покажу. Назовите любого музыканта, и он наверняка найдется.
— Так уж и любого?
— Ага, кроме Тейлор Свифт.
— Какой еще Свифт?
— Забудьте. Вам она все равно не понравится.
— Так-так… «Куин», «Семь морей Рая».
— Принято!
Когда комнату оглашает пение Фредди Меркьюри, Клемент растягивается до ушей.
— Вот голос, а? Обожаю «Куин».
Мне не хватает духу сказать ему, что Меркьюри уже двадцать с лишним лет, как умер.
Клемент делает новую заявку:
— А можешь поставить «Как в тумане» Джонни Мэтиса?
— Запросто. Одну секунду.
Оказывается, эту песню кто только ни пел. Я просматриваю результаты поиска, нахожу исполнение Мэтиса и нажимаю воспроизведение.
Все три минуты и сорок четыре секунды Клемент сидит, уставившись в пространство. После окончания песни он не шевелится и не произносит ни звука.
— Никогда раньше не слышала. Потрясающая песня, Клемент.
— А я впервые услышал ее в шестидесятых, — задумчиво отзывается он. — Кое-кто поставил. На проигрывателе «Дансетт», как сейчас помню. Мы гоняли пластинку, наверное, тысячу раз.
— Кое-кто?
— Ага.
— Дайте угадаю, кое-кто женского пола?
Клемент поглаживает усы и сникает, самую малость.
— Да, — вздыхает он.
— Хотите поговорить об этом?
— Вообще-то нет.
Клемент стряхивает с себя грусть и берет банку с пивом.
— Поставь-ка что-нибудь пободрее, пупсик.
Я включаю случайную подборку и убавляю громкость, чтобы музыка звучала лишь фоном. Проблема двадцати тысяч фунтов никуда не делась и все еще требует обсуждения.
— На случай, если завтра мы ничего не найдем, запасного плана у нас по-прежнему нет, верно?
— Я работаю над этим.
— Чем-нибудь поделитесь?
— Пожалуй, тебе лучше не знать, пупсик.
— Я так понимаю, речь идет о чем-то незаконном?
— Возможно.
— А что-нибудь не связанное с риском оказаться за решеткой вы можете предложить?
— Но я способен помочь тебе только тем, в чем разбираюсь, а разбираюсь я в основном в вещах… сомнительных, скажем так.
— Просто здорово. И почему мне только не послали мультимиллионера с чемоданом наличных?
— Боюсь, смысл помощи состоит несколько в другом.
— Это был риторический вопрос.
— Какой-какой?
— Не важно. Что ж, в любом случае сомнительный план лучше никакого.
— Вот это другое дело. Еще винишка?
Я уже и со счету сбилась, сколько за сегодня выпила вина. Несомненно, пора и остановиться.
— Нет, спасибо. Пожалуй, пойду спать. День сегодня выдался долгим.
— Тоже верно. Опять в ванне устроишься?
Я чувствую, что краснею.
— Э-э… Нет, не сегодня.
— Вот и хорошо. Думаю, ночью мне понадобится сбегать в туалет.
— Может, будет удобнее в гостевой спальне?
— Сама смотри, пупсик. Мне-то и на диване неплохо.
Прошло всего лишь двадцать четыре часа, как Клемент вломился в мою жизнь, а я уже, не задумываясь, предлагаю ему спать в соседней комнате. Замка в моей спальне нет, да и через окно оттуда не удерешь.
Все это, по идее, должно меня беспокоить. Но только по идее.
Что бы ни говорили мои инстинкты, я постепенно начинаю верить Клементу. Чему я не верю, так это причине его появления и сказочкам о предыдущей жизни целое поколение назад. Но если у меня и впредь будет получаться отделять одно от другого, счастливый исход истории вполне вероятен.
27
На часах начало десятого.
Будит меня не будильник, а обосновавшееся в гостевой спальне, судя по всем признакам, семейство бородавочников.
Даже будь у меня желание поваляться подольше, заснуть под несмолкающее хрюканье, доносящееся через лестничную площадку, все равно невозможно.
