«А ведь мог бы и я, как Леха, сидеть в служебном кресле, — подумал вдруг Куликов. — До заместителя министра не дослужился бы, конечно, характер не тот. Но до заместителя начальника главка вполне мог бы дорасти. И не мотался бы я, как последняя сволочь, по всему свету, заметая следы».
Голос был с кавказским акцентом.
Полковник дернулся, но в спину ему уперся ствол.
— Сидеть, падла! — приказал тот же голос. — Обыскать его.
Его умело обшарили.
— Пушка есть. Еще документы какие-то.
— Давай все.
Куликов хотел развернуться, но получил удар в лицо. Кровь стала заливать глаза.
— Вспомнил меня, начальник? А я смотрю и глазам своим не верю. Сколько лет, сколько зим! Помнишь, я тебе говорил, что достану. Вот и достал. — Он еще раз ударил.
Куликов узнал этот голос.
Это было в 89-м году. Они тогда взяли банду во Владикавказе. Главарь хорохорился и кричал, что рассчитается с ним.
— …Думал, навек меня упекли? — сквозь кровавый туман услышал Куликов.
Выстрелом его отбросило в сторону, он упал на землю и потерял сознание.
Куликов почувствовал, что его трясут за плечо.
— Да. — Он с трудом открыл глаза. — Слышу. Над ним склонился его бывший сослуживец.
— Петя, я здесь ни при чем! — орал тот. — Ты веришь мне?
— Верю. Это банда… — он прерывисто задышал, — банда Михаила, который во Владике… Помнишь?
— Помню.
— Они документы забрали и ствол. Найди… — Куликов отключился.
«Скорая» подъехала быстро.
— Рана смертельная. Удивляюсь, что он еще до сих пор жив, — сказал врач. — Большая потеря крови.
— Надежда есть всегда.
Глава 29
Ярослав не прилетел. Тамара как тень бродила по квартире, в который раз пытаясь ему дозвониться.
— Опять недоступен! — Она швырнула телефон.
«Может, к Галке поехать?» — подумала она.
Нет, домой поздно возвращаться придется, она отвыкла шататься по ночам. Кроме того, там куча проблем. Галина все никак не может разобраться со своим приятелем Николаем. Тамара будет только мешать. Ехать к Юле тоже не хотелось. Ей вообще ничего не хотелось.
Сегодня днем звонила Лада Козило, жаловалась на жизнь.
— Томочка, Борис исчез и больше не звонит. Я вся извелась. У мальчика что-то случилось, — рыдала она в трубку, и поэтому Тамара определила, что Лада изрядно набралась.
— Не переживай, появится.
— Он не мог исчезнуть, не позвонив, я столько сделала для него!
— Успокойся.
— А тут еще эта ужасная смерть Эллы Ревенко. Тебя тоже вызывали в прокуратуру?
— Вызывали, — вздохнула Тамара.
— Какой кошмар! Представляешь, в последний раз я позвонила ему сразу после разговора со следователем. Рассказала про Ревенко. И все. Постоянно звоню, но он недоступен. Не знаю, что и думать. Мне очень плохо.
— А кому хорошо? — вырвалось у Тамары.
Она не стала говорить, что в ее квартире побывал вор. Сама потом узнает, а сейчас слушать все эти охи и ахи не хотелось.
Вершинина вспомнила лицо Ладиного любовника Бориса. Смазливый мальчонка. Интересно, почему он исчез?
Она фыркнула. Пропал, так вернется, подумаешь, потеря! И почему Лада запала на него, вроде женщина она не глупая?
Сейчас Тамара относилась к жене банкира иначе, чем в начале знакомства. Нормальная баба, без подлости, ну, повыступает немного. У всех свои слабости.
Она вспомнила соседку Алину. Ей до сих пор неловко перед ней. Вот поди разберись в людях.
Тамара еще раз попробовала связаться с Ярославом. Результат был тот же — отрицательный.
— Все, хватит! — Она решительно направилась к бару. «Вот возьмет сейчас и напьется! Коньяк или водка? — задумалась она, рассматривая бутылки. Вспомнилось любимое выражение Сергея, что водка плохой не бывает. — Значит, водка».
Она поставила бутылку в холодильник и занялась приготовлением закуски.
«Может, не стоит?» — мелькнула здравая мысль, но Тамара отогнала ее прочь.
Зачем люди пьют?
«Люди — не знаю, — ответила на свои мысли Тамара, — а мне надоело все до чертиков».
Она выпила пару рюмок, потом еще, но нервозность не проходила. И тут раздался телефонный звонок.
— Алло! — обрадовалась Тамара, что хоть какая-то живая душа про нее вспомнила.
Это был Сергей.
— Том, — услышала она, — я был неправ. Давай встретимся, а?
Конечно, если бы Тамара не выпила, она повела бы себя по-другому. А тут… Что она, собственно говоря, теряет?
— Приезжай, — сказала она, словно ей кто-то приказал это сделать.
Ася в таких случаях говорила: бес теребит.
Он изумился.
— Куда?
— Ко мне, ты ведь хочешь меня видеть?
— Но, — он замялся, — а твои как же?
— Мои — кто где. Дома я одна.
Он помолчал, вслушиваясь в ее голос.
— Ты что, выпила?
— А почему бы и нет?! — с вызовом ответила Тамара. — Всем можно, а мне нельзя? Я не железная леди, а нормальная женщина, и, представь, мне тоже бывает плохо.
— Ты никогда так не говорила.
— А ты никогда у меня ничего не спрашивал. Все — эгоисты, занятые только собой.
— Про всех не знаю, но по поводу себя — согласен. Только я в отличие от других никогда этого не скрывал.
— Да, правда.
— По какому поводу гуляешь? — спросил Сергей.
— В квартиру залезли.
— Ты серьезно?
— К сожалению, да. Уголовное дело завели.
— Ничего себе! И много взяли?
— Переживу.
— Ну, раз такое дело, говори, как добраться.
— Сергей… — Тамара помолчала. — Есть один момент… — Она замялась.
— Какой? Ты уже передумала?
— Я — нет, но боюсь, сейчас передумаешь ты.
— Не люблю загадок.
— Ты должен уйти в шесть часов утра.
— Думаешь, что продержусь до этого времени?
