если найду откуда брать аргон для наполнения.
…
Город, если смотреть сверху, был идеальным прямоугольником. Слева в середине сложная квадратная зона, громадная, это рыночная зона, она же примыкает в порту. Тут будут и склады, и громадные торговые центры, чтобы рынок мог работать круглый год и при любой погоде. Мой рынок будет трёхмерным и корпуса зданий соорудит мне элементаль, а вот начинка… Всё постепенно, шаг за шагом.
Верхний дальний угол, примыкающий к реке, это парк. А вот за парком квадрат личного владения. Моего. С видом на реку и строительство там не в приоритете. Было не в приоритете, а сейчас вот резко понадобилось.
Мы обговаривали моё здание в грубом эскизе, без деталей, как большой куб с пустым центром, высотой метров сорок, что не будет самым высоким в городе.
Водный элементаль тоже работал с грунтом, как и элементаль земли, но только в том плане, что вытеснял её, выдавая горы камней и пескообразной чёрно-серой субстанции.
Из этого грунта элементаль и принялся создавать мне здание. Впервые я увидел, как стройматериал путешествует, элементаль перемещал его по воздуху, тот просто летел большой жирной гусеницей, в игнорирование правил гравитации, он парил и перемещался к тому месту, которое ему указывал элементаль.
А ещё в этот момент он напоминал гигантского уродливого дирижёра, полностью поглощённого той музыкой, которую рождал он и подчиняющиеся ему силы природы.
Грунт, ставший в процессе переноски абсолютно сухим, я видел, как из него выделялась водяная пыль и менялся цвет, перемещался к элементалю, который воздев руки, плавно двигался в понятный только ему такт, а порода с камнем занимала те места, которые указывал элементаль, словно засыпая грунт в гигантскую невидимую форму.
Там этот грунт уплотнялся и уменьшался в размере, с ним происходил процесс спайки и изменении самой структуры, появлялись большие крупицы кристаллов.
И хотя, по всему видать, элементаль не придерживался канонов красоты, слои материала шли вразнобой и совершенно разных цветов, на выходе получалось красиво, словно здание было вырублено из одного куска камня, розоватого с серыми, чёрными и белыми слоями и вкраплениями.
На формирование здания, сразу с окнами, ушло всего порядка двадцати минут.
Элементаль убрал, перенеся за пределы стены лишнюю породу и застыл, словно критически осматривал результат своих трудов.
Я подошёл и потрогал каменную стену.
Монолитная, что не может обеспечить ни один строительный метод людей, она была теплой, даже горячей и от неё шёл небольшой пар, словно элементаль выпек строение, как большую булку хлеба и поставил остывать.
Конечно, элементаль не работал с тонкими материалами и слоями, крыша была сплошной плитой, а по площади здание было способно вместить в себя целый Мосфильм.
Ну, элементаль у меня впервые, я строю с запасом, чтобы хватило так хватило.
— Прошу переместить вольфрамовый песок внутрь.
Элементаль посмотрел на здание и кивнул.
Где-то над головой пронёсся воздушный элементаль. Его общая задача — обучение потоков воздуха, предполагала массу свободного времени, а сейчас он мотался в поисках самолёта.
Он обратился ко мне, на своём тонком телепатическом уровне и показал мне картинку, как и прежде, бесцветную, трёхмерную, с самолётом, который благополучно перелетал через горы неподалёку.
— Прошу обеспечить полное отсутствие ветра на всех уровнях, — я коснулся татуировки воздушного элементаля.
Тот не отреагировал, но, оставалось надеяться, что понял и сделает.
Я же повернулся к всё ещё стоящему в задумчивости элементалю земли.
— А можешь полосу забабахать, плотную, из подручных материалов, ровную?
«Люди рядом… мы не любим, чтобы люди смотрели. Только некоторые люди могут».
— Ну, если быстренько? Просто уплотнить и выровнять полосу шириной метров пятнадцать и длиной метров триста. Можно прямо на территории города⁈
Элементаль быстро сделал, что я просил и даже больше, он убрал, обратив в пыль и затрамбовав в грунт деревья, которые могли помешать самолёту, после чего фыркнул, как десятитонная белка и исчез.
Фёдор Иванович в задумчивости кружил над городом. Я, стоя внизу, у основания свежесозданной взлётно-посадочной полосы, помахал ему руками.
Не знаю, видит он меня или нет.
Но когда он в ответ чуть-чуть покачал крыльями, стало понятно, что видит и меня и полосу.
Двигатель взревел, он развернул машину так, чтобы стать точно по траектории полосы и стал снижаться.
Сажать самолёт в городе, в крепостной стене — штука по меньшей мере редкая.
Само собой, он справился, только остановился метрах в ста.
Я сел на велосипед и покатился к самолёту. Другой аэродромной техники у меня не было.
— Привет, Фёдор Иванович.
— Виделись, вроде, — обыденно ответил он, словно человек, для которого перелёт между горами — это как прокатиться на лифте. А может так и было.
Олегу перелёт дался тяжелее, чем мне или Фёдору и это «тяжелее» отражалось на его страдающем лице.
— Босс, — он был зелёным и, кажется, не блевал внутрь пилотного гнезда только потому, что опасался, что Фёдор высадит его прямо на высоте в километр, — а где мои вещи? Мне срочно надо выпить, у меня там бутылка самогона припасена.
— Слабак, — отмахнулся Фёдор, который вышел потянулся и стал осматривать окрестности. — А тут красиво. В прошлый раз этого всего не было.
— Не было.
— Откуда тогда?
— Да я тут одного застенчивого мага нанял. Он немножко во всеимперском розыске и нелюдим. Не обращай внимание.
Глава 21
Вопросы мотивации
Прежде чем переместиться к ставке южноалтайского казачества, оказался на Изнанке и попробовал обратиться к Предку.
Перемещался я через свою Изнанку, через тамошние предгорья, где когда-то появился в первый раз, и где по ту сторону расселины была могилка баклановского наёмника-убийцы.
Поскольку я не больно-то доверяю случайности, тут давно был установлен артефакт, отгоняющих монстров, которых тут впрочем бывало маловато.
Позвал, что называется, голосом, своего глубокоуважаемого Предка, но без всякого ощущаемого эффекта. После трёх попыток я посчитал, что меня самое меньшее игнорят.
Ладно, хрен с тобой, золотая рыбка.
Я присел на камушек, закрыл глаза и попробовал сделать вид, что медитирую. Мне бы помогло, если бы я и правда умел медитировать, но раньше всякая йога проходила мимо меня, так что делаю, как умею.
— Прееедок! Фиилиииин! Гуля-гуля-гуля…
…
Я был в лесу, в тишине, угрюмый Филин на ветке, сидит выше, на сверхпрочной (птичка не умела играть в похудение) ветке, смотрит достаточно зло и, кажется, немного заспанно. И вид я имел маленького мальчика в коротеньких штанишках. Ну, это он так показывает своё
