— Существует лишь одно вероятное объяснение: миссис Шорзнала о существовании двойника. Вспомните, ведь Шор затеял все это в шутку, ижене обо всем было известно. А вот если бы миссис Шор умерла, то двойник мог быспокойно появиться в качестве ее пропавшего супруга и претендовать на всесостояние. Прокурор присвистнул:
— Черт побери! Это бы все объяснило, и яд тоже. Однако Ланкне согласился:
— Ко мне-то приходил не двойник, а сам хозяин.
— Откуда вы знаете? — спросил Мейсон.
— Потому что говорил мне такое, что знал только один хозяин.
Мейсон улыбнулся, Ланк же продолжал хмуриться и вдругсказал:
— Ну кто бы он ни был, он нищий. Зачем бы тогда он стащил тенесколько сотен, которые я прятал в кармане костюма, а потом оставил целоесостояние в жестянке с мукой?
Бюргер смотрел на Мейсона, ожидая разъяснений. Но тот,улыбаясь, заметил: — Без комментариев.
— Как вы считаете, человек, явившийся к Ланку, был сам Шорили его двойник? — наседал Бюргер.
— Не знаю, Бюргер. Я его не видел. Ну и потом, вы самисказали, что предпочитаете, чтобы я занимался своими делами и предоставилполиции расследовать убийства. Почему бы вам самому не поломать голову над этойзадачей?
— Нет уж, черт возьми! — воскликнул Бюргер. Мейсон казалсясовершенно равнодушным.
— Я полагаю, оба моих клиента, Делла Стрит и мистер ДжеральдШор, совершенно чисты?
Гамильтон Бюргер в отчаянии почти завыл:
— Черт знает что за дело!
Мейсон потянулся и зевнул.
— Я с вами не согласен. Однако меня интересует толькооправдание мисс Стрит.
— Что за чертовщину вы несли о психологии кошек и какоеотношение это имеет к делу? — не выдержал Бюргер.
— Боюсь, Бюргер, если я вам объясню, вы обвините меня встремлении перехитрить полицию. Я обдумал то, что вы сказали мне у себя вофисе. По-моему, очень многое говорит в пользу вашей позиции. Вы считаете, чтоадвокат не должен заниматься расследованием убийств, ему следует ограничитьсяобычной юридической практикой, и мне ничего не остается, как согласиться свами. Я представляю Джеральда Шора, и я представляю Деллу Стрит.
— Но ведь вы хотите, чтобы с Джеральда Шора были сняты всеподозрения?
— Да.
— Самый лучший способ этого добиться — показать нам, ктосовершил убийство.
— Нет уж, — сказал Мейсон, — это не по закону. Как разпротив этого вы возражали, Бюргер, когда говорили о моих методах. Это вашаобязанность доказать, что мои клиенты совершили преступление. А до тех пор,пока я их представляю, я не выхожу за пределы обычной, традиционной юридическойпрактики. Стоит мне чуть отклониться от этого пути и попробовать «перехитритьполицию», как вы выражаетесь, вы в тот же момент обвините меня в неправильномведении дел, которое вас так раздражает. Нет, мистер окружной прокурор, я решилпредоставить вам самому разгадывать свои загадки — вот вам, как я и обещал, моепоследнее слово. Пойдем, Делла. Пусть лейтенант Трэгг с окружным прокуроромсами забавляются своей головоломкой. В конце концов, это не наша забота.
— Послушайте, Мейсон, но нельзя же так! Я уверен, что вызнаете об этом деле гораздо больше, чем мы, — взмолился прокурор.
— Нет, не знаю, — сказал Мейсон. — Вы располагаете всемитеми же фактами, что и я.
— Ну, возможно, вы лучше умеете делать выводы из тех фактов,которые всем нам известны.
— Благодарю вас, — поклонился Мейсон.
— Послушайте, вы просто обязаны сказать нам, к какому выводувы пришли.
— Я скажу вам, что я сделаю, Бюргер. Я уравняю наши позиции.Есть одна вещь, которую я знаю, а вы — нет. Ланк сказал мне, что он уверен,будто Комо, слуга в доме Шоров, экспериментировал с ядом и что он начал это летдесять назад. А незадолго до исчезновения Фрэнклина Шора умер брат Ланка, иЛанк всегда считал, что слуга отравил его.
— Это верно? — спросил Бюргер у Ланка.
— Верно. Я не думаю, чтоб этот чертов япошка специальнохотел убить брата. По-моему, он просто пробовал, как действует яд — так же кактеперь он попробовал его на котенке.
Лейтенант Трэгг, только что подошедший к ним, сказал:
— В холодильнике было четыре бутылки пива. Во всех найденстрихнин. Вы думаете, это сделал слуга?
— Я-то отлично знаю, что это сделал он, — запальчивовыкрикнул Ланк.
— Откуда вы знаете?
— Просто сложил вместе два и два, вот откуда. Бюргеробратился к Трэггу:
— Есть новые поразительные сведения, лейтенант. Я хотел быпоговорить с вами.
Мейсон улыбнулся.
— Ланк хотел сказать, лейтенант, что он совершенно уверен,будто Комо — отравитель. Вспомните, вы сказали мне, что, по вашему мнению,экспертиза покажет, что все пули были выпущены из одного и того же оружия,следовательно, оба преступления совершил один человек. Давайте продолжимрассуждения. У Матильды Шор есть безупречное алиби. Она была в больнице, когдабыло совершено второе преступление. У Джеральда Шора тоже есть алиби. Вы,вероятно, знаете, в чем оно, но я не собираюсь подставлять себя под удар исообщать вам это, потому что не желаю быть свидетелем. Вы можете такжеисключить Элен Кендал и Джерри Темплера. Вы можете исключить почти всехучастников событий, кроме трех или четырех человек. Вот и все, лейтенант. Вашеправо самому решать, что делать. Но на вашем месте я бы как следует разобралсяв том, от чего умер брат Ланка — вполне возможно, что он умер от яда, а не поестественным причинам. А теперь извините меня, джентльмены, я пригласил пообедатьсвою подзащитную.
Глава 24
Оркестр оказался превосходным. Свет в зале притушили.Танцевали всего несколько пар, не мешая друг другу и не привлекая ничьеговнимания.
Перри Мейсон и Делла Стрит молча двигались в такт мелодии.Делла чуть слышно подпевала оркестру.
Вдруг она остановилась и замолчала, непроизвольно всхлипнув.
— Что такое? Проглотила муху? — спросил адвокат. —Продолжай, мне нравится, как у тебя получается.
Она покачала головой.
— Что-нибудь случилось? — уже серьезно спросил он.
— Нет. Кажется, все в порядке. Я поела. Я выпила вина. Яповеселилась. Так что, по-видимому, вполне готова к завтрашнему дню.
В этот момент музыка умолкла. Мейсон, все еще обнимаядевушку, повернул ее к себе лицом. Какое-то мгновение он смотрел недоумевая,потом взгляд его прояснился.
