дело. – Он вышел и тут же вернулся с большой папкой, которую положил на стол перед собой. Он уселся, и тут его глаза округлились. – Чёрт, – сказал он Понтеру, – скажите мне, что это были не вы. Иначе мне придётся звонить в Оттаву…
– Нет, – резко ответила Мэри. – Нет, это был не Понтер.
– Вам известно, кто это был? – спросил Хоббс.
– Нет, – сказала Мэри, – но…
– Да?
– Но меня тоже изнасиловали в кампусе. Возле того же самого здания биологического факультета.
– Когда?
– В пятницу, 2 августа. Где-то в 9:30 или 9:35.
– Вечера?
– Да.
– Расскажите подробнее.
Мэри попыталась призвать на помощь всю свою научную беспристрастность, но к концу рассказа у неё по щекам текли слёзы. По-видимому, в комнате для допросов это было обычное явление – откуда-то появилась упаковка бумажных платков, и Хоббс пододвинул её к Мэри.
Она вытерла глаза и высморкалась. Хоббс сделал несколько пометок на лежащем перед ним листе бумаге.
– Хорошо, – сказал он. – Я дам…
В этот момент в дверь постучали. Хоббс поднялся и открыл её. За дверью стоял полицейский в форме, который начал что-то говорить Хоббсу приглушённым голосом.
Внезапно, к удивлению Мэри, Понтер сгрёб папку с делом со стола и быстро пролистал все его страницы. Второй полицейский, видимо, подал Хоббсу знак, потому что тот резко развернулся к ним.
– Эй! – закричал он. – Вам нельзя это смотреть!
– Прошу прощения, – сказал Понтер. – Не беспокойтесь. Я не умею читать по-вашему.
Понтер протянул ему папку, и Хоббс выхватил её у него из рук.
– Какова вероятность, что вы поймаете преступника? – спросил Понтер.
Хоббс несколько секунд молчал.
– Честно? Я не знаю. У нас на руках два преступления, два изнасилования практически на одном и том же месте с разницей в неделю. Мы свяжемся с полицией кампуса и попросим усилить бдительность. Кто знает? Может, нам повезёт.
«Повезёт», – подумала Мэри. Он имеет в виду, если насильник нападёт снова.
– Однако же… – продолжал Хоббс.
– Да?
– Если он студент или сотрудник, то наверняка читает университетскую газету.
– Вы не ждёте успеха, – подытожил без обиняков Понтер.
– Мы сделаем всё, что сможем, – ответил Хоббс.
Понтер кивнул.
* * *
Мэри и Понтер вернулись к машине. В этот раз она не забыла приспустить стёкла, но внутри всё равно было жарко. Мэри повернула ключ и включила кондиционер.
– Ну как? – спросила она.
– Что? – ответил Понтер.
– Ты пролистал дело. Нашёл что-нибудь интересное?
– Не могу сказать.
– Ты можешь как-нибудь показать мне то, что видел Хак?
– Не здесь, – сказал Понтер. – Хак, разумеется, всё записывает – ему нарастили память, так что он пишет всё, что видит. Но пока мы не выгрузим записанное в мой архив алиби в Салдаке, просмотреть это невозможно. Хотя Хак может описать то, что видел, словами.
Мэри посмотрела на левое предплечье Понтера.
– Ну что, Хак, расскажешь? – спросила она.
Компаньон заговорил через внешний динамик:
– В папке было одиннадцать листов белой бумаги. Ширина и длина листов относятся как 0,77 к 1. Шесть из них выглядят как предварительно отпечатанные бланки с пустыми местами, в которые позднее было что-то вписано от руки. Я не эксперт в таких вопросах, но мне кажется, что это сделано тем же почерком, каким детектив Хоббс делал свои пометки, хотя цвет чернил другой.
– Но ты не можешь сказать, что написано на этих бланках? – спросила Мэри.
– Я могу лишь дать словесное описание. Вы читаете слева направо, верно? – Мэри кивнула. – Первое слово на первой странице начинается с символа, состоящего из вертикальной линии и примыкающей к ней сверху горизонтальной. Второй символ выглядит как окружность. Третий…
– Сколько всего символов на всех страницах дела?
– Пятьдесят две тысячи четыреста двенадцать, – ответил Хак.
Мэри задумалась.
– Слишком много, чтобы читать по букве за раз, даже если мы научим тебя алфавиту. – Она пожала плечами. – Ладно, посмотрим, что там написано, когда окажемся в твоём мире. – Она взглянула на часы на приборном щитке. – В любом случае до Садбери дорога неблизкая. Надо поторопиться.
Глава 29
Когда Мэри и Понтер спускались под землю в этой металлической клетке в прошлый раз, Мэри пыталась объяснить ему, что он действительно ей нравится, очень нравится, но что она сейчас не готова к началу отношений. Она рассказала Понтеру о том, что случилось в университетском кампусе, – и он стал единственным, кто узнал об этом, не считая Кейши, консультанта из центра помощи жертвам изнасилований. Эмоции Понтера отражали то, что чувствовала сама Мэри: общее замешательство плюс глубокий гнев, направленный на насильника, кем бы он ни был. В тот раз Мэри думала, что теряет Понтера навсегда.
И вот снова этот долгий-предолгий спуск в шахту «Крейгтон» на уровень 6800 футов, и Мэри не может не вспоминать тот, прошлый раз, и, судя по повисшему между ними неловкому молчанию, Понтер сейчас думал о том же самом.
Звучали предложения установить современный скоростной лифт, который спускался бы непосредственно в нейтринную обсерваторию, но технически это оказалось очень сложно. Пробить новую шахту сквозь два километра габброидного гранита – нелёгкое дело, к тому же геологи «Инко» не были уверены, что скала это выдержит.
Были также разговоры о замене старого подъёмника «Инко» с открытой клетью на более удобный и современный – но предполагалось, что после замены он будет использоваться исключительно для связи с порталом. Однако шахта «Крейгтон» была работающим предприятием по добыче никеля, и «Инко», при всей своей готовности к сотрудничеству, должна была ежедневно перевозить на этом подъёмнике сотни горняков.
И сейчас, в отличие от прошлого раза, когда Мэри с Понтером были в клети одни, вместе с ними спускались под землю шестеро шахтёров, направляющихся на уровень 5200 футов. Эта группа разделилась поровну на тех, кто вежливо уставился в металлический пол – здесь не было даже указателя этажей, на который можно пялиться в обычном лифте офисного здания, – и тех, кто откровенно глазел на Понтера.
Подъёмник, громыхая, опускался в грубо вырубленную шахту и сейчас проходил уровень 4600 футов – цифры были выведены краской на стене шахтного колодца. После исчерпания залежи этот уровень был превращён в теплицу, где выращивались саженцы деревьев для проектов восстановления лесов вокруг Садбери.
Подъёмник, дёрнувшись, остановился на уровне, куда ехали шахтёры, двери с лязгом разъехались, выпуская их наружу. Мэри смотрела им вслед: раньше они показались бы ей здоровяками, но рядом с Понтером они выглядели довольно хило.
Понтер нажал кнопку звонка, давая знать оператору наверху, что шахтёры вышли. Клеть снова с лязгом пришла в движение. В сущности, здесь было слишком шумно
