нашла, — сказала она библиотекарю, который держал свечку над своим стареющим лицом. Когда-то, лет десять назад, это был довольно привлекательный мужчина. Но годы и сидячий образ жизни взяли своё.
— Что вы здесь делаете? Ещё и на полу? — он подал руки Марии, — давайте вставайте. Давайте, давайте.
Ростом он был на голову выше. Они встали друг напротив друга, осматривая лица при свете горящей свечи.
— Искала вас, Вильгельм, — повторила Мария. Ей становилось легче. Сердце билось медленнее. Спина перестала потеть, — что это за коридор такой?
Вильгельм посмотрел по сторонам. Мария зеркально повторила его движения.
— Обычный коридор, — сказал он в сомнении, что пропускает какие-то детали, делающие этот коридор особенным. — Зачем вы меня искали?
Мария прижала книгу к груди двумя руками.
— Сначала выведите меня отсюда.
Вильгельм пожал плечами и пропустил Марию вперёд, чтобы она не оставалась в темноте. Он повел её к выходу, и вскоре они оказались у него в кабинете.
Вильгельм тут же выдвинул из-за стола кресло и пригласил Марию сесть. Сам он начал обходить стол. Когда они уселись напротив друг-друга, Мария оторвала от груди книгу, положила на древесный стол и протянула её вперёд.
— Я нашла эту книгу под кроватью сына. Никогда не видела таких букв, такой странной обложки без упоминания автора и названия. Она из этой библиотеки?
Вильгельм подвинулся поближе и склонил голову. Мария заметила растущую плешь на его макушке и невольно дотронулась до своей, почесала. Вильгельм это заметил и даже слегка покраснел, но книга занимала его больше, и румянец прошёл довольно быстро.
— Да, я знаю эту книгу, — сказал он, взял её одной рукой и подвинул к себе. Раскрыл на первых страницах, полистал. Несколько раз покачал головой вверх-вниз и закрыл книгу. — Ваш сын её украл, у нас.
Мария отстранилась и приоткрыла рот. Она сама не поняла, от удивления или от недовольства. А когда выдохнула, поняла, что второе.
— Он сейчас в таком возрасте… — попыталась она защитить сына.
— Что читает запрещённую литературу на мертвом языке? — перебил Вильгельм.
— Эта книга запрещена? — спросила Мария.
Вильгельм строго кивнул.
— Почему?
— Она посвящена магии мёртвых. И, так скажем, содержание её настолько тревожное, что о ней запрещено даже говорить, не то что читать, — сказал он и остановился, явно не желая продолжать тему.
Мария подождала его, не хотела переспрашивать ещё раз. С тех пор как она стала королевой, ей никто не отказывал в вопросах и в просьбах. Это было в новинку, спустя столько лет.
— Тогда зачем эта книга находится здесь? Сожгите её и дело с концом. Зачем храните, зачем выставляете в зал?
— В том то и дело, — смотрел он на Марию ещё строже, чем говорил. Она почувствовала себя маленькой девочкой, провинившейся перед дедушкой. — Эта книга храниться под замком, в специальной комнате куда никого не пускают.
— И что вы мне говорите? Что мой шестилетний сын пробрался в эту охраняемую комнату, обойдя каким-то образом замок, украл книгу и этого никто не заметил? Я думаю, мне стоит поговорить с моим мужем о вашей безалаберности.
Марию поразилась тому, с какой легкостью она смогла пригрозить королём. Она всегда боролась за право постоять за себя без чьей-то помощи. Как женщина, как королева, а не жена короля. Именно так на неё сейчас и смотрел Вильгельм — как на жену короля. Как на дуру, оказавшуюся в нужном месте, в нужное время, там, в поле, кружа в чудесном платье.
Она думала о том дне, когда впервые встретила Якова. Если бы он знал, какой сын у них родился, остановил бы карету? Полюбил бы он её? Обещал бы, говорил бы те слова, что шептал, заставляя чувствовать безопасность, заботу и любовь? Она не могла ответить на эти вопросы. А может, и не хотела.
— Это ваш сын, я понимаю. Вы его любите, должны любить. Но вы также должны видеть его необычные способности. Я думаю, он способен на большее, чем украсть книжку из охраняемой комнаты.
Мария волевым усилием вытащила себя из раздумий. Она воспроизвела в голове то, что сейчас сказал Вильгельм, чтобы не переспрашивать смысл его слов.
— Да, вы правы, я вижу в нём многое. И иногда, одно перевешивает другое. И я не говорю про рог, — быстро прояснила она, — я про его повадки, его слова. Я не чувствую его, как своего. Как это может быть? Будто не я его родила, а просто привела в этот мир.
Вильгельм положил руку на чёрную книгу. Смотрел на неё и поглаживал. Он решал, что ему дозволено говорить, а что нет.
— Вы не одна. Помните это. Он наследник короля, он необычный. Мы следим за ним, — сказав последние слова, он поднял голову и встретился взглядом с Марией. Она поняла этот взгляд. Видела его у других. Но не с таким страхом и одновременно сожалением в глазах. Этот взгляд означал: «Я не могу вам сказать ничего больше, приказ короля».
Мария придвинула стул, положила руки на стол и опустила голову.
— Я никогда не читала про королей с рогами. Не слышала и про королей, с интересом к магии мёртвых. Я знаю — Леонард не станет королём. Его запрут в башне, далеко отсюда или ещё хуже. А ближайшие родственники Якова будут сражаться за престол.
— Времена меняются, что было тогда — одно, сейчас — другое.
Мария подняла голову на Вильгельма. На её лице — вызов, усмешка.
— Вы сами не верите в то, что говорите. Вы знаете историю лучше меня. Можете найти общее. История всегда повторяется. Всё меняется, но Власть — нет. Власть и глупость народа. Рука об руку, всегда те же, идут вперёд, в будущее.
— Я надеюсь в вашем сыне присутствует хоть щепотка вашей мудрости.
Мария встала.
— Скажите мне, вы готовы к моему сыну? Я боюсь…меня предупредили, я не буду говорить кто и как, иначе вы сочтёте меня совсем сумасшедшей, но мне было сказано не рожать дитя. А если рожу — убить его. Это сказано было мне у двух камней на холме. Иначе Воларис падёт. Я попыталась забыть тот день, как страшный сон. Но теперь и не знаю, что думать. Рог становиться всё больше…и эта книга на мертвом языке про мёртвую магию. Вильгельм, скажите мне, если что-то пойдёт не так,
