Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
Как показала жизнь, новые обязанности оказались вполне по плечу П.П. Ширшову, он имел достаточный опыт плавания в морях Арктики, был близко знаком с полярными капитанами и охотно прислушивался к их рекомендациям. Работа эта требовала много времени и энергии. Не успевал завершиться очередной сезон, как уже начинались разработки планов морских операций на следующий год. Были введены серьёзные коррективы в структуру руководства навигациями.
Следует отметить смелый эксперимент, на который пошёл Ширшов, в части реорганизации метеослужбы. До него прогнозы в Арктике составляли в Межведомственном бюро погоды. Пётр Петрович предложил упразднить это бюро, а синоптическое обслуживание Севморпути возложить на Арктический институт. Смелое, но вполне оправдавшее себя решение. Для концентрации сил Ширшов отобрал в Москве 18 опытных специалистов и направил их в Ленинград. При этом добился, чтобы каждому в короткий срок выделили квартиру. Так в Арктическом институте сложился крепкий кулак лучших синоптиков и гидрологов, которые под руководством В.Ю.Визе стали составлять ледовые и синоптические прогнозы, а в летнее время выезжали в штабы морских операций.
Однако заниматься наукой Ширшов практически не мог, всё время и силы отнимала работа в Главке. Он никак не мог обработать уникальные данные, полученные на дрейфующей станции, сравнить их с данными экспедиции «Садко» 1936 года и дрейфа «Седова» в 1937–1940 годах. Приходилось искать себе молодых единомышленников. И вот в 1940 году в одной из комнат Главка на ул. Варварка (в то время ул. Разина) Ширшов организовал лабораторию океанологии и стал её заведующим (по совместительству).
Лаборатория была задумана первоначально для обработки материалов «СП-1» по биологии и гидрологии. Её первыми сотрудниками стали ныне широко известные учёные В.Г. Богоров, В.И. Калиненко, В.Б. Штокман, П.И. Усачёв, А.А. Кирпичников, Л.О. Смирнова. Первые графики были вычерчены молоденькими дипломницами Н. Зубовой, С. Кан и Е. Саускан. В комнате, где они работали, стоял огромный стол, один на всех. Пётр Петрович нередко заходил в лабораторию, принося очередную наблюдательную книжку-пикетажку с детальными записями со льдины. Он просил девушек переносить эти первичные данные на огромные графики. Потом они вместе обсуждали полученные результаты.
Многие журналисты и полярники задавали Ширшову вопрос: будет ли создаваться новая дрейфующая станция и когда? Пётр Петрович старался много не говорить об этом, подобные вопросы тогда обсуждались в узком кругу. Между тем подготовка к такой станции уже шла. В разработке её планов активно участвовали Ширшов, Шевелёв и Либин. Уже была намечена кандидатура начальника будущей дрейфующей станции – А.И. Минеев, который в 1929–1934 годах возглавлял зимовку на о. Врангеля после Г.А.Ушакова. В 1936 году он был назначен директором Института народов Севера в Ленинграде, о нём хорошо отзывались В.Ю.Визе и Н.И.Евгенов.
Минеев с радостью принял предложение Ширшова и перешёл на работу в Главсевморпуть. Станцию намечено было высадить к северо-востоку от острова Врангеля в районе Полюса относительной недоступности, являющегося в то время «белым пятном» на карте Арктики. Предполагалось, что отсюда она сможет продрейфовать через весь Центральный полярный бассейн.
Однако когда инициаторы доложили своё предложение начальнику Главсевморпути, то не получили поддержки. Папанин считал, что поскольку идёт дрейф попавшего в ледовую ловушку «Седова», надо сосредоточить на нём все силы и внимание. А пока следует послать небольшую воздушную экспедицию для изучения района возможной высадки «СП-2». Ширшов, Шевелёв и Либин взялись за разработку проекта Второй высокоширотной воздушной экспедиции «Север». Для неё выбрали тяжёлый четырёхмоторный самолёт ТБ-3 «СССР Н-169», который участвовал в высадке на полюсе папанинской станции. По рекомендации Шевелёва командиром экипажа назначили молодого, но уже достаточно опытного лётчика И.И. Черевичного. Все остальные члены экипажа до этого участвовали в воздушной экспедиции 1937 года.
Для научной группы было выделено три места. На них отобрали геофизика М.Е. Острекина, метеоролога Н.Т. Черниговского и директора Арктического института Я.С. Либина. План полётов разработали И.И. Черевичный и штурман В.И. Аккуратов, а программу научных исследований – в Арктическом институте. Общий контроль за ходом подготовки осуществлял П.П.Ширшов. Он же выдвинул идею «прыгающего» отряда, последовательно перемещающегося с одной точки наблюдения на другую.
Экспедиция состоялась в апреле-мае 1941 года. Черевичный совершил три уверенных посадки в заданном районе. Научные работники с помощью экипажа самолёта выполнили большой объём наблюдений, проведя по нескольку дней в каждой точке. Всего проработали на дрейфующих льдах две недели. Ещё одно «белое пятно» было стёрто. Все эти дни Ширшов напряжённо следил за ходом экспедиции и оперативно докладывал о ней Папанину. По завершении операции он заявил:
«Теперь, когда разведка сделана и путь к Полюсу относительной недоступности проложен, будем готовить высадку в будущем году там дрейфующей станции, и я добьюсь, что буду в числе её участников». (Сузюмов, 1981).
По возвращении воздушной экспедиции Ширшов дал указание директору Арктического института срочно приступить к подготовке второй дрейфующей станции. Было решено послать весной 1942 года три тяжёлых самолёта с грузами и персоналом станции, а также «прыгающим отрядом» для кратковременных работ в нескольких точках. Однако начавшаяся война отодвинула эти планы на несколько лет. Идея «прыгунов» была осуществлена в высокоширотных воздушных экспедициях 1948–1950 годов. Они привели к открытию подводного хребта Ломоносова – одно из выдающихся событий XX века. Когда весной 1950 года готовилась высадка «СП-2» во главе с М.М. Сомовым, Ширшов был главным консультантом.
Но вернёмся в 1941 год. Из дневника П.П. Ширшова:
«22 июня 1941 года. После кутежа в «Арагви», в 5 часов утра, бросив машину во дворе, принял ванну и собрался ложиться спать. В половине девятого настойчиво требовательный звонок телефона: «Товарищ Ширшов! Говорит дежурный! Приезжайте немедленно в Управление… Папанин звонил из-за города. Едет в город. Велел немедленно разыскать Вас и других замов». Быстро одевшись, сунул голову под кран, чтобы не трещала с похмелья, выбежал во двор. И не попадая сразу ключом, завёл мотор машины. Так началась для меня война». (Ширшова, 2003).
Великая Отечественная война застала Ширшова в должности первого заместителя начальника Главсевморпути. 3 июля он получил мандат уполномоченного по эвакуации Мурманского судоремонтного завода. В те дни судьба ледоколов, которые здесь ремонтировались, вызвала большую тревогу в Главке. Если они не выйдут на трассу, то перевозки в западном районе Арктики будут сорваны, пароходам самим не пробиться через ледовые преграды.
Гитлеровцы хорошо понимали это и заблокировали ледоколы в Кольском заливе, ведя за ними непрерывную воздушную разведку, чему способствовал полярный день. Попытки бомбёжки ледоколов были, иногда бомбы падали рядом с ними, но на первых порах немцы не особенно усердствовали в этом направлении, надеясь захватить Мурманск и флот. Ведь своих ледоколов у них не было, а планы в Арктике имелись обширные.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
