ей шею и щеки. Николас немедленно перешел в наступление.
– Вы ведь прочитали ее дневник? – осведомился он с хитрецой в голосе. – Тот, который я по ошибке привез сюда.
Пип могла бы опровергать это, но зачем?
– Да, прочитала, – подтвердила она. – Надо было выяснить, чей он, чтобы вернуть. – Это звучало слабовато, но лучшего варианта ответа у нее не было.
– Вот тебе и раз! – воскликнул он, ужасно довольный собой. – На ловца и зверь бежит.
Пип огорчилась, что ее вывели на чистую воду, но ничего не поделаешь, оставалось стоять на своем.
– Зацепок кот наплакал, но я все-таки постараюсь отыскать Теда.
– Не нанять ли нам частного сыщика? – предложил Николас, очень довольный своей идеей.
– Не думаю, что надо заходить так далеко, – ответила Пип, не позволяя ему одержать над ней верх. – Для начала я собираюсь поместить маленькое объявление в газету. Знаю, вероятность успеха невелика, но надо ведь с чего-то начинать. Если это не сработает, я вернусь к вашей мысли о частном детективе.
Николас выглядел слегка разочарованным, но был вынужден кивнуть в знак согласия.
– Ничего ей не говорите, хорошо? – попросила Пип. – Очень хочу, чтобы был сюрприз.
– Не скажу, а вы поставьте меня в известность, если что-то узнаете. Если он соберется в гости, надо будет прибраться в доме. Вряд ли тете Эвелин захочется показывать кому-то, в какой обстановке она сейчас живет.
– Я тоже об этом подумала, – согласилась Пип. – Не могу ли я помочь?
– Не знаю чем, – сказал Николас. – Я очень старался избавить ее от всего этого хлама. Доказательство – полная коробка, которую я вам сюда приволок.
– Получилось не очень-то… – пробормотала Пип.
– Она никого не пускает в дом, мне она не позволяет ни к чему прикасаться. Тетя бывает очень неуступчивой.
В этом и Пип не сомневалась.
– Попробую с ней переговорить насчет беспорядка. У меня впечатление, что ей самой надоело так жить, но она не знает, с чего начать. Вдруг втроем мы…
Гримаса Николаса говорила о сомнении. Скорее всего, разбирать завалы пришлось бы ей и Эвелин, но она, к своему удивлению, отнеслась к этому с энтузиазмом. Любой проект – это всегда хорошо, полезно к чему-то стремиться.
Николас достал из нагрудного кармана пиджака визитную карточку и протянул Пип.
– Вот мой телефон.
Пип взяла карточку, не признаваясь, что такая же лежит у нее в спальне.
– Мы могли бы сходить куда-нибудь, выпить и все это обсудить, – предложил он.
Попытка ухаживания? Пип не была в этом уверена. За последние месяцы она разучилась разбираться в таких вещах. Оставалось надеяться, что он ничего такого не замышляет. Этот мужчина был не в ее вкусе. Впрочем, когда-то она воображала, что Доминик – ЕЕ мужчина, а теперь недоумевала, что такого она в нем нашла.
– Было бы неплохо, – ответила она достаточно неопределенно. – А теперь мне пора обратно в витрину. – Она указала кивком на полуголый манекен. – Нельзя оставлять ее в таком виде, это неприлично. Я с вами свяжусь!
И она шмыгнула в лавку, оставив сбитого с толку Николаса на улице.
* * *
Вечером она сочинила объявление для «Ивнинг Стандард». Не зная никаких подробностей и не желая привлекать внимание посторонних, она довольствовалась двумя строчками:
«Ищу Теда,
друга Эвелин Маунткасл в 1980-х гг.».
Специально для этой цели она зарегистрировала новый адрес электронной почты и добавила его к объявлению. Потом зашла на сайт газеты и разместила там плод своих стараний.
44
– Надеюсь, ты не станешь возражать, – обратилась мать к Пип на следующий день за ужином. – Я сказала Джезу, что сегодня вечером ты сходишь с ним выпить. Он такой удрученный после всей этой истории с Терезой. Я решила, что ему надо взбодриться.
Месяц назад Пип посчитала бы себя еще худшей компанией, но в последние недели положение стало меняться. Найдя дневник Эвелин и познакомившись с ней
