Затем он услышал еще одно имя.
Лилия.
Прекрасная Речная королева приблизилась к Кривороту, ее большие синие глаза сияли светом звезд.
- С этой жизнью я дарю тебе сострадание!
Тепло разлилось по телу Криворота, его переполнила любовь к своим товарищам, ко всем раненым, больным, напуганным, несчастным и страдающим.
Когда красавица удалилась, перед Криворотом очутился совсем молодой воин с озорными глазами.
- Меня зовут Молниелап, - улыбнулся он, кивая. - С этой жизнью я дарю тебе скромность.
Как только оруженосец коснулся Криворота, мир вдруг начал стремительно расширяться перед его глазами, пока территория Речного племени не превратилась сначала в островок, а затем и в крохотную точку среди бескрайнего моря рек, лугов и лесов.
«Как огромен мир! - ахнул про себя Криворот. - Наши дела, наши беды и радости составляют весь смысл нашей жизни, но в это же время где-то далеко - или близко - идет совсем другая жизнь, о которой мы ничего не знаем…»
Когда Молниелап отошел, Криворот с радостью встрепенулся навстречу следующей кошке. Заряница! Радость охватила его, когда он увидел за спиной королевы трех котят с круглыми блестящими глазенками. Заряница с нежностью и любовью посмотрела на Криворота.
- Как я рада видеть тебя здесь! - промурлыкала она. - С этой жизнью я дарю тебе надежду. Никогда не бойся будущего, ибо оно полно чудес.
Когда Заряница коснулась головы Криворота, он вдруг почувствовал, что мчится по лугу, по высокой траве - быстрее ветра, быстрее молнии, едва касаясь лапами земли - к далекому горизонту, розовеющему утренним светом.
Котята завозились под животом у Заряницы, пихая ее своими мягкими лапками, и королева тихо отошла на свое место.
- С этой жизнью я дарю тебе терпение, - Криворот вздрогнул, услышав голос следующего кота.
«Зяблик» - всплыло имя из глубины памяти. Криворот впервые видел этого кота и слышал его имя, но чувствовал, будто знал его всю жизнь. Глубокий покой охватил его, пропитал шерсть, заставил сердце биться медленнее.
Но как только Зяблик отошел, безмятежность покинула Криворота, и страх перед будущим вновь охватил его. Кто-то подойдет к нему сейчас? Моросинка? Он обвел глазами толпу котов, ища мать. Может быть, она тоже приготовила для него жизнь?
- Криворот!
Он вздрогнул, услышав родной голос. Перед ним стоял Ракушечник. Горькая радость согрела сердце Криворота.
- Она здесь, - прошептал Ракушечник. Очевидно, в этом звездном краю все самые тайные мысли были все равно, что слова, произнесенные вслух. - Но последнюю жизнь дам тебе я. - Он посмотрел в глаза Кривороту. - Очень давно, когда ты был мал, одинок и доверчив, ты пил воду из отравленного источника. Прости, что я не знал об этом. Прости, что не смог удержать тебя. Прости, что моей любви не хватило, чтобы ты не чувствовал себя отверженным.
Криворот в отчаянии замотал головой.
- Тебе не за что просить прощения! Ты дал мне все, что только может дать отец, и даже больше!
Но Ракушечник взглядом остановил его.
- С этой жизнью я дарю тебе верность - своему племени и тем, кто тебя любит. Пообещай, что разумно распорядишься этим даром.
Криворот смущенно переступил с лапы на лапу.
«Он предостерегает меня от хождения в Сумрачный лес!» - понял Криворот.
- Отныне я буду идти своим путем один, - поклялся Криворот.
- Нет, не один, - с улыбкой поправил его отец. - Твои предки всегда будут рядом. Доброго пути, мой сын. Ты станешь прекрасным предводителем, о котором будут слагать легенды. Поэтому вместе с жизнью я пришел дать тебе новое имя. Твой путь был кривым не по твоей вине, но сейчас настало время прямоты. Отныне перед тобой лежит прямая дорога к звездам. Тебя будут звать Метеором, под этим именем ты прославишь себя и свое племя.
Метеор закрыл глаза, а небесное воинство, запрокинув головы, стало повторять его новое имя. Счастье затопило Метеора. Он будет хорошим предводителем. Незнакомая прежде уверенность поселилась в его сердце, наполнила силой лапы. Скорее бы вернуться обратно в племя! Как-то там дела?
Когда голоса Звездного племени стихли, Метеор открыл глаза и вздохнул.
«Где же Лунный камень?»
- Все получилось! Мы добились того, чего хотели! - раздалось у него над ухом знакомое злое шипение.
Кленовница!
Она стояла рядом с ним, ее глаза горели яростным пламенем.
- Видишь, ты сдержал свое слово, а я сдержала свое. Ты доказал, что для тебя нет ничего важнее, чем стать предводителем. Ты уже решил, как ты собираешься отблагодарить меня за жертвы, которые я принесла ради тебя?
Метеор молча уставился на нее. О каких жертвах она говорит? Неужели она имеет в виду Моросинку? Или Ледозвезда? Неужели Кленовница верит, будто она сделала его предводителем, заставив переступить через тех, кого он любил?
- Я поклялся быть преданным Речному племени, но никогда не был готов возвыситься за счет чьей-то смерти! - зарычал он. - Оставь меня в покое! Это самое лучшее, что ты можешь для меня сделать. Я больше не связан никаким обещанием, слышишь?
Когда он отвернулся, Кленовница оскалилась, показав кривые желтые зубы.
- Глупец! Ты никуда от меня не уйдешь! - Метеор почувствовал, как острые когти располосовали его шкуру, хотя Кленовница стояла в нескольких шагах от него. - Даже не надейся избавиться от меня! Ничего еще не закончено!
Глава XVIII
Метеор сел на задние лапы, пропуская вперед Колокольчика и Щукозуба. - Теперь весь лес знает, почему тебя назвали Колокольчиком, - прыснул Щукозуб. - У тебя в животе с самого утра звенит, не умолкает!
Колокольчик зачерпнул снег и швырнул в Щукозуба.
- Еще бы не звенеть, в пустом-то брюхе, - проворчал он. - За последние два дня я съел половинку воробья, а этим сыт не будешь!
- Ничего, мы непременно что-нибудь поймаем, - пробормотал Метеор, углубляясь в ивовую рощу. Он очень старался, чтобы его голос прозвучал уверенно, но ему было страшно смотреть на своих отощавших голодных соплеменников.
- Да уж, поймаем, - процедил Колокольчик. - С рассвета бродим, да все без толку.
Солнце уже начало клониться к горизонту.
Река замерзла всего пол-луны тому назад, но морозы ударили такие, что лед сразу стал толстый и крепкий, такой лапой не проломишь. Лишившись рыбы, котам оставалось надеяться только на редкую наземную дичь. Речное племя забыло, когда в последний раз ело досыта, котам грозил голод.
