– Не держись за сумочку, иди естественно. Никто у тебя ее не выхватит.
– А вдруг?
– Мы же в центре Европы.
– Ну и что?
– Иди, иди. – Он шлепнул ее. – У меня много дел.
– А может, ты пойдешь со мной?
– Иди. Жду тебя часа через два.
– Ладно. Пошла.
Решив по телефону проблему с билетами, Леня сходил в агентство, которое оказалось неподалеку от отеля, вернулся и принялся звонить по сотовому. Сначала он позвонил Стасу. Того не было в офисе, но секретарь обещала его найти и сообщить ему про Ленин звонок. К Лениным звонкам в фирме «Стасон» относились с особой предупредительностью.
Потом Леня немного подумал, улыбаясь, и начал искать Иру. Он набрал телефон маминой квартиры. Иры, конечно, там не оказалось, но была ее мама, которая с неохотой назвала Ирин номер телефона. Трубку взяла Ира:
– Ленька! Ура! Ты приехал?
– Ну, не знаю. Давай я посмотрю в окно. По-моему, это все еще Цюрих.
– Леня. Ты все такой же.
– А как же? Стабильность, уверенность в завтрашнем дне – вот основа молодой гармоничной семьи.
– Ничего не понима… А… Леня. Правда?
– И ничего кроме. Тебе сообщаю первой.
– Молодец.
– Гордишься мной?
– Еще как! Только… с ней надо бережно, а?
– И ты мне это говоришь! Знаешь, что она сказала? Теперь она настоящая женщина и хочет жить, жить, жить.
– Леня. Я плачу.
– Ну поплачь. А теперь я тебе кое-что скажу. Будешь гордиться мной еще больше. Сядь. А то сейчас упадешь. А при твоем росте это опасно для люстры у нижних соседей.
– Эх, треснуть бы тебя.
– Присядь, я тебе говорю.
– Уже села. Удивляй дальше.
– Помнишь, мы в пансионате познакомились с Лукомскими?
– Конечно. Лев Миронович и Мария, кажется, Федоровна.
– А помнишь историю с ее племянницей?
– Да, что-то она говорила. Они искали девочку, дочку ее брата.
– Точно. У тебя блестящая память. Так вот, догадайся, кто эта девочка?
В трубке не слышалось даже шороха. Абсолютная тишина. Потом сдавленный голос Иры произнес:
– Да что ты?!
– У нее фамилия по отчиму. Вот они и не смогли найти. А я, если помнишь, обещал им поговорить со своей знакомой в милиции. Дал им номер, они созвонились, и та отыскала следы Оли в больнице. А Олю мы уже отправили в Швейцарию. Представляешь?
– Ого!
– А я в старых фото увидел знакомое лицо. Оказалась тетя Маша. Вчера им позвонил, а Лев Миронович начал мне про Швейцарию рассказывать. Представляешь?
– Еще бы!
– Так я от смеха чуть не упал. Договорился, что заеду к ним.
– Здорово. А Оля знает?
– Нет. Разговор она не слышала, а сейчас я ее отправил за покупками.
– Вот будет сюрприз для нее.
– Думаю, да. Ладно, приедем, позвоню. Познакомлю с маленькой юной леди.
– Жду. Пока.
– Пока.
Леня нажал кнопку отключения. Почти в тот же момент телефон зазвонил снова. Секретарь Стаса попросила разрешения соединить его со Стасом. Леня благосклонно разрешил.
– Час звоню, – загудел Стас, – битый час. И вчера ты не звонил.
– На голословные обвинения мы ответим презрительным молчанием, – сказал Леня. – А сейчас я говорил с Ирой. Понятно?
– Понятно.
– А вчера не позвонил, поскольку выполнял твой совет – менял фазовое состояние нашей больной, точнее сказать, нашей здоровой.
– Ни хера не понимаю. Какое фазовое состояние? А, понимаю. Так. Значит…
– Вот тебе и значит. Теперь слушай сюда. Внимательно.
– Давай.
И Леня повторил свой рассказ Ире, более подробно описав свое недоумение, когда он заметил знакомое лицо на фотографии. Потом передал содержание разговора с Лукомским. Стас хохотал так, что, вероятно, сполз с кресла под свой директорский стол.
– Значит, собирался звонить Мишке? – гудел он.
– Ага.
– Значит, хотел узнать про Швейцарию?
– Ага.
– А ты, значит, повезешь Олю к ним?
– Ага.
– И девка ничего не знает?
– Абсолютно.
– Ну ты даешь! Слушай, а там инфаркта не будет? У кого-нибудь. Смотри, сведешь эту тетю Машу в могилу.
– Думаю, нет. Надо будет только тазик. Для слез. И все.
– Ну смотри, парень, смотри.
Они еще поговорили несколько минут, и тут в номер вошла Оля с пакетами. Леня протянул ей трубку и сказал:
– Поговори со Стасом.
– Стас, – радостно воскликнула Оля, – а я совсем, совсем здорова! И мы сейчас не в клинике, а в отеле. Ага. Леня велел купить разных подарков. Сама ходила. По Банхов. Мне тоже нравится. А вчера мне Леня показал фотографии квартиры. Здорово. Спасибо. Вы все такие… добрые и… Слушаюсь, больше ни слова. Ага. Ладно. Ладно. Пока.
Оля вернула трубку и начала показывать покупки. Леня смотрел на нее, слушал ее мелодичный голос, разглядывал ее лицо, руки, фигуру. Что-то отвечал. Наконец с показом было покончено.
– Упакуешь потом, – сказал Леня, – ничего не убирай. Иди ко мне. Это все подарки?
– Все. Все, что я купила.
– Нет, не все. Есть еще что-то.
Он обнял ее, поднял и понес на постель в другую комнату.
– Сейчас мы все это лишнее снимем. А что у нас лишнее? А все. Вот все и снимем. И посмотрим, нет ли тут для меня подарочка. Есть. Вот он какой, подарочек. Сейчас я его съем.
– Ой!
– Мой подарочек. Ну-ка иди сюда.
Рассказы Лени
Оля вышла из ванной и присела на кровати рядом с Леней.
– Лень, а Лень, расскажи мне про себя.
– А что тебе хотелось бы узнать? – Леня обнял девушку и притянул ее к себе.
– Все, все, все. Каким ты был маленьким, где учился, кем работал, ну абсолютно все.
– Сразу все и не вспомнишь, и не расскажешь. Как-нибудь постепенно. А сейчас я, пожалуй, расскажу тебе один смешной случай, который произошел со мной в молодости. Еще до учебы в университете. Я получил автомобильные права и устроился работать шофером на фургоне, развозить по магазинам молочные продукты. Работал по двенадцать часов через сутки. Вот эта работа мне понравилась и запомнилась. Поскольку у меня не было водительского стажа, мне вначале придали инструктора – водителя, лишенного прав из-за пьянства. Я поездил с ним несколько дней на бортовой машине ГАЗ-51, это такой небольшой грузовик, и был выпущен в свободный полет. В первый мой выезд я должен был на этой же машине отвезти рабочих с лопатами из района, где находился гараж, через весь город в район, где размечали новую площадку для переноса этого автопарка. В кабину сел толстый маленький снабженец, а работяги с лопатами залезли в кузов. Я завел машину и поехал через ворота. В каждом гараже над воротами, немного сбоку, висит деревянный ящик с несколькими табличками, которые подсвечиваются изнутри лампочками: «Гололед», еще что-то.
