Наконец пришло время расставаться. Вера с Глебом и Ирочказасобирались домой. Крылов вызвался отвезти Липу.
— Я тебя провожу, — сказал Горчаков.
— Да зачем? Я ведь на машине, — как мне казалось,легкомысленным тоном ответила я, копаясь в сумочке.
Горчаков подошел поближе и произнес так тихо, чтобы другиене услышали:
— Но мне хочется тебя проводить!
Я решила дать ему шанс. Интересно, когда мы останемсянаедине, расскажет он мне правду об Альбине или нет?
— Ну хорошо, поехали, — пробормотала я. —Только учти, прав у меня нет.
Но Горчаков продолжал тянуть резину. В конце концов мыостались в квартире одни.
— Нам надо поговорить, — мрачно сказал он.
— Поговорить можно и в машине.
— Нет, нам надо серьезно поговорить.
Я присела на стул и приготовилась слушать. В течениепоследующих десяти минут он разглагольствовал о своих чувствах: мол, он неожидал, что может испытывать столь сильное влечение к женщине, что для него этонастоящее потрясение, и так далее, и тому подобное. К концу его речи я была вярости. Не только потому, что, его, похоже, вовсе не интересовали мои чувства,но и потому, что он так ничего и не сказал мне про Альбину. Я решила спроситьсама.
— А как же твоя жена? — Я сверлила его взглядом.
— Моя жена? — Горчаков явно растерялся, и японимала, почему!
— Моя жена не может помешать нашим отношениям, — наконецнашелся он.
— А вот и может, — не согласилась я. — Онасуществует, и с этим нельзя не считаться.
— Не думаю, что тебе нужно из-за этогопереживать, — пробормотал Горчаков, приближаясь ко мне. — Говорютебе: эта проблема решаема.
Он обхватил меня за талию и притянул к себе. И тут я егооттолкнула двумя руками. Он отпустил меня и пошатнулся. Размахнувшись, язалепила ему пощечину, сопроводив ее весьма выразительным комментарием:
— Негодяй!
— Кто? Я? — Горчаков непроизвольно схватился защеку, глядя на меня большими растерянными глазами. — Не понял…
— Где же тебе понять? — Я схватила свою сумку и,рванув дверь, бросилась вниз по ступенькам. — Можешь меня непровожать! — крикнула я на бегу. — Кстати, я увольняюсь! Так что,если не выйду на работу, можешь не беспокоиться!
— Марина! — закричал Горчаков сверху.
Но я была для него уже вне зоны досягаемости. Конечно, еслибы он сломя голову бросился меня догонять… Но он этого не сделал.
Кусая губы, я ехала по направлению к своему дому. Меняраздирали противоречивые чувства. Может, я напрасно сорвалась? Ведь Горчаков —мечта всей моей жизни. И я только что узнала, что он свободен да к тому женеравнодушен ко мне. Чего же мне еще надо?
Другая часть моего сознания протестовала изо всех сил. Он неговорил о любви, только о симпатии. И он не признался, что Альбина — егосестра, а не жена! Он все еще не доверял мне. Иными словами, Горчаков собиралсяначать наши отношения не лучшим образом — со лжи и недоверия. Меня это никак неустраивало. «Лучше уж вообще ничего, чем такие отношения», — в который разподумала я.
Поглощенная душевными переживаниями, я совершенно позабыла отой занозе, которая сидела в моем сердце и время от времени напоминала о себетревожным покалыванием. Я несколько раз пыталась понять, что же такое менябеспокоит, но не могла сосредоточиться.
Между тем стемнело. Я ехала по городу, едва замечая еговечернее очарование. Обычно я люблю глазеть по сторонам, меня привлекаютподсвеченные разноцветными огнями витрины, огромные электронные табло,красочные рекламные щиты, почти игрушечные фасады отреставрированных зданий, носегодня все проскакивало мимо сознания.
Я старалась прогнать печальные мысли и переключиться наболее веселые. Старалась думать о том, что история с Шапкиным наконецзавершилась. Что я и девочки остались живы, а Вера даже нашла живого иневредимого мужа. О том, что Липа, кажется, наконец поняла, что такое интерес кмужчине. Но, завершив круг, мысли мои снова возвращались к Горчакову, и всеначиналось сызнова.
* * *
О том, что происходило с Горчаковым, он рассказал мнегораздо позже, когда все страшное было уже позади.
Ошарашенный моей резкостью, он некоторое время сидел вквартире, потирая щеку и размышляя, отчего я так взбеленилась. Ведь он и преждедарил мне знаки внимания, и я принимала их достаточно благосклонно.Поразмыслив, Горчаков пришел к выводу, что во всем виновато мое взвинченноесостояние. Ведь нам с Липой пришлось рисковать головой, чтобы вывести Шапкинаиз себя и заставить его помчаться туда, где он прятал улики. Он и помчался. Нопрежде здорово потрепал нам нервы.
Просидев некоторое время в одиночестве, Горчаков поехалдомой. Альбина позвонила ему из загородного дома, куда они с маленьким Женейотправились сразу после возвращения, и Горчаков обещал присоединиться к ним наследующий день. Альбина ни словом не обмолвилась о нашей встрече и о разговоре,который между нами произошел.
Сначала Сергей — как он потом признался — хотел напиться.Его тоже раздирали эмоции. С одной стороны, ничто, больше не угрожало егобизнесу, с другой — мое непредсказуемое поведение вывело его из равновесия. Они сам не знал, что за чувства ко мне испытывает, и на душе у него было паршиво.
Он очень волновался за меня, когда мы с Липой отправились кШапкину. Но все-таки понимал, что со мной вряд ли случится что-нибудьдействительно плохое. Шапкин ведь не полный кретин, чтобы разряжать в наспистолет среди бела дня или гоняться за нами с ножом по участку. Так чтопо-настоящему свои чувства опасностью Сергей тогда не проверил. Зато у негопоявилась такая возможность чуть позже.
На улице совсем стемнело, когда на его письменном столезазвонил телефон. Он схватил трубку, надеясь, что звоню я — остыла и спешуналадить отношения. Но это был незнакомый мужчина.
— Горчаков Сергей Алексеевич? — спросил голос,явно не привыкший к отказам и возражениям.
Он казался слишком напористым, а потому неприятным.
— Да, я слушаю.
— Вас беспокоят из милиции. У вас работает ЗаботинаМарина Александровна?
Сердце Горчакова мгновенно провалилось вниз, а ладони сталивлажными.
— С ней что-то случилось?! — завопил он. —Авария на дороге? Говорите же!
— Да нет, перестаньте кричать, — сказалнезнакомец. Горчаков мог поклясться, что при этих словах тот поморщился. —С ней ничего не случилось. Я даже не знаю, где она. Звоню как раз, чтобыузнать.
— В каком смысле? — не понял Сергей. — Ипочему вы ищете ее у меня дома? Кто вы, собственно, такой?
