лесу, приняв путников за разбойников. Под вечер жители, увидев, что неожиданные гости мирно разводят костры и совсем не пытаются разграбить и сжечь их дома, успокоились и вышли навстречу. Глава племени попросил разобрать корабль на нужды селян, взамен предложил еду и кров.
Для Хармхаба отвели целый дом. Дом – всего лишь сооружение из булыжников даже без вяжущей глины. Щели между камнями затыкали высушенным мхом. Стены длинной шагов пять и в высоту чуть ниже человеческого роста. Крыша – неотесанные бревна, сверху навалены вязанки камыша. Посредине в земляном полу яма. В яме разводили огонь. Дым выходил через дверной проем. Окон в доме не было. Для раненого соорудили удобное ложе из камыша. Ложе покрыли овечьими шкурами. Вокруг обложили пахучими травами, чтобы не досаждали насекомые.
В селении провели несколько дней. Хуто, Паитси и Амени ходили на охоту. Иногда к ним присоединялся Расесси, который неплохо владел луком. Жрецы ловили рыбу или помогали пастухам. На плечи Меритре и Нессемут легла забота о раненом полководце и о детях. Сети не относил себя к детям. Он целыми днями бродил по лесу, пытаясь самостоятельно охотиться. Однажды, даже принес пару подстреленных зайцев, чем заслужил скудные похвалы.
Хармхаб уже свободно мог дышать. Боль отпускала. Но подниматься он еще не мог. Как-то солнечным утром полководец попросил вынести его к реке. От воды веяло прохладой. Пахло тиной. Лягушки надрывались. Птицы крякали в камышах. Совсем, как на берегах родного Хапи. У Хармхаба сжалось все внутри. Так захотелось обратно домой, обнять дочерей, побродить по пустыне с луком или промчаться вдоль берега на колеснице по сырому песку.
Подошел Расесси и встал на колени. Крепко пожал руку.
– Я никогда не забуду, что ты сделал для меня и моей семьи! Жизнью тебе обязан, брат.
– Доберемся в Кемет – тогда и благодаришь, – засмеялся Хармхаб. – Много не возьму: заставлю пьянствовать вместе со мной целую неделю.
– Доберемся! Обязательно доберемся, – уверял Расесси. – И погуляем так, что весь Уаст спать не будет.
– Посмотрим. Пока мы очень далеко от дома. Тяжело на гору подняться, но еще опаснее с нее спускаться. Мексеб будет караулить нас на каждой тропинке.
– Все равно мы увидим родные берега! Нас никто не остановит, даже смерть не смогла – отступила. Но потом… Ох, я покажу этому Мексебу. И Азиру… Предатель свое получит. Захлебнется в собственной крови. – Расесси сжал кулаки.
Рядом присел маленький Сети и принялся ножиком кроить кусок толстой кожи, при этом, состроив серьезное выражение лица, словно он решал важную государственную задачу.
Хармхаб долго наблюдал за его занятием. Наконец спросил:
– Что ты делаешь?
– Выменял кусок хорошей кожи у местных охотников. Хочу сделать ножны для Клыка Анубиса.
– Околдовал тебя меч Эхнэйота. Заботишься о нем больше, чем о себе.
– Мой отец говорил: «Береги оружие, – и оно тебя сбережет».
–Ты сам-то цел?
– Слегка царапнуло, – показал он засохшую рану на плече, затем тяжело вздохнул: – Отец будет недоволен мной. Я не уберег тебя.
– Ты не виноват, – пытался успокоить его Хармхаб. – Стрела могла попасть в кого угодно, но выбрала меня. Я заступлюсь за тебя перед Парамессу.
– Отец – не страшно.
– Кто же тогда? – не понял Хармхаб.
– Туйя рассердится.
– Моя младшая дочь? – Хармхаб удивленно приподнял брови.
– Да. Я обещал ей вернуть тебя домой живым и невредимым.
Хармхабу стало тепло на душе. Он улыбнулся, вспомнив свою маленькую озорницу с живыми черными глазками.
– Теперь она не выполнит обещание, – продолжал печалиться Сети.
