пыльцой.
– Может, нам все-таки пойти с вами? – предложил Арий.
– Мы справимся. – Я попыталась уверенно улыбнуться.
Эспер первым нырнул под каменные своды, и я поспешила следом. Сияющая пыльца, затерявшаяся в рыжей шкуре тамиру, озаряла путь. Я отчетливо видела землю под своими ногами и неровные стены, ощетинившиеся острыми камнями и крючковатыми когтями корней. С каждым шагом во мне нарастала тревога, пальцы сильнее стискивали загривок зверя, больно натягивая кожу, – Эспер был рядом, но его мысли стремительно отдалялись. Тишина будто стала осязаемой, она проникала в наши головы, вклинивалась между нами и отталкивала нас друг от друга, раздуваясь будто мыльный пузырь.
Я резко остановилась. Тоннель расширился, впереди повис непроглядный сизый туман, подсвечиваемый Слезами Эрии, – к бирюзовому сиянию теперь примешивались крошечные алые пятна. Эспер ободряюще ткнул меня носом в бок.
– Я рядом, – ласково произнес он. – Давай, мы должны двигаться дальше.
Я глубоко вдохнула и собрала волю в кулак, чтобы сделать последний шаг, который разделит нас окончательно.
Тишина схлопнулась вокруг, будто клетка. Эспер взволнованно прижал уши и бросил на меня взгляд, словно одной боли в загривке ему не хватало, чтобы поверить, что я все еще рядом. Потом он повел носом в сторону озера и прислушался.
– Кажется, мы здесь одни, – с сомнением прошептал тамиру и первым шагнул вперед. Я не отставала.
Холодная вода лизнула ступни, и неожиданно острый осколок вонзился в пятку. Я пискнула от боли, а Эспер предупредительно рыкнул, когда я чуть не вырвала клок из его шкуры. Стиснув зубы, я продолжила путь. Но как бы осторожно я ни нащупывала почву, кристаллы впивались в ноги и будто насыщались моей кровью. Туман уплотнился, скрыл сероствольные деревья и залепил глаза – я едва различала кисточки на ушах тамиру. Это место было нам не радо. Я замедлила шаг. Сияющая мгла казалась бесконечной, она обступила со всех сторон, и было трудно определить, откуда начался наш путь и куда мы идем.
Эспер навострил уши и мотнул головой в сторону.
– Там что-то есть, – сообщил он. – Словно… стучит сердце.
Сердце…
– Идем. – Я потянула тамиру за собой.
Туман не желал нас пропускать. Он ослеплял сияющей белизной, забивал нос, не позволяя вдохнуть полной грудью, лип к коже, пытаясь удержать нас на месте. Но я упорно продиралась сквозь мглу, выставив перед собой руку. Туман проскальзывал сквозь пальцы, сжимал ладонь, будто страстный любовник, и затем отталкивал прочь, а осколки на дне безжалостно резали стопы – один из них, мельче ногтя, засел под кожу и с каждым шагом все глубже погружался в плоть.
Внезапно моя рука уперлась во что-то гладкое и холодное. Туман изошел рябью и, резко отпрянув, отполз к стенам пещеры.
Я стояла перед монолитом: под полупрозрачной бирюзой ярко пылало Сердце, от которого, будто кровеносные сосуды, протянулись пульсирующие алым светом прожилки.
Меня затопил страх, и я отдернула руку.
Вдруг Сердце не примет меня? Вдруг отравит, как отравило однажды несчастного лиирит? Или выпьет из меня последние крохи жизни? Сомнение разрывало душу. Пальцы задрожали в опасной близости от холодного камня.
– Что-то не так? – встревоженно спросил Эспер.
– Что? – Я вздрогнула, услышав его голос, и замотала головой. – Всё в порядке, просто…
Слова застряли в горле. Я стиснула зубы, не зная, как описать свои чувства, – прежде нам с Эспером никогда не приходилось обсуждать их. Потусторонняя тишина пустила корни глубоко в наши головы, заглушила Связь, и теперь я ощущала тоску по зверю, стоящему рядом. Я прижималась бедром к его боку и безгранично скучала по его душе. Как скучала и по Сердцу, пульсирующему в монолите.
