на дорогой и безответственный подарок для себя — внести залог за рояль, на который я давно засматривалась. Однако это был гораздо лучший подарок самой себе.
На протяжении всего нашего общения, я осуждала несправедливую иерархию, согласно которой исполнители не могут пробиться, если у них нет ресурсов. Никто не давал Акселю преимущества в жизни, но посмотрите, как далеко он продвинулся в одиночку. Чего же он мог достичь, если бы в него поверил лишь один человек?
Эти деньги были каплей в море по сравнению с тем, что ему было нужно для реализации его амбициозных планов. Я сильно сомневалась, что он построит на них какую-то огромную империю, но, по крайней мере, это была хоть какая-то возможность. Аксель подарил мне ночь, которую я никогда не забуду. Хотя денег было недостаточно в грандиозной схеме вещей — цели Акселя были слишком велики, — настоящим подарком, который я хотела передать, была моя вера в него. Аксель проживал жизнь без поддержки, и я хотела быть первой, кто поверил в его величие.
В конце концов, я дала обещание помогать своему «мужу» с такими вещами, как еда, кров и финансы во время нашей первой феры. Я мысленно пожала плечами. Есть ли лучший способ сдержать свое обещание?
Открыв блокнот, я вычеркнула все, что мы реализовали вместе.
Украсть бутылку спиртного из бара
Залпом выпить пиво
Ворваться на вечеринку
Сходить в стрип-клуб
Станцевать на столе перед кучей незнакомцев
Посмотреть живое секс-шоу
Сочинить свою самую похабную песню
Сходить в кинотеатр для взрослых
Секс на одну ночь
Потратиться на дорогой и безответственный подарок для себя
Когда в тот день я положила блокнот рядом с ним и ушла, я даже предположить не могла, чего добьется Аксель, если только ему дадут шанс.
Глава 16
Пия
Я не могла разглядеть лицо. Он то появлялся, то пропадал из поля зрения, пока шел к нам, сохраняя дистанцию. Солнце отражалось от его неторопливого шага, временами почти ослепляя меня, в зависимости от нового положения. По позвоночнику пробежал холодок, когда наши взгляды наконец встретились. Темные, неумолимые глаза смотрели в ответ, решительно настроенные не выдавать своих секретов.
Я резко проснулась от того же сна, который снился мне каждую ночь на протяжении почти четырнадцати лет. В отличие от других случаев, когда лицо, преследующее меня, исчезало на заднем плане, я знала, что сейчас Аксель смотрит на меня.
Несмотря на это, мои глаза отказывались открываться. Они трепетали от угрозы сумеречного солнечного света, проникающего через окна.
— Просыпайся, принцесса.
Знакомый голос снова убаюкал меня, хотя намерение было прямо противоположным. Он провел пальцем по моему лбу, и я несколько раз моргнула, чтобы побороть паутину, сковывающую мое зрение. Когда матрас сдвинулся, я дернулась, вспомнив, что со мной в постели находится кто-то еще.
Зрение, наконец, обострилось и я задохнулась, обнаружив, что Аксель лежит на мне сверху. Его лицо было всего в нескольких дюймах от моего. Мы занимались сексом снова и снова, пока я не упала безвольной грудой на мягкий матрас. Очевидно, Аксель хотел наверстать упущенное за четырнадцать лет тем, сколько раз он трахал меня. Борьба во мне также ослабла в свете откровений Акселя. Казалось, что ему что-то должны за всё, через что ему пришлось пройти, и единственная плата, которую он принимал, была в виде моего тела. Я заснула, все еще чувствуя его внутри себя, и проснулась в той же позе. Поверх наших голых тел было небрежно накинуто одеяло.
— Я не могу дышать.
Я слегка постучала по его груди, и большое тело стало тяжело переваливаться с моего. Напряженные мышцы запульсировали от небольшого усилия.
Аксель отстранился, давая моему измученному телу необходимую передышку. Он наклонился в сторону, перенеся свой вес на локоть. Моя кожа горела, когда одеяло скользнуло по ней, заставив меня опустить взгляд на свое обнаженное тело. Следы, похожие на синяки, тянулись от декольте до сосков, покрывая всю грудь. Проследив ниже, я обнаружила, что внутренняя поверхность бедер также покрыта любовными укусами.
Он оставил метки на каждом интимном сантиметре моего тела. Стало очевидно, что он сделал это специально, чтобы гарантировать, что ни один другой мужчина не увидит меня в подобном виде. По крайней мере, не без того, чтобы не стать свидетелем вопиющего доказательства его владения. Потрясающе эффективный метод. Аксель уже однажды оставлял меня в подобном состоянии, и мне пришлось закрывать эти места от посторонних глаз. Поступок был расчетливо собственническим.
Несмотря на это, у меня больше не было сил злиться на Акселя.
— Сколько мы спали?
Аксель взглянул на часы на тумбочке.
— Час.
— О. - был мой скудный ответ.
В памяти всплыли смутные обрывки нашего предыдущего разговора, и в моей груди застыл лед. Одним своим заявлением Аксель вызвал на поверхность эмоции, слишком болезненные, чтобы к ним возвращаться. Символический обмен клятвами на пляже изменил ход его жизни. Он не знал этого, но я была так же одержима воспоминаниями о той ночи. Я думала о ней ежедневно, но никогда не позволяла этому поглотить меня. У меня были другие заботы: Поппи, мой муж и наша семья. Я не могла утонуть в своей одержимости, как это делал Аксель на протяжении многих лет.
Это усугубляло мое чувство вины.
Я не скорбела по Акселю так, как он скорбел по моей потере. Я вышла замуж, родила ребенка и жила полноценной жизнью со своей семьей.
Аксель же застыл во времени.
Я прижала к груди белое одеяло, чтобы защититься от правды. Тем временем Аксель неторопливо подтянулся в сидячее положение. Мягкое покрывало колыхалась от его неторопливых движений, обнажая изгибы V-образной формы, идущие по бокам от плоского живота вниз. Я невольно задержала свое внимание на его наготе, прежде чем заставить себя отвести глаза. Вместо этого взгляд упал на мою одежду, аккуратно сложенную на приставном столике, где, как я позже поняла, Аксель сложил каждую вещь, пока раздевал меня. Я схватила стопку.
Позволив своим глазам блуждать, пока одевалась, я впервые осмотрела незнакомую комнату. Я не успела оценить ее раньше и на мгновение была поражена роскошью в стиле лофт. В двухэтажной спальне имелась винтовая лестница, ведущая на балкон наверху. С балкона открывался вид на спальню, а не на улицу. Вдоль стен верхнего этажа стояли встроенные шкафы, внутри которых висели костюмы. Я могла видеть их отсюда, так же, как и полки с еще большим количеством сложенной одежды.
Тогда
