- Бабаня, у него руки черные от въевшегося мазута, а пучки на пальцах ороговели и потрескались - помороженные, когда они под обстрелом чинили сорванный трак. С зимы не заживало, и я думаю, что только из-за этой химии – мазута, и не пошло заражение. А может, он спиртом промывал. Им же там положены были фронтовые сто грамм? Или это сказки? Мне покоя нет… если это так, то спирт же еще сильнее сушит? Я должна была полечить… - спрятала я лицо в ладонях, передохнула, собралась и продолжила сдавленным голосом: - Мария Львовна мазь сделала из подорожника и медвежьего жира, с севера ей привезли, она ждала и готовилась, а я…
- А ты душу ему полечила, - не обращая внимания на тихий хмык Кольки, отозвалась бабаня. Я представляла себе его комментарии… А она поинтересовалась: - А дальше-то? Если это чистая правда? Ну, зацветет на тот год липа, а потом? Может, привезти туда женщину и подождать рядом?
- Это само собой. Я даже знаю – кого. Поговорю с Ольгой Беркутовой. Как женщина с женщиной, без участия мужиков все и провернем. Но это слишком просто – не верю я… Что-то еще…
- Дальше - игра угадайка, - подытожил брат.
- Я не знаю, Коля... она кричала – таких у тебя еще десяток будет. Он связь с той девицей отрицал, значит, по факту – посторонние просто бабы, максимум – влюбленные в него. Вот как я…
- Значит, для него ты…
- У меня вся надежда на то, что для него я не просто так, Коля. Не потому, что он говорил это, а как смотрел… как выводил потом из бани - как самое дорогое для себя вел – бережно, Коль… за плечи обнимал, к моему шагу подстраивался, дышали, казалось, в унисон... А ведь уже взял, что хотел. Ладно… допустим - я принимаю желаемое за действительность, все равно для меня важно вытащить его. Это - задача раз. Если получится, помочь с адаптацией – два…
- Батя вон до сих пор не адаптировался.
- И никогда не сможет, - подсказала бабаня.
- А ты думаешь, он сможет?! – вскинул брови брат, - если там - жизнь «за Родину, за Сталина», а тут Союз просраный! И лучший «немец года» – русский президент. Как ты его адаптируешь? Ты серьезно? Может, оставишь мужику его жизнь?
- Он там погибнет, его разорвет в танке…
- Миллионы гибли.
- Я их не любила.
- О, Господи…
Брат сел на кровать к бабане, погладил ее по руке, с жалостью глядя на меня, помолчал, потом заговорил:
- Прошлый год в области пропал мужик. Искали по-настоящему, потому что подталкивали ребят. Так вот… нарыли съемку с камеры видеонаблюдения где-то у магазина. Вечерняя съемка, не очень качественная из-за расстояния, но машина та самая и его опознали. Сразу бы нашли, но машину он не закрыл и ее…
- Не тяни кота, Колька, - поторопила я его.
- Та я ж объясняю! Он шагнул от машины и пропал, будто и не было – даже не растворился, а будто сменили кадр или удалили. Делали экспертизу – никакого подлога. Родным показали это дело.
- И что? – заинтересовалась бабаня. Это был совсем другой человек. Тогда ее вели к столу… она и мне-то слабо улыбалась.
- А что? – удивился брат, - а дальше экстрасенсы и бабки – я уверен. Куда еще? Может, и тебе туда же? Я узнал про эту лабуду от Кости, помнишь моего одноклассника? Они всем отделом сели пить по этому поводу и меня позвали. Сильно пить не стали, а стали искать… Так вот – таких съемок полно в свободном доступе, просто мы им не верим. Все считают, что это мистификация и подлог, – объяснял он не мне - я и так знала о фэйках.
- Человек мог появиться из ниоткуда, пройти какое-то расстояние и опять исчезнуть. Есть кадр, так там вообще… Бабаня, на многих машинах стоят камеры видеосъемки, называются видеорегистраторами. На нее и было снято: перекресток в городе, переключился светофор, движение на секунды замерло - один поток машин уже остановился, второй только начал движение. И тут из ниоткуда появляется неизвестной модели тачка, на бешеной скорости проносится по перекрестку и тут же исчезает в воздухе – секунда! Это я в копилку к тем твоим случаям, - кивнул он мне.
- Я хочу узнать о его семье и о нем, Коля. Вся надежда, что наша встреча что-то изменила в том проклятии, сбила настройку, что ли? Через год съезжу в Длинное на липу, а если тут и правда… - прижала я руки к животу.
- То будешь, как та Прониха, - с готовностью подсказал брат, - только еще хуже – растить безотцовщину, храня верность герою.
- Что касается безотцовщины…
- Ну, проехали… - поморщился он.
- О себе неприятно, да? А для меня вообще наизнанку, чтоб ты это понимал – и про героя тоже. И откуда я могу знать, что будет когда-то там? Может, и захочется большего.
- К Олегу вернешься? – уставился на меня брат.
- Нет... Да он и не ждет уже. Если будет ребенок, той ночи мне хватит на годы, а дальше… скорее всего, буду сильно осторожничать в отношениях.
- Силен… если на годы, – попытался он перевести разговор немного в другую плоскость – более легкую. И у него получилось, потому что я не обиделась – ни за себя, ни за Ваню. Приятно было уже то, что можно свободно говорить о нем.
- Не то, что ты имеешь в виду, - улыбнулась я, - Иван нормальный мужик, а не швейная машинка. Любил всю ночь, а не… Прости уж за подробности, бабаня.
- Да я тоже не в капусте нашла, - усмехнулась она.
- Ну, спасибо за доверие, сестра, постараюсь оправдать. Извини, если перегнул. Поздно уже, завтра на службу, - хмыкнув над словами бабани, поднялся брат с кровати, чмокнул ее в щеку и пообещал мне: - Постараюсь отпроситься. Сообщу - на когда.
И обернулся уже на пороге, улыбаясь немного растерянно: - Точно сегодня не засну.
Глава 31- Дурное дело ты задумала, Алена. Откуда ты сразу любовь взяла, может, это просто похоть и жалость к нему…?
Ой, ну просто под копирку! Я развеселилась, мне было хорошо. Я могла говорить о нем, рассказывать, делиться мыслями и не только... жаль, не сообразила вовремя и брат уже ушел.
- Сейчас… погоди минуту.
Сбегала в свою комнату, достала из папки и показала ей портрет Ивана, сделанный реставраторшей. Она присматривалась молча, понимающе кивала. Я тоже засмотрелась, улыбаясь – хорош же, чертяка… до одури, до мурашек. Мой…
- Ты видишь, рассмотрела его? Ну вот… Не без похоти и жалости, само собой, в остальном убеждать не буду. Марию Львовну бы тебе в подруги, бабанечка. Ты просто - слово в слово. Дело дурное, конечно, безо всяких сомнений. Ум пока не отшибло, просто дайте мне время… сейчас иначе – никак. Что ты думаешь про Кольку? – перевела я разговор на брата.
- Перебесится со временем. Сейчас он и себя винит, что сразу пустился во все тяжкие.
