Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
— Да, скоро войдем в порт, — он прищурился и указал длинным пальцем, — гляди, какой дворец отгрохал себе царь, как раз на возвышении. С его трона виден весь пролив и полуостров.
Прикрыв глаза ладонью, Филопоемен всматривался в даль. Да, вот и город с его храмами, домами бедных и богатых жителей, узкими улочками с жилыми и ремесленными кварталами. Дворец его зятя находился на горе — красивейшее величественное здание с мощными колоннами, и не знай старец обстановку, он позавидовал бы дочери.
Вскоре корабль пришвартовался, юркие рабы принялись таскать тюки на коричневых от загара спинах, и Филопоемен, поблагодарив корабельщика, отправился в город. Он сразу показался ему чистым и красивым. Рабы и рабыни мели улицы, по которым сновали горожане, одетые по-разному: кто бедно, кто богато и вычурно. Старик заметил узкую улочку, ведущую к дворцу, и пошел по ней, раздумывая, как увидеться с дочерью. Он миновал храм Диониса и приблизился к крепостной стене дворца, моля богов, чтобы Митридат, если он дома, его не заметил. Красивая рабыня с волосами цвета спелой ржи подметала возле железных кованых ворот, и Филопоемен, дождавшись, пока два воина — стражника в шлемах, повернутся в другую сторону, быстро сунул ей в руку пять золотых монет и прошептал:
— Мне нужно увидеть царицу.
Девушка покачала головой:
— Не получится без разрешения нашего господина. Возьмите свои монеты.
Он отодвинул ее ладонь, протягивавшую золотые, и умоляюще посмотрел на рабыню:
— Нет, нет, возьми их себе, а своей госпоже скажи, чтобы вышла на крепостную стену.
Красивая девушка немного подумала и, вероятно, решив, что монеты для нее не лишние, почти незаметно кивнула:
— Хорошо.
Дождавшись, пока рабыня скроется, Филопоемен отошел на несколько метров от стены и, сложив ладонь козырьком, посмотрел наверх, стараясь не пропустить дочь. И действительно, видимо, заинтригованная, Монима вскоре появилась на крепостной стене. Она не сразу заметила богато одетого горожанина, мельком взглянула, не узнав родного человека, но отец, скрестив два указательных пальца, вытянул вперед руки, и женщина, охнув, приникла к каменным зубцам. Этот жест показывал ей только Филопоемен, когда хотел поговорить с дочерью наедине.
Придя в себя, Монима бросилась по каменной лестнице вниз, провожаемая удивленными взглядами служанок, и, как юркая птичка, вылетела за ворота, сделав отцу предупреждающий жест рукой, чтобы стража ничего не заподозрила.
— Мне сказали, ты продаешь жемчуга, — промолвила она как можно спокойнее. — Заходи, чужеземец, я посмотрю твой товар.
Они прошли во двор, и Монима, схватив старика за локоть, повела его к скамейке, спрятанной за большой раскидистой чинарой. Они быстро обнялись, и Филопоемен, закрыв ладонью ее алый ротик, начал торопливо и взволнованно:
— Я приехал за тобой, дочка, потому что боюсь за твою жизнь. Митридат — жестокий человек, и если ты считаешь, что надоела ему, он может с тобой расправиться. Его руки по локоть в крови, на его совести смерть матери, брата, жены. Кроме того, мой зять коварен, подозрителен, и тебе с ним не справиться.
Ее бледное лицо порозовело, неглубокая морщинка, которая залегла на гладком лбу от переживаний, расправилась, и она улыбнулась:
— Отец, я готова. Мне не нужны ни вещи, ни драгоценности, которыми он когда-то осыпал меня. Афинаиде лучше остаться здесь, он даст дочери все необходимое, в то время как мне придется скрываться. Бежим, мой дорогой. — Она вскочила. — Здесь есть потайной выход из дворца, и он ведет в порт. Мы щедро заплатим корабельщикам, и они отвезут нас хоть на край света. Здесь много людей, которые не любят моего супруга и мечтают скинуть его. Но сейчас это трудно даже для римлян — у него самая мощная армия.
Она поразилась перемене, произошедшей в старике: он пылал гневом, его впалые щеки алели, как факелы, глаза блестели, длинные пальцы сжимались и разжимались с хрустом.
— Мы скинем его, дочка, — прошептал он, — я знаю, где таится его погибель. Что ты слышала о золотом коне?
Она подняла брови — красивые полукружья, оттенявшие зеленые глаза.
— Отец, мне ничего не известно о золотом коне.
Филопоемен сжал ее плечо и простонал:
— Прошу тебя, дочка, подумай, где Митридат может хранить главное сокровище своей жизни. От этого многое зависит.
Она зажала ладонями пылавшие виски и задумалась. Несколько раз ей приходилось видеть, как муж открывал какую-то дверь в конце мужской половины дворца и никогда никому не говорил, что спрятано за этой дверью. Может быть, тайная комната, где и находится золотой конь?
Она встала и потянула старика за руку:
— Пойдем, отец. Есть одно место, похожее на тайник. Но я могу ошибаться, а ошибка может стоить нам жизни.
Филопоемен не раздумывал ни секунды:
— Идем.
Она провела его во дворец, разговаривая со стариком как с торговцем и ни у кого не вызывая подозрений. На мужской половине никого не было. Митридат с утра отправился к своему сыну, которого сделал своим ставленником в Боспорском царстве. Оба ждали архонта — правителя Пантикапеи, который без распоряжения Митридата боялся сделать лишний шаг. Задыхаясь от быстрого бега, Монима прислонилась к маленькой дверце:
— Вот она, отец. Никто не знает, что находится там, внутри.
Филопоемену пришлось приложить усилия, чтобы открыть ее, и отец с дочерью оказались внутри. Узкий коридор, освещаемый факелами, заканчивался лестницей с крутыми ступенями, которая вела вниз. Монима и Филопоемен, рискуя упасть, побежали по неровным ступеням, и им показалось, что они спускаются в царство мертвых. Потратив на спуск долгие полчаса, они оказались внизу, и коридор раздвоился. Оба выбрали дорогу более протоптанную — и не ошиблись. В конце коридора, в нише, озаренная большим факелом, выставлявшим ее во всей красе, стояла статуя коня. Несчастный скульптор вылепил его как живого, отлив каждую мышцу, каждую вену. Широкие ноздри раздувались, уши прижались к голове, грива развевалась на невидимом ветру, а передние ноги застыли в гигантском прыжке. Филопоемен опустился перед ним на колени и поцеловал золотое копыто.
— Мы нашли его, дочка. Теперь осмотри статую как можно внимательнее. Нам нужен черный камень с белой полосой.
— Да вот же он, в его глазу. — Монима провела рукой по лбу лошади. — Что теперь делать?
Отец не ответил. Еще час назад он знал, что нужно вырвать камень бессмертия и скорее скрыться, чтобы Митридат не смог их догнать, а потом ожидать приятного известия о смерти царя. Но, увидев такую глыбу золота, старик оторопел. Его охватила жадность. Но как вынести золотое чудо? Они не захватили инструменты, чтобы его распилить.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
