к поцелую, а сбросила с себя сорочку и с вызовом посмотрела на меня.
— Ну? — выдохнула она.
Я быстро скинул с себя наряд жениха, медленно и аккуратно снял трусики с девушки и первой мыслью было повалить её на кровать и тут же вонзить корень в её почву, которая была обрамлена миленьким светло-рыжим пушком на фоне белоснежной кожи.
Но как бывало в моей жизни много раз, из подсознания выплыли навыки.
Я остановился, приподнялся и поцеловал розовую пуговку её соска, а вот своими пальцами отправился исследовать её тело в поисках чувствительных мест и соответствующей реакции. При этом Людмила одну свою руку положила мне на плечо, поставила правую ногу на кровать, а второй рукой начала делать ритмичные движения по… назову это персиком, таким белоснежным и с рыжим пушком.
При этом всём девушка закрыла глаза и покусывала свои губы. Мои поглаживания, кажется, показались ей неумелостью. Не знаю, я оторвался от её груди, языком прошёл выше, пока не очутился у её губ, мы снова поцеловались.
Да жарко…
Да холодно…
Теперь я это игнорировал, но понимал, что так можно было бы и помереть, будь я слабее.
— Давай, войди… — прошептала Мила, оторвавшись от моих уст с некоторым усилием. В тот момент она источала холод, так что я ощутил себя металлическими качелями.
Однако в следующий миг она стала подобна лаве.
Хм… ну, градусов сто, переживу.
Я аккуратно положил Людмилу на кровать, наклонился над ней, подвёл руку под своё естество, направил его в персик… нет, вулканическую щёлочку и начал входить.
— А-ухи-ии, — странно протянула девушка, а её тело мгновенно расслабилось. При этом я ощутил чудовищную боль и пронзающий холод. В таких условиях освободиться было невозможно, чтобы не поранить жену или самого себя.
За этим я не ощутил, но мой космос так же пришёл в движение. Но какой из них времени уточнять не было, я следил за ситуацией и пытался понять, что делать.
Так как я готовился ко многим ситуациям, учитывая Наташеньку, то варианты были. Но я как-то не подумал о том, что примёрзну к снежной королеве.
Стоило об этом подумать, как начал подниматься жар.
А девушка была расслаблена всем телом, но кое-где продолжала меня удерживать.
— Укоренился… хе-е-е, — пробормотал я, быстро снимая артефакты с себя, отбрасывая их за территорию барьера.
Мгновение, Мила полностью расслабилась, и я освободился, но в следующий миг жар вырвался и превратил кровать из паутины чудища уровня Короля в пепел. Нефрит никак не отреагировал, а вот у меня начался поединок между огнём жены и скоростью собственной регенерации.
Можно было бы сбежать из барьера, вот только рос не только мой космос плоти, похоже, именно он вырвался на Вселенную, но и другие составляющие моей магии. Глупо потерять всё, к чему готовился так долго, из-за какого-то дискомфорта в виде плавящейся до костей…
Охренеть. Нет, ну это перебор. Я себе это определённо не так представлял.
Но плоть растёт… больно… жарко… но сколько же лун прогресса…
— Аир, с тобой всё в порядке? — в какой-то момент я услышал крик Лизы.
— Сойдёт, — выдохнул я.
За минувшие годы я не медитировал тёмный космос Гресса, позволявший постоянно наращивать объём. Я полностью сосредоточился на некромантии. Причиной тому был фактор «цветов увядания». Всего за 1200000 лун я мог превратить всё живое вокруг в огромное количество энергии, которое умещалось во мне без учёта максимального объёма.
Чем выше уровень Системы некромантии, тем больше энергии я получал, а радиус магии становился бкрупнее. Какой смысл в объёме в таких условиях?
Сейчас же поток… да, аж до костей, но я прямо ощущал, как растёт и перестраивается моя плоть для увеличения запасов.
Неожиданно всё стихло.
Людмила превратилась просто в красавицу, спавшую поверх золы и пепла на чёрном блестящем камне.
Я поднял её и отнёс на одну из кроватей.
— Ну, следующая, — произнёс я.
Девушки смотрели на меня далеко не с возбуждением, а скорее с испугом.
Лизы тут была только одна штука, да и то не оригинал.
— Лиса? — окликнул я.
Девушка сидела к барьеру спиной и спокойно уплетала Пиццу-Торт, заказанную у Ашота. Это странное блюдо представляло собой многослойное месиво из лавашей, сыра, кетчупа и различных мясных закусок.
Идеологом данного блюда была сама дева из клана Золотого Песца. Однако Мрак и другие повара Склепа отказались готовить его, назвав истреблением продуктов и ссылаясь на непонимание запроса.
— Всё, рыжая вырубилась? Я так и знала. Какие вы люди слабые, — начала смеяться девушка, облизывая пальцы. Затем по ним пробежалось золотое пламя, и те стали казаться чистыми.
Она подошла ко мне, посмотрела на покрытый золой и гарью нефрит, что-то произнесла и мусор мгновенно исчез. Она молча дёрнула за верёвочку и с неё упало платье, под которым больше не оказалось одежды.
Всего минуту назад я опасался, что стал импотентом после стресса потери невинности, но сейчас я снова стал полностью готов.
Я отошёл в сторону, схватил матрац из стопки, простыню и постелил на нефрит.
Лиса молча встала на него, затем прогнулась и спросила:
— Чего ты ждёшь? Я хочу получить шестой хвост!
Я коснулся пальцем её сокровенной территории. Она вздрогнула, а я ощутил капельку, словно росу.
— Раз уж приглашаешь, — произнёс я соблазнительнице, уверенный в том, что она монстр, а потому правило о почве и корне не сработает.
Но стоило ей прогнуться, буквально насадившись на меня, пока я аккуратно направлял свой кол в её дырочку.
— Ё-ей… — тихонько выдохнула девушка, в тот же миг соскользнула вперёд.
В этот миг у неё вырос шестой, а затем и седьмой хвосты, а так же на голове показались ушки. Её тело породило вихрь энергии.
Золотое священное пламя. Неприятная штука. Я перешёл на версию Пронина, так как сейчас стало натурально припекать, но при этом плоть регенерировала от этой магии не так быстро, как от обычной.
Огонь скользнул на Вселенную и продолжил её развивать.
Процесс был несколько продолжительнее, чем с Милой, но теперь дискомфорта я не ощущал.
Возможно, стоило так сделать и в первый раз.
Я поднял самоуверенную Лисичку прямо на матраце и отнёс на очередную кровать.
— Ты что, не будешь доводить дело до конца, а как же дети? — проворчала Ася.
— Я похож на насильника? — удивился я.
— Спрашиваешь? Сейчас — да, — усмехнулась Линда. Я прожёг её скепсисом, она отвернулась.
— Ладно, кто третья? — повернулся я к ним.
— Как раз я, — подняла руку Светова, но на её лице была какая-то неуверенность. — Если тебе будет больно, может, не стоит?
— Пошли, с каждым разом