Что ж, встаю и направляюсь в ванную. Даже не удосуживаясь вести себя потише, принимаю душ и топаю обратно в спальню одеваться.
Хрюканье меж тем не смолкает.
Стучусь в дверь гостевой комнаты.
— Клемент! Почти полдесятого! Вы проснулись?
Ответа нет.
Снова стучусь, уже погромче.
— Клемент!
Хрюканье прекращается.
— Надеюсь, вид у вас приличный. Я вхожу!
Открываю дверь и осторожно вступаю в темную комнату.
И очень быстро раскаиваюсь, зажимая нос рукой.
— Боже мой, Клемент! Воняет как протухшей капустой!
— Прости, пупсик, — сипит он. — Это все пиво, у меня от него газы.
Ретируюсь на безопасное расстояние на площадку.
— Будете выходить, откройте окна!
С напрочь испорченным аппетитом спускаюсь на кухню — куда более ароматную, надо заметить, — ставлю чайник и достаю чашки. Сверху доносится звук закрываемой двери в ванную, за которым следует серия охов и стонов. Я немедленно включаю радио.
Приготовив чай, устраиваюсь за столом. Через пару минут появляется Клемент.
— Доброе утро, пупсик.
— Открыли окна в спальне?
— Ага, и в ванной тоже. Если тебе понадобится наверх, то лучше подождать минут десять.
— Ужас какой. Простите мне бестактность, но вы руки-то вымыли?
— А как же! Хочешь понюхать?
— Спасибо, верю на слово. — Я киваю на кухонную стойку. — Приготовила вам чай.
— Ага, спасибо.
Клемент берет чашку и присоединяется ко мне за столом.
— Я так понимаю, этим наш завтрак и ограничится.
— Правильно понимаете. Но поскольку во время ужина мы будем заняты, обед можно устроить посытнее.
— А что сегодня за день?
— Воскресенье.
— Тогда у нас барбекю?
— Хм, боюсь, нет. Я собиралась на часок уехать, повидаться с мамой. А на обратном пути могу купить что-нибудь в супермаркете.
— Ты никак на кражу со взломом покушаешься?
— Почему это?
— Сама же сказала, что сегодня воскресенье. Супермаркет будет закрыт.
— Вовсе нет, Клемент. Сейчас супермаркеты по воскресеньям работают. Как и магазины и пабы.
— Правда, что ли? А пабы так и закрываются после обеда?
— После обеда? Нет. В основном они работают весь день и без выходных.
— Хм, получается, в воскресенье можно неплохо провести время.
— Ах, какая досада, что у вас ни гроша.
— Подожду тогда здесь. Телик-то можно посмотреть?
— Конечно, Клемент. Кстати, по-моему, Карл запрограммировал автоматическую запись «Матча дня». Хотите посмотреть?
— Я могу посмотреть вчерашнюю передачу?
— Да.
— Круто! Ее по-прежнему ведет Джимми Хилл?
— Нет, кажется, Гари Линекер.
— Что еще за Линекер?
— Такой, с большими ушами. Чипсы любит, даже в их рекламе снимался.
Во взгляде Клемента отражается полнейшее непонимание. Я достаю из буфета буханку хлеба.
— Хотите тост?
— А консервов с фасолью нет?
— Лично мне представляется, что консервированная фасоль — последняя еда, к которой вам стоит притрагиваться. Вы так не думаете?
— Может, тогда макаронные колечки завалялись?
— Тост с маргарином — вот все, что я могу вам предложить. А, джем еще где-то должен быть.
— Не, спасибо. Трех тостов с маслом вполне достаточно.
Опускаю три ломтика хлеба из непросеянной муки в тостер и надавливаю на рычаг.
— Какие-то пожелания на обед?
— Да я всеядный, пупсик. Только всякие фрики мне не по вкусу.
— Фрики? А, фрикадельки?
— Ага. Бьюсь об заклад, их делают из свиных задниц или чего-то такого.
— Поняла, учту.
В ожидании приготовленных тостов я
