одежду, предлагали погадать, отвешивали «сальные» шуточки о «молодых, красивых». Вдруг все затихли — в круг вплыла пожилая цыганка с золотым монисто и такой же «золотой улыбкой».
— О, чавалэ, не бойтесь, бабушка Фифика знает, что у вас нет с собой денег, есть только кружочек серебра… Но бабушка Фифика не возьмет это серебро, никто из ромов не возьмет это серебро из земли. Дай рука, я тебе погадаю, так, без денег…
Первым оказался Кирилл, он как зачарованный подал левую руку.
— Ай, молодец, правильную руку протянул! Ждет тебя скоро казенный дом! Быть тебе военным, погоны будут золотые, как мое монисто, хорошая судьба, хорошая жена и хорошие дети, трое детей: два мальчика и девочка — красавица!
Внезапно цыганка схватила за руку Илью.
— Ай, молодой, красивый… — и вдруг замолчала. Всмотрелась в лицо и продолжила. — Умирать ты будешь три раза, два раза уже умер, третий раз в того света колдун тебя вытащил, но больше не вытащит, нет больше колдуна! На руках твоих кровь, много крови, много душ загубил, но не твоя это вина, это твоя беда… По миру погулял… Старый! А почему ты молодой!?
Цыганка отбросила руку Ильи и схватила Сережку.
— Такой же, старый, убийца… Тоже умирал и воскрес…
Посмотрела на Никиту.
— Старый… убийца… «Волка» встречал, с «Волком» говорил…
Потом что-то сказала по-своему, и цыгане бросились прочь от остолбеневших мальчишек. Отойдя метров на десять, бабушка Фифика обернулась, наставила на мальчишек палец и сказала:
— Из черного появится красное, синее, зеленое и белое, и тогда вы узнаете всю правду и расскажете всю правду!
И поковыляла догонять своих убежавших вперед сородичей, оставив ребят в растопырке и ступоре посреди дороги. Из ступора их вывел сигнал развозчика продуктов, который торопился с очередным заказом.
Перебравшись через забор, «Троица» пошла в корпус, до конца «тихого часа» было еще 20 минут, а Кирилл, немного постоял на распутье и пошел в кинозал. Он понимал, что мальчишкам надо переговорить, но при нем они ничего обсуждать не будут. Да и самому ему нужно было «переварить» происшедшее.
Вечером, после ужина, когда все отряды готовились к общелагерному костру, мальчишки таскали дрова, а девчонки делали из ниток «обнимашки», Серого, Никиту и Илью вызвали к начальнику лагеря.
— Думаешь сдал? — по дороге спросил Илья Серого.
— Нет, что-то еще, Кирюха не мог сдать, что мы лазили не там, где надо. — ответил Сережка.
— Э-э-э! «Холмсы», судя по лицу Светки, она нами гордится и нас ждет заслуженная награда. — кольнул Никита.
— А это мы сейчас узнаем. Но Светкино лицо могло светиться от счастья и от того, что нас выгоняют. — развел руки в стороны Серый.
У кабинета начальника лагеря на стуле сидел Кирилл, выражение лица у него было испуганное.
На вопросительно — уничтожительные взгляды «троицы» Кирилл ответил пожатием плеч и непониманием. В это момент из кабинета начальника вышли Семен Васильевич и Папа Кирилла.
— Отлично, вот они уже и пришли. Ребята, подполковник Свиридов очень хочет с вами переговорить. Не против? Если не против, то, Вадим Сергеевич, я Вас с ребятами оставлю, говорите, сколько Вам нужно, только не забудьте, что у них костер начинается в 22.00. — Семен Васильевич посмотрел на часы. — Комната для планерок в вашем распоряжении.
В планерочной Вадим Сергеевич сел за стол с одной стороны, ребята — напротив. Кирилл немного замешкался, а потом взял стул и сел вместе с ребятами.
— Не буду ходить вокруг да около, — начал Папа Кирилла. — Как вы уже знаете, мой Дед — Свиридов Михаил Семенович, был учителем в городе Калач-на-Дону, а потом служил в НКВД, потом в СМЕРШе, потом в Госбезопасности. Мой Отец и Дед Кирилла был офицером и дослужился до полковника, я — тоже офицер, подполковник. Кир тоже мечтает стать офицером.
Кирилл заулыбался и несколько раз кивнул, не перебивая Отца.
— Долгие годы наша семь собирала любую информацию о подростках, которые воевали во время Великой Отечественной войной, а если точнее, то о ребятах тесно связанными с событиями освобождения города Калач в ноябре 1942 года. Сперва это было долго и тяжело, сейчас, благодаря интернету и рассекреченным архивам, значительно быстрее и проще…
Так вот… Простите меня, но я узнал ваши имена и фамилии у своего друга, Семена Васильевича. Потом, мой сын — Кирилл, рассказал о мальчишках с ранениями, которые один в один повторяют ранения юных Героев, чью историю уже три поколения пытается разгадать наша семья.
В этой черной папке — боксе находятся оригиналы документов, посвященные трем юным Героям, но в этих документах очень много противоречий. — Подполковник Свиридов открыл черную папку.
— Первый Герой: Фролов Илья Александрович, согласно документам 1925 или 1928 года рождения. — Папа Кирилла достал из красной папки черную папку и положил ее перед Ильей. — Это тебе, Фролов Илья Александрович…
— Второй Герой: Партизанов Сергей Алексеевич, 1928 года рождения. — положил синюю папку перед Сережкой. — Это тебе, Парнов Сергей Алексеевич.
— А вот третий Герой: Зозулин Никита Петрович, он же — Кукушкин Никита Петрович, он же — Каплич Никита Петрович…Судя по отметинам на теле и фотографии, это ты — Соколов Никита Николаевич. — перед Никитой легла зеленая папка. — Предлагаю ознакомится и, если сочтете нужным, подправьте неточности.
Ребята молча смотрели на папки со своими фотографиями почти 80-тилетней давности. Каждый из мальчишек думал о своем: Илья радовался, что это точно не выдумка, Никита переживал, что это не сон, а Серый боялся повторения произошедшего.
— Ну, а тебе Кирилл, я дам прочитать воспоминания — дневник твоего Прадеда, в этой белой папке. Я раньше тебе только рассказывал о нашей семейной тайне, теперь пришла пора тебе ее узнать во всех подробностях. Ну, вы читайте, а я пойду, мне тоже нужно прийти в себя… Я ведь тоже, долгое время считал Деда сошедшим с ума, после войны. Так что, пойду приму 400 капель валерьянки…
Больше книг на сайте — Knigoed.net
