Задерживаю дыхание, вонзаю ногти в сиденье и чувствую, как из горла вылетает победный крик. Но другой парень еще не закончил, он пользуется тем, что Дон сосредоточен на кольце, и наносит ему удар плечом в грудь. В прыжке он теряет равновесие, его отбрасывает назад, он тяжело падает на паркет с визгливым шумом.
– Сукин сын!
Понимаю, что крикнула слишком громко, чувствую любопытные взгляды игроков, сидящих на скамейке передо мной. На трибунах начинается возмущение, тренер в волнении оскорбляет рефери.
Дон встает, морщится, касается плеча, которое смягчило его падение, и бросается к игроку. Их лица на расстоянии всего нескольких несчастных дюймов друг от друга, вижу, как шевелятся его губы. Противник крупнее, но Донован не менее внушителен. Сломай ему челюсть!
Судья свистит фол, я все еще стою, крича. На меня это не похоже, но, когда ублюдок с номером 34 отворачивается с довольным видом, я взрываюсь.
– Черт! Самодовольный мешок дерьма!
Я не единственная, кто возмущается, но я ближе всего к площадке, он слышит меня и смотрит в мою сторону.
– Посмотри на мой палец, – кричу я ему, размахивая средним пальцем, – он больше, чем твой член!
– Кэрри, сядь, – устало произносит Адам, натягивая на меня толстовку.
34-й хмурится, я продолжаю махать пальцем, пока Адам не хватает его и не заставляет меня усесться.
От ярости мне становится жарко, я срываю свитер и бросаю его к ногам. Подняв голову, встречаю смеющиеся глаза Донована, который подходит к скамейке, чтобы обменяться парой слов с тренером. Возможно, я слегка распсиховалась.
Игра возобновляется, неспортивное поведение соперника обходится его команде в два штрафных броска и еще больше увеличивает разрыв в очках.
Первые двадцать минут подходят к концу, раздается свисток на перерыв, и я слежу за Донованом, когда он бежит к краю площадки. Он дергает плечом, тот придурок причинил ему боль, и это сводит меня с ума.
Адам протягивает бутылку воды, делаю большой глоток, не сводя с Дона глаз. Мой ученик опускается на скамью передо мной, обматывает полотенце вокруг шеи и поворачивается к нам.
– Итак, Кэрри, хорошо проводишь время? – спрашивает он, улыбаясь.
– Как твое плечо? – спрашиваю я, морща лоб.
– Беренсон меня достал.
– Желаю ему инфекцию заднего прохода.
Моя тирада смешит Льюиса, которого я даже не заметила рядом – настолько была занята разглядыванием Дона.
– Я тоже, – говорит он, моргая. – Скажи только слово, Кэрри, и я буду твоим любовником. Знай, что мой член невероятно больше твоего пальца.
Шлепаю его же полотенцем ему по лицу.
– Где моя футболка? – с неодобрительным видом спрашивает он.
– В сумке, под рукой, чтобы вытирать слезы от скуки.
– Не будь злопамятной, я слышал, как кричала твоя фанатская душа.
– О! Да, было довольно громко! – вмешивается Адам. – Еще немного, и она вырвалась бы наружу.
– Хотела бы я посмотреть, как они попытаются отыграться, – ворчу я, оглядывая лагерь противника.
Вдруг замечаю, как небезызвестный Беренсон пристально смотрит на меня, делаю то же самое, ожидая, пока он опустит глаза. Через несколько секунд этот придурок снова на меня пялится, не отводя взгляд. Он не выглядит злым, несмотря на мои попытки, а жаль.
– Будь осторожен, чувак, Беренсон дрочит на твою женщину, – выдает Льюис.
– Кэрри, что ты делаешь? – рычит он, щелкая двумя пальцами перед моим лицом.
– Пытаюсь взять под контроль его разум.
– Прекрати это.
– У меня почти получилось. Еще несколько минут, и он наденет наряд чирлидерши.
