— Придержи язык. И не вздумай болтать с кем попало. — Быстрый взгляд Роджера обжег яростью. — Это не предмет для сплетен.
— Черт побери, если я с собственным мужем не могу поговорить, то с кем тогда? — Джуди хохотнула, но смех прозвучал натужно.
— Даже если дело совсем дрянь, капельку дерьма ты всегда сможешь добавить, верно? — Голос Роджера дрожал, да и сам он заметно дернулся, когда ладонь Джуди легла на его колено. — Ты ведь ни хрена не знаешь о Моррисе. А парень был не в ладу с головой, сколько я его знаю. Он сам убил себя. Давно носил в себе свою смерть.
— Вот так идея, — мурлыкнула Джуди. — По-твоему, самоубийство можно в себе носить, вроде лишней почки или желчного пузыря? — Она прыснула.
— Нашла над чем смеяться. — Роджер вдавил педаль тормоза в пол и чертыхнулся — светофор на очередном перекрестке вспыхнул красным.
— Смеяться можно над чем угодно, — усмехнулась Джуди.
Свет сменился на зеленый, Роджер дал по газам.
— О да, тебе ли не знать. Ты просто умираешь с хохоту. Особенно надо мной.
— Какой ты мужественный, когда злишься, милый.
Вмазать бы по этим искривленным в ухмылке губам — вот что будет мужественно… Роджер подавил порыв.
— Я видел, как ты подмигнула тому сопляку.
— Какому сопляку?
— Сама знаешь. Тому. Ты подмигнула.
— И не думала! — мастерски возмутилась Джуди. — А если бы и подмигнула? В чем преступление?
— Как ты можешь шантажировать друзей? Что ты за человек?
— Милый, ты говоришь ерунду.
— Я все знаю. Клайв разве что прямым текстом не сказал.
Обида Джуди выглядела вполне натурально:
— Выходит, для тебя его слово стоит больше моего? Я жена твоя, Роджер.
— Да. Жена. И да поможет мне Бог…
— Клайв Стилбурн меня не выносит, и тебе это известно. А вот знаешь ли ты, что он пытался затащить меня в постель?
Ей опять это удалось. В который раз. Злость покидала Роджера. Успокаиваясь, он прокручивал в мозгу последнюю реплику Джуди. Так хочется ей верить, но… Роджер сцепил зубы.
— Если не ошибаюсь, ты утверждала, что Клайв — любитель мальчиков?
— И девочек тоже. Клайв у нас сексуальный гигант — по крайней мере, он так утверждает. Ненасытный сексуальный аппетит. — Джуди улыбнулась.
— Ну а сопляк? Австралиец?
— Да ладно тебе, Роджер. Угомонись. Трахать нянек собственных детей — освященная веками традиция.
— А как насчет тебя? Ты тоже следуешь этой священной традиции?
Джуди игриво дернула мужа за ус.
— Хороший вопрос.
Алекс бесцельно слонялся по опустевшим комнатам своего дома. Ха! Его дома? Никогда этот дом не был его, и никогда не станет. Это дом Тильды. Коридор закончился, и Алекс двинулся вверх по лестнице, то и дело прикладываясь к бокалу. Виски, судя по всему, притупляет жалящую боль в душе. Или это защитная реакция и организм сам блокировал потоки боли, что грозили накрыть его с головой? Так или иначе, но сейчас Алекс не чувствовал ничего, кроме ужасающего оцепенения.
Что с собой делать? — вот вопрос. А что положено делать, теряя самых дорогих и близких? Облачиться в черное, запереться в комнате, погасить свет и оплакивать утрату? Деловито погрузиться в неожиданно возникшие проблемы и обдумать все, чем предстоит заняться в ближайшие дни? Позвонить родителям, вырвать их из сна и блаженного неведения?.. Сон… Провалиться в сон было бы лучше всего — но в такие минуты разве уснешь?
На первой лестничной площадке Алекс услышал, как открылась и захлопнулась задняя дверь и босые ноги прошлепали по каменным плитам кухни. Гости все разъехались… Клэрри! Он напрочь забыл о Клэрри. Все это время она была в саду, а теперь вернулась в дом. Его ищет? Нет, только не это. Видеть сейчас Клэрри выше его сил. Она наверняка захочет поговорить, ведь горе у них общее. Да разве он сможет смотреть на ее разбитое, распухшее лицо, слушать бессвязный лепет? Исключено. Шлепанье босых ног приближалось — Клэрри брела по коридору. Через пару секунд дойдет до лестницы, поднимет голову, увидит его у перил и уставится с выжидающим укором. Ангел смерти во плоти.
Нет. Алекс отступил в тень, поставил бокал на ступеньку, покрытую ковром, снял туфли и бесшумно преодолел два оставшихся пролета, касаясь ступеней ногами в такт тикающим напольным часам. Уже взявшись за дверную ручку спальни, он взмолился, чтобы Тильды там не было. Но в любом случае встретиться лицом к лицу с Тильдой легче, чем с Клэрри. Тильда — меньшее из двух зол.
— Что ты делаешь?
Тильда обернулась на его голос, но мгновенно пришла в себя и продолжила складывать вещи в небольшой чемодан.
— Я задал вопрос, Тильда.
— Собираюсь, дорогой. Мы ведь не знаем, надолго ли там задержимся, верно? — Она обошла кровать и захлопнула дверцу шкафа.
— Прекрати.
Тильда достала из выдвижного ящика стопку с бельем, пересчитала трусы, складывая их на кровать. Шелковые, хлопчатобумажные, кружевные. Большей частью белые. Цветное белье Тильда не любила, черное презирала, если только оно не требовалось под черное платье.
— Что? — Она выдвинула ящик с бельем Алекса. Мужские «боксеры» — все белые, все из хлопка, все куплены Тильдой.
— Прекрати складывать вещи. Мне надо подумать.
Алекс устало опустился в древнее зеленое кресло еще Тильдиной матери — когда дом перешел в ее руки, Тильда отказалась расстаться с этой рухлядью.
— Конечно, надо подумать. Поэтому я и собираюсь. Тебе не до сборов, но кто-то из нас должен этим заняться.
Семь пар женских трусов, семь пар мужских. Хватит на неделю. Не могут же их задержать в Ньюкасле дольше недели? Или могут? Сколько длятся все эти процедуры? Впрочем, если не хватит, белье всегда можно купить, урезонила себя Тильда.
— Прекрати! — заорал Алекс.
— Алекс.
Тильду напугала эта вспышка, но она заставила себя успокоиться. Алекс в шоке. Он не отвечает за свои слова.
— Прости, Алекс. Ты не в себе, я понимаю.
— Я в себе. — Алекс вскочил, вцепился в руку Тильды, до боли вонзил ногти ей в ладонь. — Что ты имеешь в виду? Почему я не в себе?! — Он смотрел на нее не мигая. Пальцы сдавливали ладонь Тильды все сильнее. — Я в себе, — повторил он.
— Но… я только хотела сказать…
— Ох, да что с тобой… — Алекс отбросил руку жены и сел на край кровати, спиной к Тильде.
Тильда прятала слезы, копаясь в ящике с носками.
— Я. Не. Хочу, — чеканя каждое слово, проговорил Алекс. — Я не хочу, чтобы ты ехала со мной.
— Что? — Черный носок упал на пол, но Тильда даже не нагнулась.
