они хорошо… Все! Погнали!
И застали пацанов на самом «интересном месте», когда только выбрались и собирались выжимали «труселя»…
— Ну, что, голозадые, попались! — съехидничал товарищ Кости Антон.
— Не голозадые, а мокрозадые!!! — хохотнул Костя, откинув чуть голову назад и… почувствовал, что его потянуло назад сильнее, а ремешок от немецкого шлема впился в шею и не дает вздохнуть… и свет померк. Очухался Костя, когда его облили водой, понял, что раздет, услышал, как одетый в его форму парень сказал:
— Нормально, не перестарались. Зато, когда раздевали, не трепыхались…
Костя хотел матернуться, обругать пацанов, но не смог, во рту была какая-то тряпка, а руки и ноги связаны. Рядом лежал и крутил головой его товарищ…
— Я сейчас кляп выну, ругаться и кричать не надо… Отвечать на вопросы надо… Ферштее, гансы? — присев над Костей жестко выдал крепкий парнишка, уже одетый в Костину форму. Косте как-то расхотелось ругаться: глазах мальчишки было что-то такое, что заставляло подчиняться.
— В случае захвата нас, вы должны были нас привести в штаб?
— Да…
— Где он находится?
— У моста несколько палаток, в одной из них руководитель игры — командир разведчиков, — нехотя, но все же ответил Костя. Он помнил, что по правилам игры мальчишки могли молчать, а вот они должны были честно отвечать на вопросы, если попались. А он попался… А так хотелось "обложить" пацанов на "матерном", но… рядом могли быть камеры слежения.
— Звание командира, как зовут?
— Подполковник Свиридов.
— Свиридов? — удивился Илья и переглянулся с Серым и Никитой.
— Илюха, голову не ломай — в 100 лет в армии не служат… Точно не он, — прекратил удивление Ильи Никита.
— Штаб охраняют бойцы из одного подразделения? — спросил уже Никита.
— Из разных. Мы из роты охраны, а они из роты разведки…
К штабу подходили два солдата, ведя, смирившихся со своей судьбой, двух мокрых, измазанных грязью мальчишек, что шли босиком, в труселях, и несли почти всю одежду и обувку в руках. Было видно, что мальчишкам трудно идти босиком, они почти ежесекундно ойкали и косолапили, от попадающихся под стопы камушков…
— О, счастливчики! — приветствовали «немцев» солдаты из других патрулей.
— Ведите к подполковнику!
— Готовьтесь ехать домой…
— Повезло!
Штабную палатку никто не охранял. Да и от кого ее охранять, если мальчишки с другой стороны реки по лесу бегают…
— Товарищ подполковник, разрешите?! — спросил один из немцев перед входом в штабную палатку.
— Входите!
В палатке у стола с картой местности, с ноутбуком, сидел «немецкий офицер» — оберст (полковник), он с усталой улыбкой посмотрел на «беспортошных» мальчишек. В углу палатки, на нескольких полиуретановых ковриках сидел со связанными руками и ногами мальчишка, которого мучали «немцы».
— Смотрю, даже без ссадин обошлось, а то вон мой, играл почти по-настоящему, весь поцарапанный и с разбитой губой… — «немецкий офицер» повернулся к пленнику. — А какие у тебя глаза квадратные стали, когда я в тебя водой из кружки плеснул, когда тебя лейтенант Михайлов резать стал!!! Загляденье! Думал заорешь… Но глаза все равно были квадратные, от удивления!
— Реально страшно стало, чуть не закричал… Па, а я что, должен был сдаться? Руки поднять? Я хочу вместе с ребятам выиграть… не получилось.
— Не закричал он… я думал, что обделаешься со страха… Ладно, отдыхай — валяйся связанный в углу и не мешай нам. Тебе еще час отдыхать… Хотя… Может и меньше… Не устал пытаться развязаться и сбежать? Руки ноги не затекли?
— Не, Пап, нормально… Только запотел, жарко сильно…
— Терпи, вот этим, без порток не жарко, по виду — только из речки? — поинтересовался «оберст» у «немцев» и удивился, увидев наставленные на себя карабины Маузера. — Бойцы, что за шутки! Вам же сказали: в людей не целиться, чтоб аккуратнее обращались с реквизитом!
— А нам не говорили… — покачал головой Илья и попросил второго «немца» из первого отряда. — Леха, встань у входа в палатку, никого не впускать.
Лешка кивнул и вышел.
— Товарищ подполковник, мы вас здесь оставим, если Вы обещаете посидеть тихонько 10 минут. А вот сына Вашего, мы с собой заберем, он нам нужен.
«Оберст» — товарищ подполковник, сидел на походном стуле, молчал и чуть-чуть улыбался.
— Класс! Пацаны! Суперски! Я уже думал все — проиграли!
— Хорош верещать… Тебя как звать? — спросил Илья.
— Кирилл…
— Хорошо! Никита, Серый, одевайтесь быстрее, Кирилла развяжите, но веревки на руках оставьте. Вас тоже немного, для вида, подвяжем…
Подполковник смотрел на это и немного улыбался.
— «Герр оберст», а чему Вы улыбаетесь? — не удержался и спросил Никита.
Но за отца ответил Кирилл:
— Да мы вас уже давно ждем, у папы все камеры на ноут выведены, он от БМП за вами наблюдает. Мы тут уже вас пообсуждали чуть-чуть. Где вас так научили? В «Юнармии»?
— Можно и так сказать… — И все же Илья решился. — Товарищ подполковник! А имеет ли к Вам какое-нибудь отношение Свиридов Михаил Семенович, в 30-ые годы он был учителем в Калаче?
— Имеет, это мой Дед.
— Он потом еще в СМЕРШе служил…
— В СМЕРШе, говоришь? Служил… Постой-ка… Сними-ка каску, Кир, дай ему свою пилотку… А может лучше тебе беску дать? Тельняшка — то на тебе?
— На мне… — Илья аж опешил от такого поворота событий.
— А ты на своего прадеда очень похож, на Илью Фролова. А вот «беспортошники» очень похожи на Никиту Зозулина и Сергея Партизанова… Или не на прадеда? Или я ошибся?
— Ошиблись… — прищурил правый глаз Серый. — Меня недавно один ветеран — тогда юный партизан, за своего друга принял, даже в больницу с сердечным приступом попал. Мне потом от директора школы досталось по первое число… Ошиблись вы…
— Ладно, значит, ошибся, посмотрим…
— Товарищ подполковник, нам торопиться надо, если получится, мы потом поговорим…
— Хорошо, идите, я мешать вам не буду. У вас еще 47 минут до контрольного времени. — подсказал подполковник. — Кирюха, не подведи!
— Хорошо, пап! Все будет
