нос.
С трудом заставляю её поесть. Померив температуру, укладываю спать. Точнее, опять заставляю, устроившись рядом и разговаривая о бизнесе. Под лекцию она всё же вырубается. А я от скуки решаю заняться полезным делом. Дрессировкой Сахарка.
Раньше, ещё в школьные годы, у меня была собака. Отец покупал её себе, занимался дрессировкой сам, но в памяти кое-что отложилось. Мы с Русланом часто гуляли с Джеком после школы, бегали на речку неподалеку от дома и постоянно ссорились. Всё заканчивалось дракой и тем, что пёс хватал кого-то из нас за штанину и оттаскивал от другого. Умный был. И прожил много.
Успехов у Сахарка пока нет, но задатки кое-какие имеются.
Сходив за ноутбуком в свою квартиру, работаю в кресле рядом с Милкой. Та сопит себе под нос и, кажется, понемногу приходит в себя. Температура падает, что не может не радовать. Но это временно. Уверен, на ночь снова поднимется.
Ближе к обеду пациентка, как я мысленно её назвал, просыпается.
– Есть будешь? – выпаливаю тут же.
Услышав мой голос, она пугается, едва не подпрыгивая на диване. И в ту же секунду успокаивается, вспоминая, что я и до этого был здесь.
– Не знаю даже… Поела бы, наверное.
Сую ей градусник. Трогаю лоб.
– Уже лучше, – киваю в знак одобрения.
– Да, – соглашается со мной. – Уже не хочется умереть. Там за Евой, наверное, в садик надо сходить, раз я сегодня дома.
– Решила её заразить? – мои брови летят вверх. Опять эта женщина включила мамский режим. – Пусть в садике пока побудет. Вечером заберу её, приведу домой. Вам, пожалуй, лучше вообще не контактировать, а то ещё и она заболеет.
Лучше бы её кто-нибудь забрал к себе. Но сам понимаю, что разлучить ребёнка и маму – очень сложно. Помню, как Милана волновалась о Еве за городом.
– Мне не хочется создавать вам проблем, – виновато опускает голову эта матрёшка, уткнувшись в тарелку с картофельным пюре. Уверен, что вышло вкусно. Его я готовить умею, слава богу. Вот насчёт котлет дико сомневаюсь. – У вас же свои дела, а тут я…
Она права. Много дел. И я не понимаю, что до сих пор здесь делаю. Строю из себя непонятно кого.
В тысячный раз задаюсь вопросом, почему не ушёл.
Не хочу. Всё внутри кричит, что я должен это делать. Потому что могу. Потому что желаю. Чувствую. Стоило лишь подумать о том, чтобы выйти на час с Сахарком на улицу, приучать его гадить там, как беспокойство подпрыгнуло вверх, зашкалив. Страшные мысли полезли в голову.
Может, это отголоски вины? Милана заболела из-за меня.
Мне просто хочется заботиться о ней, помогать.
Ну, нравится она мне, да. Поэтому я здесь.
– А тут ты, голодная и больная. Ешь давай.
Оставляю её одну, возвращаюсь на кухню. Пытаюсь прогнать все неуместные мысли, что упорно лезут в голову. Их огромное количество. Рвут мозг изнутри. Но плевать. Отгородился невидимыми стенами. Взял ноутбук, погрузился в работу, изредка проверяя Радову.
Пообедав, она снова спит.
Сон – это хорошо.
К вечеру моя пациентка идёт на поправку. Она становится менее занудной, встаёт с постели. Прибирается, играет с Сахарком и вызывается вместе со мной отправиться за Евой в сад. Мы как раз берём щенка с собой, чтобы по пути зайти в зоомагазин и купить ему шлейку и поводок. Пора приучать его к улице.
– Нормально всё? – спрашиваю у Миланы. Идёт рядом, шмыгает носом и пытается дышать свежим воздухом. – Голова не кружится, ничего?
Температура ещё есть, поэтому переживаю.
– Ты мне тут на асфальт не упадёшь?
– Не упаду, – мотает головой и смотрит себе под ноги. – Ты же меня за руку держишь.
Отчего-то улыбаюсь, сжимая её тонкие холодные пальцы. Знаю, что сейчас её щеки красные, а взгляд смущённый не из-за болезни. А от того, что, шагая по тротуару, навстречу другим людям, я держу Радову за ладонь. На второй руке у меня сидит Сахарок, радостно высунув язык и строя глазки всем прохожим.
– Оказывается, нужно было взять тебя за руку, чтобы ты начала обращаться ко мне на «ты». Или причина в чём-то другом?
Намекаю ей на вчерашний вечер.
– Может быть, – приподнимает уголки рта и тут же закусывает губу. Мы останавливаемся возле детского сада. Осталось сделать несколько шагов, чтобы подойти к будке охранника и попросить открыть дверь. Охрана здесь на уровне, чем мне очень нравится.
Но Милка дёргает меня за ладонь, из-за чего я поворачиваюсь, смотря на тёмную макушку. Цвет волос у неё классный. Мне нравится, хотя я раньше подобного и не замечал. Волос как волосы. А в данный момент… Меня даже не отталкивает то, что она крашеная. Хотя раньше мне казалось это неправильным.
– Ты чего, плохо стало? – сильнее стискиваю её ладонь.
Она мотает головой, вдруг делает шаг вперёд, ко мне. Зарывается носом в грудь и обнимает меня. Одним жестом поднимает рой мёртвых бабочек в животе, заставляя их вспорхнуть так высоко и быстро, что те буквально режут меня крылышками изнутри. Пытаются вырваться наружу, показаться всем. А от её нежного и ласкового голоса я замираю, не в силах сдвинуться с места.
– Спасибо тебе огромное… – сопит мне в рубашку. Сахарок облизывает её волосы, но она не замечает. Продолжает обнимать меня, согревая жаром своего тела. Опять кипеть начала. Вон уже поднимает голову, смотрит мне в глаза. Впервые за весь день после вчерашнего.
Вижу её милое личико, голубые омуты, тёплый взгляд – и тумблер внутри срывает.
Не знаю, что творю. Но подаюсь ближе. Она низенькая, маленькая настолько, что при наклоне шею тут же начинает тянуть. Но ради этого стоит потерпеть.
Врезаюсь в её мягкие губы и не могу понять, когда успел сделать это. Влюбиться в милую и правильную воспитательницу…
Глава 54
Милана
От внезапного порыва Динара тут же отшатываюсь от него, как от огня. Не потому, что стесняюсь, нет. После произошедшего это последнее, что нужно делать.
– Ты что! –
