закружилась, перед глазами опустилась сероватая пелена, запрыгали мелкие искорки. Киан покрепче оперся на фальшборт, лишь бы не упасть. Перебинтованные ладони горели, желтеющие синяки ныли под одеждой, а ноги попросту не держали. Хуже он себя еще никогда не чувствовал.
Даже в тот злосчастный вечер в Кентаре, когда побитый и помятый увидел на камнях мостовой окровавленное тело.
Но надо что-то делать. Нельзя же упасть в обморок и оставить все проблемы Моррису и капралам, как бы того не желалось.
— Командир?
Киан не понял, кто его позвал, но ответил как можно более четко, прибавив голосу напускной уверенности, которой на самом деле у него отчаянно не хватало:
— Идем вдоль берега. Хоть поймем, что это такое.
— А если там все-таки Пропащие земли? — с сомнением спросил Шоллок.
— Да мы вплотную к этим скалам! — рявкнул Моррис. — Если это и Пропащие земли, то, значит, мы уже в них.
Капрал заткнулся, кровь отхлынула с его лица.
— Идем вдоль берега, — повторил Киан. — Джей — за дело.
Неведомые скалы стремительно приближались, разгоняя марево. Берег высоковат, чтобы не него высаживаться, так что «Вильям Первый» плавно повернул и поплелся параллельно земле, взбаламучивая воду.
Серый влажный камень тянулся сплошной лентой, напоминая древнюю крепостную стену. Ни наверху, ни на боках скал Киан не видел даже дряхлого кустика или пучка травы. На почти голом куске скалы, каким являлся остров Флэнан, и то что-то росло, но здесь... Лишь мертвый камень.
А когда княжич заметил первый участок знакомой зеленой слизи, ему захотелось завыть.
Постепенно береговая линия начала полого понижаться, открывая вид на поверхность острова (если, конечно, это был остров). Огромные валуны выступали из тумана, создавая причудливые фигуры — с каждым таким силуэтом, выглядывающим сквозь завесу, у Киана екало в груди. Он желал увидеть хоть что-то другое, кроме камней и слизи, но в то же время и боялся. Кто знает, что еще может скрывать надоевший туман?
Экипаж замер на палубе, все как один не спускали глаз с таинственной земли. Киан мог только догадываться, о чем каждый из них думал, но вряд ли эти мысли были менее тревожными, чем у него самого.
Эту штуку Киан тоже сначала принял за кучку камней. Валуны громоздились друг на друга неопрятной грудой, но было в них что-то необычное, как будто...
Стоило фигуре показаться получше, сбросив мглистый плащ, как все сомнения отпали — перед ними вырисовывался дом. Или нечто, когда-то бывшее домом.
Невысокие стены развалились от времени, зеленоватые каменные блоки местами осыпались, собираясь в мелкие горки. Оконные проемы зияли пустотой, вычурные узоры обрамляли их сверху, выступая карнизом. Рядом с домом валялась давно упавшая статуя, разбитая на крупные куски, так что от нее остались только квадратный постамент и фрагмент босых ног. Статуя лежала чуть ближе к берегу - ее-то и заметил сперва Киан, приняв за очередную горстку обломков.
Княжич посмотрел в трубу, навелся на постамент. Ну да, точно статуя - мало, что сохранилось, ноги вот видно, но...
Страх комком осел в животе, распирая плоть.
Это не ноги. Это скорее птичьи лапы: длинные когти торчали из чешуйчатых пальцев, тонкие голени прятались в остатках чего-то, напоминающего монашескую рясу.
Таких строений Киану видеть еще не доводилось. А сломанная статуя пугала его до жути.
Как раз напротив дома берег понизился настолько, что на него вполне можно было сойти. Корабль шел тихо, почти что крался — если что-то решать, то вот он, лучший момент.
Моррис тоже это почуял — появился неожиданно и спросил сходу:
— Что будем делать?
У Киана горло перехватило спазмом, язык окаменел во рту. Мозг не соображал, словно превратившись в бесполезное желе. Руки холодели, но внутри, наоборот, разгорался пожар.
Слонявшийся неподалеку Шоллок подошел ближе, рассматривая дом на берегу. Позади маячил Тойрил, гвардеец Уилл о чем-то толковал с перепуганным смотрителем Джонсом.
Надо решать. Все ждут. Надо. Но что?!
Вяло пошевелив языком, Киан собирался ответить, но фраза сорвалась, когда над ухом громко свистнуло, обдав щеку слабым ветерком.
Шоллок, пораженно раскрыв глаза и глотая воздух, как рыба, оторвался от фальшборта, шагнул назад и мешком осел на палубу.
В его горле, толчками выплескивая горячие сгустки крови, торчала стрела.
Кто-то закричал.
Интерлюдия. Магия крови
Отрывок из священной книги Эр’Раалан, около 30 года от Изгнания
И пришел он из тьмы вековечной, ибо земля наша прельщала его, тянулся он к богатствам ее. Но был он хитер и лукав: обманом он льстился к творцу нашему, Раалу Всемогущему, ждал одобрения его. Просил об убежище, словно жалкий червь, сулил благодарностью искренней, границ не имеющей. И сжалился над ним Раал, пустил его в земли наши, открыл для него богатства сие. Но не ждал Творец предательства, ибо добр и справедлив, а тот же коварен и лжив оказался — ударил в спину Всемогущего, лишь отвернулся он. И поборол Раала стервец, пролил кровь божеску на святую землю. Захватил нашу землю и всея богатства ее.
Плохи были те времена для простого люда. Голод съедал нутро наше, болезни косили тело наше, отчаяние подавляло души наши. Но вышел тогда Преосвященный отец — один из тех, что славу Раалу возносил рьяно и неустанно, и сказал он:
— Поднимитесь, люди земные! Не видите вы разве, что житие наше печально и бездуховно? Голод ест нутро наше, болезни косят тело наше, отчаяние давит на души наши. Но так ли нам завещал Творец наш, Раал всемогущий? Хотел ли он, чтобы мы погибали под гнетом инобожьим? Вставайте люди, и славьте Раала, ибо так мы дадим силу ему.
И встал тогда люд земной, и вознес он хвалы Творцу громко и со всею душою. И услышал Раал, исцелилась рана его, вернулась в вены пролитая кровь его. И сказал он:
— Вот он я, дети мои, не будет вам ныне худа!
Но не ждал иномирец коварный, не сидел сложа руки. Многих он погубил, но многих и породил — смешал исчадие свое с телом людским. И вышли те дети его, и встали на защиту его. И были сильнее они люда земного, чудеса злокозненные творили они и хитростью да злобой своей побеждали. Многий
