ему отказать. Сио Лантий Аш — так уж получилось — попал в передрягу, из которой я его вытащил. А потом заинтересовался моей деятельностью, и мы стали работать сообща. А ты… Тебя я хорошо знаю, к тому же ты фея. У фей своеобразное мироощущение, они сообразительны, быстро адаптируются, замечают то, чего не видят другие…
Внезапно сыщик замолк, пристально взглянул на меня, и теперь я по-настоящему смутилась. Фея. Ох, знал бы ты, кто я на самом деле, не откровенничал бы сейчас. Ты ведь всё ещё убеждён, что убийца — один из крылатых.
Мы молчали. Оглушительно стрекотали под полом сверчки. Унылый хамелеон Геннадий требовательно топтался на ветке: «Ну же, чего застыли, как вкопанные? Кормите меня. Кор-ми-те!»
Я спохватилась и бросилась к люку, где копошилась его еда. Сыщик стартовал ровно в тот же момент, но не рассчитал и врезался в меня. А дальше произошло то самое, ужасное, чего я так хотела избежать.
Ли Фаний Орл, растяпа мирового класса, не удержал равновесия, в падении утягивая меня за собой. Наши губы соприкоснулись. Чёрные полупрозрачные крылья — мои крылья — распахнулись во всю ширь над нами двумя.
После экспериментов Инычужей и Сио Лантия, после того, как меня изловил на коридорах Деус Ним, любой аналогичный стимул вызывал раскрытие моей истинной сущности практически молниеносно, без какого бы то ни было промежутка времени. Ни спрятаться, ни убежать — ничего я, по сути, не могла.
Глаза детектива — или, лучше сказать, дракона — при появлении крыльев расширились, по радужке разлился огонь, а пальцы буквально впились в мои плечи.
Я попыталась высвободиться из спонтанных объятий, но он вжал меня в себя с такой силой, что рёбра хрустнули — его или мои, без понятия.
Глава 30. Арестована
Внеплановый поцелуй возобновился, перетёк к кульминации, а я даже двинуться не могла. Меня держали непозволительно цепко, и всё внимание сыщика было направлено исключительно на мои крылья.
Что там себе чувствует эта рыжая бестолочь, какие у неё мысли по поводу столь бессовестного вторжения в личное пространство — ничто из вышеперечисленного дракона не интересовало. Его взгляд — вот надо было мне удостовериться! — пылал огнём ярости.
Зловещее соло сверчков под полом вспарывало тишину. Я попыталась вырваться — раз, другой, третий — и Ли Фаний Орл (а вернее, Мастер Хаги Тко) стремительно перевернулся вместе со мной. Теперь я была уложена на лопатки во всех смыслах — и прямых, и переносных. А надо мной непримиримо нависала гроза Цитадели Мучений и главный автор моей исковерканной судьбы.
— Почему ты скрывала это от меня? Зачем? — прошипел дракон мне в лицо.
— Да я и сама недавно узнала! К тому же, учёба, работа под вашим… Под твоим руководством…
Метод самозащиты — жалкие оправдания — оказался, конечно же, неэффективен. Сыщик вдавил меня в половицы, и те отчётливо скрипнули.
— Ты понимаешь, Нойта, в какое положение себя поставила? — в отчаянии воскликнул он. — Именно крылатых, таких как ты, я считал виновными всё это время. Мечтал хотя бы одного поймать. А поймал тебя…
Пламя в его глазах вдруг заволокло ледяной коркой. Он отпустил мои руки, оставив следы на предплечьях, встал и, легко подхватив меня за талию, утвердил в вертикальной системе координат.
— Крылатые не могут быть убийцами, — прошептала я. — Это тыквенная голова, говорю же тебе. А письмо поддельное. Более чем уверена.
Мастер Хаги Тко испустил стон, накрыл ладонями свой прекрасный человеческий лик и прошёлся по диагонали — из одного угла зала в другой. Я же, времени не теряя, достала сверчка и скормила его хамелеону Геннадию. А то ждал, бедняга, ждал, пока мы тут по полу валялись. Исстрадался весь, наверное.
Закрыв дверцу террариума, я обнаружила, что в голове у меня завелась примечательная мысль. Дракон, первопричина и залог существования Мережа, держит хамелеона. Для чего? Чтобы не чувствовать себя одиноким? Делиться наболевшим со своим дальним родственником, когда некому излить душу?
Хвостатый поедатель сверчков — личный психотерапевт, который выслушает тебя в любое время суток, многозначительно помолчит в паузах и одним своим видом напомнит тебе, что всё — тлен. А что, удобно.
Стоило в красках вообразить, как дракон доверительно жалуется хамелеону на свою горькую долюшку, и я расхохоталась, согнувшись пополам, словно перочинный ножик. Мастер Хаги Тко в тот же миг в бешенстве подлетел ко мне.
— Что тебя так рассмешило? — вскинулся он на меня. — А ну стоять! Объясни сейчас же, по какому поводу веселье!
Но я улизнула, поднырнув ему под руку, и ударилась в бегство.
Догнал он меня в какой-то необитаемой комнате, где царила непроходимая тьма. И повалились мы оба на что-то мягкое. Лбами стукнулись, совершили, обнявшись, пару оборотов вокруг оси, а затем позорно улетели на пол, чересчур уж активно друг на друга дыша.
— Нойта, — предупредил меня хмырь летучий в миллиметре от моей щеки, — если вздумала сбежать, распрощайся с этой идеей прямо здесь. Я не отпущу тебя до выяснения всех обстоятельств.
— Настолько мне не доверяешь? — ужаснулась я, краем глаза заметив во мраке маленького серебристого паучка. — А как же наша дружба?
— Дружбе конец, — прошипел тот, стискивая меня под рёбрами. — Ты арестована.
С такими словами он поднял меня на руки, как пушинку, и швырнул на кровать, а потом что-то блеснуло во тьме, защёлкнувшись на моём запястье. И оказалась я прикованной наручниками к ажурному изголовью.
Вот так поворот.
Всегда догадывалась, что драконы и наручники — вещи, которые не следует совмещать во избежание двусмысленных ситуаций.
Но надо отдать ему должное: он не бросил меня на растерзание мраку и одиночеству, как истинный похититель, которому чихать на жертву. А прилёг рядышком, сторожить. Руку свою на живот мне закинул и настойчиво задышал в ухо.
— Не понимаю, что со мной происходит, — горестно поведал он. Не иначе, вознамерился психотерапевта сменить.
— Аналогично. Я тоже не понимаю, что с тобой происходит.
Опрометчивую глупость сморозила, знаю. Ещё решит, чего доброго, что потешаюсь над ним, обидится. Но надо же как-то беседу поддерживать. А то докатимся до обоюдного молчания, думать разное начнём. А нам думать никак нельзя. У нас на почве мыслительных процессов поведение портится.
— Я запутался, — снова пустился откровенничать Мастер Хаги Тко. — В какую сторону копать? Кто настоящий преступник? Не верю, что ключевая фигура — ты. Может, ещё крылатые есть, не подскажешь?
А, так это у нас допрос такой!
Но я своих не выдам, буду до последнего держаться.
— Не пойму, о чём ты. Крылатые? Кроме