Может, оно убьет меня, но Саит и без него уже дышит мне в спину…
Я глубоко вдохнула, нежно провела ладонью по спине Эспера, запоминая тепло его тела и мягкость шерсти – если эта минута станет последней в моей жизни, я унесу воспоминания о звере с собой, – и вновь вытянула руку. Пальцы заскользили по холодной поверхности монолита в поисках трещины и неожиданно соскочили, погрузившись в его нутро, будто камень утратил свою прочность и обратился дымным облаком. И пока он вновь не затвердел, захватив меня, я погрузила руку почти по локоть и крепко сжала алый кристалл. Сердце зарделось теплым светом и затрепыхалось в моем кулаке, будто пойманная птица. Я затаила дыхание в ожидании жгучей боли, но осколок не спешил меня убивать. Вместо этого меня медленно наполняло умиротворяющее тепло, возвращая больному телу силы: прошла дрожь в руках, не покидавшая меня последние дни, легкие наполнились воздухом, не отозвавшись колкой болью меж ребрами, а сердце мерно застучало в груди – как прежде.
Я решительно вырвала Сердце из монолита – он стремительно твердел и в последнее мгновение оцарапал белые от напряжения костяшки. Испещрившие его алые прожилки померкли и налились чернотой. Мелкая рябь волной растеклась от монолита по поверхности озера, и на дне жалостливо зазвенели Слезы. Я испуганно заозиралась. Эспер навострил уши. Но вскоре все стихло, и нас вновь окутали тишина и мягкий полумрак.
– Получилось! – радостно воскликнула я.
– А разве могло быть иначе? – Тамиру весело вильнул хвостом.
Мои губы растянулись в широкой улыбке. Я выудила из-под туники серебряную цепочку, вынула из оправы бирюзовый осколок и что есть силы зашвырнула его в туман, который вновь медленно наползал из-за деревьев. Пальцы дрожали, на этот раз от радостного возбуждения, когда я повесила на шею алый кристалл. Он ласково прильнул к моей груди рядом с волчьим оберегом, и по коже растеклось тепло, переполняя меня счастьем, – оно заполнило каждую клеточку моего тела. Его было так много, что в легких не осталось места даже для воздуха.
Сердце Эрии вновь билось для меня одной.
– Нам нужно уходить. – Эспер легонько подтолкнул меня носом.
Я кивнула, и мы поспешили к выходу, пока туман не спрятал его за плотной стеной и мы не заблудились в бесконечной мгле. Мои ноги горели огнем: кристаллы больше не резали их, но безжалостно бередили свежие раны. Я сильно хромала, опираясь на спину тамиру, но в то же время ощущала себя необыкновенно живой и сильной, готовой идти вперед вопреки окровавленным ступням.
На обратном пути нам пришлось брести по тоннелю на ощупь: сияющая пыльца давно соскользнула со шкуры Эспера и утонула в водах озера.
Заглушающий мысли мыльный пузырь тишины внезапно лопнул. Я вскрикнула. Моя боль переплелась с болью в израненных лапах Эспера, алой вспышкой прострелила тело и сбила с ног сокрушительной волной. Я рухнула, врезавшись коленями в твердую землю.
«Алесса!»
Эспер поднырнул головой под мою руку. Опираясь на зверя, я поднялась на ноги, но сумела сделать лишь неуклюжий шаг и снова упала: наша общая боль ослепляла. Я с сожалением вгляделась во тьму впереди. До выхода было еще далеко.
– Нам нужно идти, – жалобно проскулил Эспер.
– Я их слышу! – вдруг прокатился по тоннелю голос Ария.
Спустя мгновение впереди забрезжил яркий огонек, он стремительно приближался, принимая очертания раскрытой ладони. Первой из темноты вынырнула Эсса. Ее рука, вытянутая вперед, была покрыта слоем сияющей пыльцы и отбрасывала желтые, малиновые и лазурные огни на стены тоннеля.
Арий обогнал ее, слегка задев плечом в узком проходе, – девушка тихо выругалась, – и опустился передо мной на колени.
– Что случилось? Вы ранены? – встревоженно спросил он, сжав мои плечи. Его взгляд вскользь пробежал по моему телу, задержался на сжатых кулаках, метнулся к Эсперу и вновь впился в мое лицо.
– Нам пришлось прогуляться по осколкам, – приглушенно ответила я.
Эсса подошла ближе и опустила светящуюся ладонь к моим ногам. Я поспешно отвернулась, не желая смотреть на раны, – насколько все плохо, я поняла по кровавым следам на земле и сокрушенному цыканью девушки. Арий тяжело вздохнул.
– Выглядит жутко, но не безнадежно, – прокомментировал он. – Но сначала давайте выберемся отсюда. – Арий повернулся ко мне спиной и закинул мою руку себе на плечо. – Цепляйся крепче.
Преодолевая смущение – к счастью, парень не видел моего лица,
