И.Н. Кожедуб любил вспоминать воздушные бои, давал всегда честную, жесткую оценку действиям своих летчиков и тактике вражеских истребителей. Это был доброжелательный, отзывчивый человек, всегда готовый помочь товарищу, прекрасно знающий свое дело.
С И.Н. Кожедубом нашу боевую деятельность мы начинали одновременно с должности летчиков-инструкторов в Курской битве. 4 февраля нам было присвоено звание Героя Советского Союза. В 1970 г. я был назначен заместителем командующего ВВС МВО по боевой подготовке, где первым заместителем командующего ВВС МВО был И.Н. Кожедуб. Нашей главной задачей было переучивание на новых тогда самолетах МиГ-23 и МиГ-25 первых в ВВС полков. Совместная сложная и ответственная работа логично привела к тому, что мы стали хорошими друзьями.
Переучивание на «мигах» шло непросто. Было несколько случаев, когда самолет показывал себя, скажем так, не очень хорошо. Однажды случилась авария. Позвонили мне в Москву. Я уже закончил работу в Шаталово. Приезжаю в полк. Летчик жив. Самолет не выходил из штопора, не сработала катапульта. Летчик сумел все-таки преодолеть инерцию и покинуть кабину на малой уже высоте. На него страшно было смотреть: глаза красные, лопнули сосуды.
— Что-нибудь видишь? — спрашиваю.
— Почти ничего.
Но потом все обошлось, а летчик получил орден за правильные действия и мужество в аварийной ситуации.
На аэродроме Кубинка готовится показ новой авиационной техники на высшем уровне. На генеральной репетиции мы с руководителем полетами находимся рядом с подготовленной трибуной для гостей. К аэродрому на большой, близкой к предельной скорости, с пологим снижением, в строю «фронт», подходят два самолета МиГ-25. Сейчас на траверзе трибуны, на малой высоте, они включат форсаж, со страшным грохотом сделают горку и исчезнут из поля зрения. Так должно быть!
Но что это?! Идущий справа самолет вдруг резко перескакивает влево и, не выходя из пологого снижения, перед трибуной врезается в землю… Летчик первого класса майор Майстренко погиб. Что же произошло? Назначается высокая аварийная комиссия.
Краткое пояснение. Есть в самолетной аэродинамике понятие — шарнирный момент. Он характеризует усилия, которые возникают на рулях управления и зависят от режима полета. При подходе к скорости звука он резко возрастает, и для их преодоления необходимы значительные усилия, которые летчик создать не может. Эту задачу решает специальный рулевой привод — бустер — устройство, приводящее в движение органы управления и преодолевающее шарнирный момент. Усилия бустера на этой высоте оказались недостаточными. Но это выяснилось уже в ходе работы комиссии, которая проделала огромную и очень важную работу и, к сожалению, не без потерь. Но проведенные специальные доработки сняли эти недостатки с самолетов МиГ-25.
Заслуженный летчик-испытатель СССР A.A. Щербаков, работавший в этой комиссии, внес достойный вклад в доводку машины и в своей книге очень интересно описал перипетии, сопутствующие этому.
Самолет МиГ-25 — уникальный самолет. По своим летно-тактическим характеристикам и боевым возможностям в свое время он превосходил все аналогичные самолеты мира. Его скорость — около 3000 км/ч (почти 1 км в секунду!) на высоте более 18 километров и потолок свыше 23 километров. У земли его скорость была ограничена 1000 км/ч.
Командировка в Египет
Необычное испытание
В результате внезапного нападения 5 июня 1967 года на Египет, Сирию и Иорданию Израиль захватил обширные территории арабских государств. Были оккупированы Синайский полуостров и сектор Газа на средиземноморском побережье (Египет), Голанские высоты (Сирия) и территория западнее реки Иордан. Требования Совета Безопасности ООН в ноябре 1967 года о выводе войск со всех оккупированных территорий Израиль игнорировали стал лихорадочно создавать мощную глубоко эшелонированную систему обороны, одновременно наращивая с помощью США, Франции и других западных стран свой военный потенциал, в частности усиливая авиационную группировку американскими самолетами F-4E «Фантом» и французскими «Миражами».
Президент АРЕ Гамаль Абдель Насер обратился за военной помощью к Советскому Союзу. Такая помощь была оказана. Уже в начале 1970 года в Египте были размещены советские зенитные ракетные комплексы (ЗРК) и истребительные части для прикрытия аэродромов, Асуанской плотины и других важных объектов. Прибывшие советники из СССР приняли участие в разработке операции по освобождению захваченных территорий. Для успешного осуществления этих планов требовалось глубоко изучить созданную израильтянами оборону.
Эта задача возлагалась на специальную разведывательную авиационную группу, оснащенную самолетами МиГ-25. По заявленным к этому самолету тактико-техническим требованиям он наиболее полно соответствовал характеру решения предстоящих задач. Однако самолет еще не был принят на вооружение, и, хотя полученные в ходе проводившихся испытаний данные выглядели весьма оптимистично, доводка самолета затягивалась, особенно после гибели 26 апреля 1969 года командующего авиацией ПВО генерала А.Л. Кадомцева. В этой непростой обстановке здравый смысл взял верх, так как представлялась редкая возможность испытать самолет в реальных боевых условиях. И такое решение состоялось.
Созданный ОКБ А.И. Микояна самолет МиГ-25 в варианте разведчика, а затем и разведчика-бомбардировщика обладал уникальными летными данными, был способен в кратчайшее время набирать высоту 20 000 метров и выполнять полет с крейсерской скоростью 3000 километров в час. Реализация этих данных существенно повышала внезапность действий и прежде всего являлась основным способом защиты не имеющего оборонительного вооружения МиГ-25 от истребителей противника и его зенитной артиллерии. Оборудование самолета включало 3–5 фотоаппаратов: от 2 до 4А-70М и одного топографического Е/10, а также станцию радиотехнической разведки СПС-4А или Б «Вираж».
Создание этого самолета потребовало решения ряда актуальных проблем, связанных с необходимостью применения новых материалов и технологий, преодоления технических трудностей. Особо острой оставалась температурная проблема при полете на предельных режимах, когда возникали проблемы с аэродинамическим нагревом обшивки, а фонарь разогревался так, что до него нельзя было дотронуться рукой и на большей скорости остекление фонаря начинало плавиться… Все это требовало постоянного контроля, необходимых доработок и соответствующих корректировок.
По существу, МиГ-25Р, сочетая в полете «запредельные» высоту и скорость (высотность не менее высоты американского дозвукового разведчика U-2 Пауэрса и скорость, превышающую скорость нового тогда американского истребителя F-4 «Фантом»), означал своеобразный прорыв в расширении боевых возможностей самолета-разведчика.
Ждали его на испытания уже давно и с нетерпением, а первые полеты на нем у каждого летчика-испытателя оставили неизгладимые впечатления. В деталях помню свой первый вылет 18 мая 1967 года на МиГ-25. Тогда меня особенно поразил необычно быстрый рост скорости и высоты после взлета, а там, где обычно вертикальная скорость на истребителях начинала падать и двигатели «выдыхались», неожиданно включался режим «2-го форсажа» и самолет, как бы обретая второе дыхание, с новой энергией продолжал набор высоты. Смотрю на указатель числа М, ожидая переход на сверхзвук (М = 1), а на приборе уже М = 2, и высота приближается к 16 километрам, и это далеко не предел! Вскоре можно было добавить, что полет со скоростью 1 километр за 1 секунду впечатляет!
