только тем и занимаюсь, что жрать готовлю этим проглотам, своим мужикам, и бегаю по дому со шваброй и тряпками.
– А зря ты так! – менторским тоном произнесла Наталья Алексеевна Римская и обратилась к будущей невестке: – Танюшка, никогда не бегай по дому с тряпками, как Лилька. Запомни, мужчин надо удивлять. Никаких швабров и тряпков! Вот он пришёл с работы, – и она указала пальцем на улыбающегося сына, который обнял Татку и прижался щекой к её макушке, – а ты его с чемоданами встречаешь, потому что... потому что квартиру в карты проиграла. Этого он точно не ожидает!
– Мама! – Римский посмотрел в сторону смеющихся родителей. – Ты никогда не повзрослеешь!
– Повзрослеть и при этом не постареть – это целое искусство, скажу я вам. И вообще, бог создал женщину, чтобы мужик не сдох от счастья и скуки. Так что радуйтесь, что у вас, мужики, есть мы, ваши женщины.
– О да, – тихо пробормотал Телегин, подбрасывая дрова в камин. – Вы, женщины, вроде бы слабый пол, а как хлопнут дверью в машине, то мужики чуть не плачут.
– А не надо было злить меня! – Симонова гордо вздёрнула подбородок и смело глянула на мужа.
– Это я уже понял. Мужики, помните, женственность – это умение женщины удачно скрывать от мужчин своего внутреннего ВДВ-шника.
Раздался очередной взрыв смеха, все переглянулись и потянулись к бокалам. Семейный праздник продолжался. И все были веселы и счастливы. Ведь для счастья нужно так немного – проснулся утром и живи. Главное, чтобы рядом были твои родные и друзья. И ты видел своё отражение в глазах любимого человека...
Глава 30
Спустя три года…
– Татка, перестань носиться по квартире! Ты ещё вчера всё уложила и всё приготовила. А теперь остановись и послушай меня. – Павел перехватил жену и прижал к себе, не давая сделать ни одного движения. – Мы всё успеем и всё сможем. Понятно, да? Прекрасно, обувайся, шубку можешь не застёгивать – машина у самого порога, салон я уже прогрел. Ты маму Веру предупредила? – Увидев короткий молчаливый кивок, спокойно закончил: – Я возьму чемодан и пакеты, а ты закрой дверь. Всё, я жду тебя в машине.
Таня прикрыла глаза, в тысячный раз благодаря Проведение за посланных ей свыше найденных родителей и любимого мужа. За эти три года они будто проросли друг в друга, понимая иногда свою половинку с полуслова, с полувзгляда. Так было и в операционной, так было и в семейной жизни. И пусть на работе Татьяна Александровна Римская пока не была причислена к опытным и многое повидавшим врачам, но её трудолюбие и ответственность сделали своё дело – интерн Лапина, точнее уже Римская с успехом закончила учёбу в университете и начала работать в роддоме профессора Симоновой. Своей новой мамы, мамы Веры.
Выбежав из парадной, Татьяна юркнула в машину, устраиваясь на пассажирском сиденье и пристёгивая ремень безопасности – Павел очень серьёзно относился к таким мелочам.
– Всё, готова? Можешь поспать, дорога неблизкая, Тат. Или с Иришкой поболтай.
– Что ты, Паш, они с Костей спят, наверное, ещё. Тем более теперь в её положении всё время на сон тянет. Лилия Анатольевна говорила, что Казанцева по отделению последние несколько дней ходит как зомби, с трудом справляясь с нагрузками. Скорее бы в декрет она ушла, что ли. Хорошо, что Димка у них парень с понятиями – маму особо не беспокоит, всё больше папе достаётся. Поехали? – Таня с какой-то неуверенностью задала свой вопрос Павлу, он улыбнулся и медленно выкрутил руль, выезжая со двора.
В этот ранний час они довольно быстро пересекли город и вырвались на загородное шоссе. Павел уверенно вёл машину, мельком бросая взгляды на напряжённую жену. А ведь ещё два дня назад никто из них и думать не думал ни о какой поездке. Но вечерний звонок с неизвестного номера заставил их поменять все планы. Таня тогда мыла посуду после ужина, а Павел готовил чай, поэтому поздний звонок ими был воспринят как очередной вызов на работу, но всё оказалось намного сложнее.
Павел прислушивался к коротким восклицаниям побледневшей жены, не понимая, что происходит, а потом отобрал телефон у Татки и включил громкую связь.
– Простите, что перебиваю вас. Это муж Татьяны Павел. Вы не могли бы повторить всё сказанное вами ещё раз.
– Добрый вечер, – раздался глуховатый женский голос, будто с ним говорила весьма пожилая женщина. – Я соседка Таниных родственников Калачников, баба Валя меня зовут. Мне Танин телефон её сестра дала перед тем как её в реанимацию забрали. Ты уж, Тань, прости, что я такое на вечер глядя говорить буду, да только времени у сестры твоей мало осталось, так доктора наши говорят. Мать-то погибла, а вот сестра пока жива. Приезжай, Тань, может, сможешь помочь малышке хотя бы, от отчима-пьяницы твоего всё одно толку нет.
– Баба Валя, а что с сестрой?
– Обгорела Катя, сильно обгорела, когда пыталась мать спасти. Как крыша рухнула, так и схоронила там мать-то твою, Таня. Ты приезжай, сильно Катя просила, забери Любочку. Совсем ведь кроха ещё, годик всего девчонке-то.
– Какой Любочке? О чём вы говорите?
– Так о дочери Катиной, племяннице твоей. Сестра твоя пока жива, а дочь мне отдала, а как что случится, то придётся малышку в приют сдавать, с дедом-то алкоголиком кто её оставит?
– А где Света? Она-то не пострадала?
– Так Света с приезжей компанией связалась ещё три года назад, с ними на север подалась, так и ни слуху от неё, ни духу.
Таня переглянулась с Павлом, тот секунду подумал и уверенно сказал:
– Мы выезжаем послезавтра, нам надо решить вопрос с работой, не волнуйтесь, мы всё успеем.
Так вечерний телефонный звонок перечеркнул все их планы на праздничный рождественский вечер в кругу семьи.
***
Таня прикрыла глаза и прислонилась горячим лбом к покрашенной светлой краской стене. Павел ушёл с врачом-реаниматологом ознакомиться с историей болезни пациентки Калачник Екатерины. Однако все сходились во мнении, что с такой площадью поражения и присоединившейся тяжёлой пневмонией шансы на выздоровление Кати крайне малы. Один из хирургов тихо проговорил, что она цепляется за жизнь только потому, что у неё есть цель – она