Столкновение взглядов продолжается до тех пор, пока он не указывает пальцем на меня и не изображает жестом телефонный звонок. Не могу поверить! Я оскорбляю парня, а он спрашивает мой номер телефона!
– Это отвратительно! – восклицает Льюис, который понял, что тот задумал. – Он ее кадрит!
– Он просто пытается спровоцировать вас, – старается успокоить Адам.
– Нет, но! Он вполне мог запасть на меня! – возражаю я, поворачиваясь к нему.
– Конечно! Одно другому не мешает.
– Возможно, это то, что возбуждает баскетболиста, – добавляю я.
– Ты публично оскорбила его мать и его член, – возразил Льюис. – Если это что-то, что поднимает его член, то тебе следует быть осторожнее. Психопат! – он шипит в сторону противника, но недостаточно громко, чтобы его услышали.
Понимаю, что Донован не участвовал в этом дурацком обмене любезностями, и переключаю внимание на него. Повернувшись ко мне вполоборота, он разглядывает мои ноги, глубоко погруженный в свои мысли. Ничего не стоит его сейчас пнуть. Почему-то кажется, что это заставит его реагировать. Беренсон – соперник, но, в конце концов, какое ему дело до того, что я общаюсь с парнем? И вот, я снова раздражена.
Тренер свистит, собирая игроков вокруг себя. Они немедленно подбегают, предоставляя мне полную свободу размышлять о неприятном, так мучающем мой разум. Черт возьми, я слишком много времени провожу с Донованом Волински.
Пользуюсь последними минутами, чтобы сходить в туалет, и возвращаюсь на свое место, когда игра возобновляется. Беренсон кивает мне, я поднимаю глаза к небу.
Я шутила, говоря, что он, возможно, запал на меня, но его поведение становится все более подозрительным. Если это для того, чтобы позлить Донована, он напрасно старается, потому что Дон полностью сосредоточен на игре. Несмотря на это, настойчивый номер 34 продолжает пялиться на меня. Вдруг он делает трехочковый и показывает мне средний палец. Молюсь всем богам, чтобы у него бедро отвалилось.
Некоторые заметили его отношение и смотрят на меня так, словно я предательница.
– Я здесь ни при чем! – отплевываюсь я в сторону студента, который стреляет в меня взглядом.
– Она ни при чем, – повторяет Адам угрожающим голосом. – Мужайся, Кэрри, скоро все закончится.
Его сопереживающая улыбка заставляет меня чувствовать себя неловко. Впервые со мной происходит что-то подобное, ненавижу, когда на меня обращают слишком много внимания, хочется свернуться калачиком, чтобы меня никто не видел. До конца остается всего десять минут, и, решив заявить о своем полном безразличии к Беренсону, я все-таки надеваю майку Дона и переключаю взгляд на него. На каждое очко, которое он забивает, реагирую самым громким криком, каким только могу, и аплодирую до жара в ладонях.
Раздается последний свисток, «Бакиз» победили, а я уже на грани обморока.
Адам дергает меня за руку.
– Тебе понравилось?
– Да, но не уверена, что смогу повторить этот эксперимент.
– Забудь о Беренсоне, он прекрасно видел, что вы с Доном…
Он откашливается.
– Мы с Доном что?
– Друзья, – заключает он, поднимаясь. – Он просто хотел вывести его. Знаешь, это часть игры.
– Ну, он явно ошибся.
Адам кивает и протягивает мне мой свитер. Дон и товарищи по команде уже дают интервью. Пытаюсь подать ему сигнал, что иду, но он даже не смотрит в мою сторону. Меня это раздражает, но мне отчаянно нужно выбраться отсюда. Жарко, к тому же боюсь, что какой-нибудь фанат «Бакиз» устроит мне вендетту.
Следую за Адамом к открытой парковке, холодный ветер бьет в лицо и сводит меня с ума.
– Садись в машину, приду через минуту.
Он бросает мне свои ключи
