боком советские бомбардировщики с атомными бомбами под крыльями — данных о советской ядерной программе в Лондоне не было, но обычный здравый смысл говорил, что русские совершенно точно над бомбой работают — способные за полчаса стереть с лица земли полстраны? Удовольствие сильно ниже среднего.
С другой стороны, и «дружба» с Соединёнными Штатами, которая всего за пятьдесят лет сделала из империи, над которой никогда не заходит Солнце, кровоточащий обрубок не претендующий ни на какие лидирующие позиции в «мировом концерте», уже тоже не казалась особо привлекательной. После того как янки сначала подставили Англию под немецкий химический удар возмездия, потом заморозили военную помощь, а под конец тупо ограбили, забрав себе наиболее лакомые куски в Средиземноморье — кроме Гибралтара американцы так же не торопились уходить с Мальты, с Кипра и из зоны Суэцкого канала, не аннексируя эти территории официально, но и не возвращая их «законному» хозяину — отношение общества к заокеанским партнерам было крайне отрицательное.
При этом попытки Великобритании договориться о новых кредитах тут же наталкивались на неприятные условия политического толка. Вашингтон уже тоже не видел в Британии хоть сколько-нибудь равноправного партнера и готов бы разговаривать с островитянами исключительно как младшими. Администрация Дьюи настаивала на удалении из парламента тех же коммунистах, на присоединении к финансовой системе, основанной на долларе, на размещении на островах американских военных баз. Очевидно условия были для Лейбористов не слишком приятные.
Вместо этого едва придя к власти, лейбористы объявили о начале масштабных преобразований во всех сферах. Сокращение армии до минимально возможных минимумов, сокращение прочих непрофильных бюджетных издержек, национализация тяжелой промышленности, объектов критической инфраструктуры, и Банка Англии. Улучшение трудового законодательства, увеличение субсидирования образования, создание национальной системы здравоохранения и так далее.
В отношении же внешней политики показательным стало назначение Эньюрина Бивена, одного из лидеров левого крыла лейбористкой партии, на должность министра иностранных дел. Не менее показательным стало то, что первый свой иностранных визит Бивен совершил не в Вашингтон, а в Москву, где были проведены переговоры о возможном получении кредитов от Советского Союза, а также о возможном создании некой общеевропейской структуры безопасности, в которую войдет и Великобритания.
Такой неожиданный и резкий разворот в сторону коммунистов привел консерваторов во главе с Черчиллем в натуральное бешенство. Не то чтобы старый боров сильно любил янки, после всего, что произошло, однако коммунистов и легших под них бошей он ненавидел гораздо сильнее. 21 ноября 1947 года в ходе своей поездки в США он выступил со ставшей впоследствии знаменитой Филадельфийской речью, в которой обличал коммунистов, коммунизм в целом и ставил знак равенства между нацизмом и коммунизмом.
Филадельфийская речь была, если разобраться, нацелена не столько «вовне», сколько «вовнутрь», на непосредственно английского избирателя и ставила целью дискредитацию правительства Эттли, а не формализацию противостояния между «западом» и «востоком». Это противостояние началось на четыре месяца раньше во время Синайского инцидента и не нуждалось в дополнительном обосновании.
Результат Черчеллевского демарша вышел, однако строго противоположным ожидаемому. Вместо роста собственных рейтингов произошел их дальнейший обвал. Слишком свежи в памяти лондонцев были события «химической» ночи, стоившей Британии сотни тысяч жизней, чтобы простой англичанин всерьез пожелал начала нового военного противостояния.
Ситуация накалилась настолько, что с обращением к народу выступил даже король Георг VI. Никогда не отличавшийся сильным здоровьем в ту памятную ночь монарх также пострадал от немецкой химии, что привело к поражению легких, закупорке артерии на ноге с последующей ее ампутацией. Теперь не старый еще пятидесятилетний мужчина передвигался исключительно на коляске и дышал через кислородную маску. Двор постепенно уже готовился к смене монарха — на трон должна была взойти младшая дочь Георга Маргарет — однако король нашел в себе силы чтобы выступить по радио, изложив свое видение сложившейся ситуации.
— Я обращаюсь ко всем жителям Британии, которые с надеждой смотрят в будущее и желают мира. Великобритания за последние десять лет потеряла слишком много, чтобы вновь сейчас, не залечив еще прошлые раны, ввязываться в новые военные противостояния. Да, среди нас есть люди, — даже через радио были слышно, как королю, потерявшему свое здоровье и старшую дочь во многом благодаря политике Черчилля, тяжело даются слова и как он через каждые несколько секунд прикладывается к кислородной маске, — ослепленные гордыней, жаждой мести и желанием сжечь весь мир на алтаре своих амбиций. Однако я верю, что большая часть моего народа мечтает о ровно противоположном…
В целом было понятно кого именно так завуалированно поименовал Георг VI, и от выбора какого рода политического курса он предостерегал своих подданных. А учитывая, что уже через три недели английский король умер, эта речь была воспринята жителями островов как некое завещание, изрядно усилившее в итоге позиции тех политиков, которые отстаивали необходимость политики разрядки напряжения, сложившегося между Британией и СССР.
Забегая чуть-чуть наперед нужно отметить, что усилия кабинета Эттли направленные на нормализацию советско-британских отношений дали свои заметные плоды уже в перспективе нескольких лет. Нет, возможно часть британского политикума все также желала бы ориентироваться на Вашингтон, однако делать это имея под боком тотально красную Европу выглядело изощрённым способом самоубийства, поэтому прагматичный подход в итоге победил.
В течении следующих десяти лет между Москвой и Лондоном было налажено достаточно тесное сотрудничество в сфере проектировки и производства, например, реактивных самолетных двигателей, английские верфи строили для СССР торговые корабли, в которых красная империя имела огромную нужду, а при учреждении в 1962 году международной программы «Интеркосмос» Великобритания стала одной из первых ее участников. Если брать страны, не входящие в «соцблок», так и вовсе — первой.
На выборах 1964 года занявшей первое место Лейбористской партии не хватило в итоге голосов для создания собственного кабинета министров, и Вильсону пришлось искать союзников, коими стали получившие в тот год 44 мандата коммунисты. Этот год стал первым, когда в Кабинет министров королевства попал политик-коммунист.
Глава 18
Токио, Япония, октябрь-ноябрь 1947 года
Активизация военных перевозок, начавшаяся подготовка десанта на Курильские острова и возможно даже Хоккайдо, а также в целом активность Советского Союза на восточном направлении не остались не замеченными за океаном, вынудив администрацию Дьюи дать отмашку на старт операции «Даунфол». Последняя предполагала полномасштабный десант на главный японский остров Хонсю в районе японской столицы — Токио, где имелась полуторатысячекилометровая полоса пригодных для высадки пляжей.
Дискуссия о необходимости подобной операции в Вашингтоне была жаркой как никогда, поскольку кроме очевидных выгод в виде прекращения войны она несла в себе риск огромных потерь, по
