— О, ты слишком переоцениваешь Стефана Арнгейера. Если бы он мог, давно бы это уже сделал. Он не по своей воле стал агентом Метрополии, его вынудили это сделать. И если его хозяева узнают, что он выдавал мне информацию, его уберут точно так же, как и меня. Так что, приказать им уехать из Варганы?
— Нет, пока не стоит, — мотнул я головой. — Это должно произойти летом, еще есть время. К тому же будет слишком подозрительно, если они уедут ни с того ни с сего. А к лету у них появится повод переехать в Китежград, когда их дочь будет поступать в академию.
— Хорошо, — хищно улыбнулась Инесс, — рада, что мы друг друга понимаем. Кстати, твой секундант уже отправился Варгану. Когда у тебя дуэль?
— В первый день недели.
— Он прибудет за несколько часов в то место, которое ты назначишь. И еще тебя ждет кое-какой сюрприз от меня, — снова загадочная улыбка, а после Инесс помахала мне одними пальчиками и связь закончилась.
Я же еще очень долго сидел, раздумывая о том, как поступить. Меньше всего мне хотелось делать больно Милане, но только так я смогу ее уберечь. И Инесс — она будет в ярости, она сразу поймет, что это я. Но о проблемах с королевой вурд я подумаю позже, а сейчас нужно решить, как свершить задуманное.
Я наблюдал из окна, как семья Арнгейр садиться в свой серебристый тетраход и покидает Вороново Гнездо. Я уже все решил. Выход был только один — убить родителей Миланы. Сделать все тихо, выставить как несчастный случай. И сделать я это должен за выходные, пока у меня есть артефакт морока.
Глава 11/1
Этой ночью, как я ни старался, уснуть не смог. То и дело ворочался, а в голову лезли мысли о произошедшем, как бы я ни пытался их отогнать. Убивать для меня было далеко не в новинку, но почему сейчас предстоящее убийство меня так беспокоило? Я ведь убедился, что Арнгейеры засланные метрополийские шпионы. Военный внутри меня искренне желал им смерти. Но вот сам я не был уверен, что правильно поступаю.
Если я это сделаю — как это отразится на будущем? Сколько еще изменений произойдет из-за смерти Арнгейеров? Будут ли они в лучшую сторону или, возможно, все станет еще хуже? И могу ли я поступить иначе?
Логика подсказывала, что никак не могу. Метрополийские шпионы в Варгане, да еще и водящие дружбу с отцом — уже представляют опасность. Я не могу рисковать, понимая, что они могли стать причиной смерти родителей.
Еще меня не оставляли мысли о том, что будет с Миланой, когда не станет ее родителей. В материальном смысле наверняка все хорошо. Все деньги, что успел заработать ее отец, все земли и имущество, дарованные императором, все перейдет к ней. Ей понадобиться опекун и я уверен, что смогу просить об этом отца, а он в свою очередь наверняка согласиться. Слишком хорошо для меня, и едва ли хорошо для Милы.
Я отдавал себе отчет, что мне придется жить дальше с этим грузом. Смотреть ей в глаза, утешать ее, говорить слова поддержки, и знать, что это я их убил. А ведь я собирался в будущем на ней жениться. И даже понимание того, что таким образом я ее спас, не умолит чувства вины, которое я без сомнения буду испытывать.
Все же у меня другой вариант, как бы я не пытался от него отмахнуться. Я могу оставить их в живых, согласиться на предложение Инесс, чтобы она велела им убраться из Варганы. Тогда я потеряю Милану и скорее всего — навсегда. Найдется и другой аристократ с родовым древом, который приглянется ее родителям.
Сомнения: и отпустить шпионов, зная об этом — мягкотело, и убить родителей возлюбленной только ради того, чтобы она осталась рядом весьма эгоистично.
Мне очень хотелось поступить правильно, но я не знал, какой именно из этих вариантов правильный. Чтобы я не сделал могло вылиться в события куда хуже, чем в прошлом.
А еще я понял, что я больше не знаю будущего. Слишком многое я изменил и теперь это далеко не то прошлое — это другой мир. Пусть и такой знакомый, пусть здесь еще живы мои родители, а друзья и знакомые молоды, но это другой мир.
К середине ночи голова, казалось, опухла от избытка мыслей, сомнений и тревог. Я решил, что нужно прогуляться, а заодно и проверить, ушел ли ромалский табор из Варганы. Конечно, табор меня мало интересовал, я должен был убедиться, ушла ли бабка Фрайда. И почему-то внутренне чутье подсказывало что нет.
Я тихо покинул свою комнату, стараясь не разбудить домашних, спустился вниз, разделся догола и вышел в холодную ночь. До рассвета оставалось еще три часа и, если постараюсь, успею сгонять к месту стоянки табора и обратно.
Волк сегодня не сопротивлялся, напротив, он с какой-то игривой радостью выскочил из подсознания, и я начал обращаться в зверя. Видимо, волку тоже хотелось погулять.
Обращение прошло быстрее прежнего, что заставило меня подумать, а не возросла ли сила? Но видимо причина была не в этом — возрос мой контроль над волком.
Я бежал через лес по знакомым тропам так быстро, как только мог. Не потому что торопился, а потому что мне хотелось бежать на всей скорости, выжать из себя все, на что я способен, окунуться в свою звериную сущность и хоть на миг избавиться от раздирающих душу и голову мыслей.
Я почуял ее за километр до бывшего места стоянки табора. Она нисколько не пряталась. Оттуда веяло дымом, доносился запах мясного бульона. Нет, я не чувствовал запаха Фрайды, я просто знал, что это она. А ещё она тоже не спала в такую глухую ночь, словно бы ждала меня.
Место стоянки табора практически опустело. Несколько покосившихся хибар, с которых ушедшие ромалы содрали все, что можно бы было приладить к новым жилищам на новом месте. Но ни одной кибитки здесь больше не было.
Фрайда выбрала одну из хижин с более-менее целой крышей, из окна светил слабый свет ойра-лампы. Но бабка была не внутри, она стояла у пылающего костра, над которым дымился казан с бульоном, куталась в меховую накидку, ее длинные с проседью волосы трепал ветер. Она не заметила моего появления.
Я начал приближаться осторожно, мало ли что может прийти в голову сумасшедшей бабке. К тому же, судя по тому, что я уже видел, чарами она обладала не слабыми.
Фрайда, заметив мое приближение, как-то сразу оживилась и что самое странное — обрадовалась. Широкая улыбка и неподдельное выражение счастья на лице.
— Вико! Вико! Это ты, мой мальчик?! — радостно воскликнула она и бросилась ко мне, заставив меня пятиться. Меньше всего я ожидал, что она примет меня за Вико.
— Я знала, что ты вернёшься, чувствовала! — она рухнула передо мной на колени, с нежностью начала гладить, в глазах Фрайды заблестели слезы: — Твой отец не поверил мне, но я знала, что мой мальчик вернется. Вико…
Я рыкнул на нее, и она резко отстранилась, настороженно и одновременно жестко уставившись на меня.
— Ты не Вико, — сказала она.
Я медленно кивнул, внимательно следя за ней — как бы чего не выкинула.
Фрайда как-то потерянно уставилась перед собой, словно пьяная, повела рукой и начала подыматься с колен.
