эти грозные люди исполняли свой служебный долг, она отнюдь не имела желания оправдать то, скольких слёз этот самый долг потребовал от пятилетнего ребёнка.
Девушка верила, мистер Уайт не мог служить Аарону Блэку. А если случилось бы и так, то его принадлежность колдуну, а не чародею, совсем не определяла бы его собственную душу. Подобно тому, как не могли бы её определить Бранствуд и Кэпвиль.
Ингрид знала одно — Бенджамин Уайт был не только тем, кого спасла она, он также не раз помогал ей и её близким, даже пожертвовав своей магией, и быть может, жизнью. Потому, сейчас без колебаний Ин могла бы назвать его семьёй.
Как и Киана Грина, о котором волновалась не меньше, а быть может, чуточку больше…
Вернувшись на Гранд-Аустор, чародей вошёл в одну из квартир, намереваясь подняться в снятую им комнату. Но на лестнице его остановил, судя по виду, молодой гвардеец:
— Простите, мистер, Вы здесь проживаете?
— Всё верно. — в свойственной ему, расслабленной манере ответил Киан.
— Могу я знать Ваше имя? — поинтересовался военный.
— Мистер Киан Грин, если Вам будет угодно. — со всей вежливостью отозвался маг.
Достав из кармана блокнот и карандаш, гвардеец что-то записал.
— Откуда Вы направляетесь? — уже более сурово спросил он.
— Могу ли я вначале полюбопытствовать о причине применяемого ко мне допроса? — не терял лица и самообладания чародей.
— Доводилось ли Вам видеть этого кота? — солдат развернул уже знакомый плакат.
— Не посмею отрицать. Что крыс, что бродячих котов в Пирмсе немало.
— Вы что-то прячете, мистер Грин? — быть может, гвардеец заметил прижатую к талии руку? Или попросту искал ложь?
Киан приподнял полу пиджака, за которой на следопыта недоверчиво смотрел щенок гончей, абсолютно презабавнейший на вид, поскольку назвать его совершенно рыжим не давали разве что белые уши.
Чародей нарочито взволнованно зашептал:
— Прошу Вас, не рассказывайте о нём миссис Бимгейм. Не знаю, известно ли Вам, но старая вдова нисколько не терпит, когда в доме заводят даже малое животное. Что до этого зверька, — заговорил он уже не таясь, — Вы можете справиться в ратуше о фамильяре мистера Эндрю Уильямса, ещё не заступившего на службу, а потому, пока что, имеющего кличку «Фокс».
— Почему же фамильяр мистера Уильямса с Вами?
— Если Вы постучите в комнату справа от лестницы, то наверняка найдёте хозяина в беспорядке и не отошедшим ото сна. Мистер Уильямс, надеюсь на его совесть, сможет свидетельствовать о том, что по утрам именно я совершаю прогулку с прирученным им щенком. — потирая подбородок, Киан сделал вид, будто о чём-то задумался: — Но, если вспомнить о вопросе, касательном кота… Не знаю, связано ли это с доносящейся из переулка суматохой. Ручаюсь, туда же направлялись гвардейцы и констебли.
— Действительно? — удивился солдат. — Что ж, благодарю Вас за ответы, мистер Грин. — и поспешил к выходу.
— Всего доброго! — помахал ему вслед Киан.
В противоположность комнате друга, описанной Кианом, его собственная была довольно светлой, уютной и прибранной. С достаточно внушительной библиотекой и письменным столом, заставленным предметами для проведения эмпирических наблюдений; развешенными на стенах оккультными, ботаническими и энтомологическими экземплярами; и, расположившимся на тумбе возле шкафа с одеждой, глобусом.
В комнате, кроме них, никого не было, поэтому, теперь, находясь в безопасности, кот спрыгнул на пол:
— У Вас прекрасные иллюзии! — похвалил ученика класса чародеев фамильяр.
— Мой дядя — талантливый создатель миражей, раз до сих пор мало кто заметил его, в сущности, ежедневную практику. — подметил младший Грин.
— Мне есть чему у него учиться! — честно признался кот.
Юноша подошёл к окну и, удостоверившись в том, что гвардеец, и вправду, направился прочь, задёрнул шторы:
— Что ж, мистер Уайт. — скрестил он руки, — Если Вы из Лаймонда, то у Вас непременно имеется подписанный сэром Луко́й командировочный документ.
— Несомненно. — коротко ответил Бенджамин.
— И Вы готовы его представить?
— Только если Вы наделены полномочиями его проверить.
— Что Вы, мистер Уайт, — отмахнулся Киан, — я всего-то магистрант. Подобные бумаги следует проверять лишь джентльменам из «Канцелярии магических дел».
Повисла пауза. Тогда чародей продолжил:
— Недавно у меня состоялся занимательный телефонный разговор с секретарствующим Лаймонда.
— Впечатляет. — не сдержал сарказма фамильяр.
— Он не смог припомнить Вас, — продолжил юноша. — И любезно попросил перезвонить ему на днях.
— Как же Вам это удалось? — искренне восхищался кот.
— Представьте, я обнаружил интересную закономерность. Не всегда нужны явные миражи. Иной раз достаточно представиться подходящим именем.
— Должно быть, Ваш визит в кабинет сэра Харольда не прошёл даром.
— Вы сами просили меня сообщить о докучающей Вам Бригморской ведьме. — напомнил Киан.
— Справедливо замечено. И я вовсе не виню Вас за, свойственную людской природе, любознательность. В конце концов, я первым предложил эту дружбу. — потоптавшись на ковре, кот запрыгнул на стоящую напротив окна софу: — Итак, мистер Грин, неудивительно что человек, хоть немного знакомый с законами магического мира и лично со мной, распознал во мне искомого всеми Аарона Блэка. Но знаете ли Вы мою историю? Что ж, если питаете к ней неподдельный интерес, устраивайтесь поудобнее, я её поведаю.
Когда-то давно моим именем должно было стать то, что скрывало бы неугодную окружающему меня Высшему свету родословную. Я родился в Лаймонде, и был записан как Аарон Блэк, нося фамилию обычного торговца. Однако, для моей семьи стало большим открытием подрастающее вместе со мной рвение к оккультным наукам. Мой отец, как и мать, были мудрыми людьми, потому уже на двенадцатый год моей жизни я, не имея возможности быть чародеем, стал подмастерьем колдуна.
Как Вам должно быть известно, не всем магам не по рождению, открыты двери академий. Я был тем из немногих, кто поступил, и более того, добился настолько выдающихся успехов, что был представлен в столице.
Моей ошибкой стало открытое инакомыслие. Некоторые излагаемые мной суждения были не по нраву другим магам, носящим королевскую форму, ордена и значки. И пусть я признаю, что местами мои мысли были темны, однако, в большей степени всего лишь нестандартны.
Аарон, отныне носящий фамилию «Уайт», продолжал быть идеализатором, желающим прославиться как реформатор и герой, остановивший угрожающе разгорающуюся неприязнь к тем, кто не имел намерений присягать короне.
Скажу Вам, что больши́м заблуждением является убеждённость в различии между ведьмами, колдунами и чародеями. Точнее, его не было до того времени, как нас заставили поверить в существование данного различия.
Все мы черпаем магию из смежного нашему мира и из напитанной ею природы. Магия естественна для духов и богов, но не людей.
Оттого-то, не только лишь чародеи подчиняют духов, приобретая неповторимый цвет в глазах и, отдавая что-то взамен. И истина в том, что каждый из магов, волен решить сам, как то, чем он заплатит, так и