– Какое еще обещание? – разом спросили Хармхаб и Расесси.
– Когда мы подрастем, а это будет скоро, она обещала стать моей сестрой.
– Чего? – нахмурился Хармхаб, силясь привстать. – Какой такой сестрой? – Он попытался дотянуться до мальчишки, но тот вовремя отскочил. – Ох, были бы у меня силы, я бы надрал тебе уши!
– Были бы у тебя силы, я бы не стал рассказывать, – дерзко ответил Сети.
– Вот, гаденыш! Но я же поправлюсь. Что тогда?
– Ты остынешь и поймешь, что это неизбежность. Спорить с судьбой, что плыть против течения.
– О чьей судьбе ты толкуешь? – пыхтел от гнева Хармхаб.
–О моей и Туйи, – невозмутимо объяснял Сети. – Она вырастит красавицей. Мне уготовлено стать лучшим воином. За год я подрос на пол локтя. А посмотри, как я научился владеть мечом. Мне Амени показал приемы хеттского боя.
Мальчик вскочил на ноги и принялся выписывать пируэты, размахивая клинком.
Хармхаб подсознательно отметил, что Сети стоит твердо, двигается проворно, удары ставит четко. Потом подумал: чего он разозлился? Не будет же Туйя вечно маленькой девочкой. Вырастет и уйдет в чужой дом. Так уж лучше в дом надежного человека. Из Сети выйдет толк. Он не пустоголовый мальчишка с грязных городских окраин, чьи родственники разбогатели на торговле, и не разбалованный сынок вельможи-взяточника. Он – сын воина. Смелый, мозги на месте. Одна беда – слишком уж настырный. А может – к лучшему. Хармхаб усмехнулся про себя: да он сам такой же был.
– Хорош мальчишка. Воин из него выйдет отменный, – смеясь, похвалил Расесси.
Сети закончил упражнение и, тяжело дыша, спросил:
– Как?
– Пожалуй, я доверю тебе носить свой щит, – скупо ответил Хармхаб.
Большего счастья Сети и не ожидал. Он весь расцвел.
– Но Туйю получишь, когда добьешься звания чезу – не меньше. И чезет твой должен быть самым лучшим. Понял?
– Будет лучшим! – заверил его Сети.
Хуто подошел к полководцу вместе с вождем деревни. За спиной старейшины несмело топтался молодой охотник.
– Непобедимый, – обратился к нему Хуто. – По нашему следу идет погоня. Три корабля в дневном переходе отсюда. Они обшаривают берега. Ищут нас.
– Надо уходить. Я чувствую себя лучше. Пусть меня несут на носилках, – решил Хармхаб.
– Только куда идти? – Расесси поглядел на старейшину.
– Вождь обещает дать хорошего проводника. Тот переведет нас через горы к Белой реке. Она впадает в Великую Зелень возле города Тира, – сказал Хуто.
– С рассветом трогаемся, – согласился полководец.
***
Как только верхушки гор позолотило восходящее солнце, еще туман клубился над рекой, а путники уже поднимались вверх по узкой тропе. Проводник уверенно шагал впереди. Следом четверо жрецов несли Хармхаба на носилках. Потом шагали остальные. Хуто и Амени замыкали колонну.
К полудню вышли к широкому горному уступу. Внизу открылся вид на долину. Под ногами лежала, словно поросшая мхом, лесная равнина. Возле сверкающей вьющейся ленты реки угадывалось селение, которое они недавно покинули. Домики, словно песчинки. Река терялась синим лоскутом среди гор.
Хуто остановился. Пригляделся. Его острый глаз заметил на воде три темные точки.
– Наши преследователи. Скоро корабли будут возле селения. Я спущусь назад, разведаю.
– Может, мне пойти с тобой? – предложил Амени.
– Не надо. Меньше людей – меньше шума. Я догоню вас.
Хуто исчез в густых зарослях. Путники продолжили подъем.
Ночь опустилась внезапно. Черная, полная незнакомых жутких звуков. Над головой проносились поздние птицы, шурша крыльями. Где-то в горах протяжно выли волки. Крупный зверь ломился сквозь кусты. Путники устроились под скалой.
