к атаке на южный фланг, когда в темнеющем небе снова показался проклятый летающий мешок, подсвеченный последними лучами закатного солнца. Он летел с северной стороны острова, вынырнув из-за деревьев. И ничего хорошего от такого огромного серого мешка, приближающегося по небу, ждать не приходилось. Потому Сабах Саравак не стал дожидаться полной темноты, а отдал приказ сулунгам атаковать раньше, чем предполагал до этого момента.
Ночь наступала быстро. И в наступающей темноте тысячи босых воинов с холодным оружием двинулись вдоль пляжа на юг по направлению к мысу. Выполняя приказ своего адмирала, они наступали тихо, не произнося боевых кличей и даже не зажигая факелов. Крупные южные звезды, показавшиеся на ясном небе и набирающие силу свечения по мере того, как темнота сгущалась, освещали пути. А все сулунги с детства умели охотиться, рыбачить и ориентироваться ночью. В отличие от многих других народов, темноты они не боялись.
Саравак бросил свое войско в атаку, поскольку думал, что в темноте летающий мешок уже не найдет их. Но, едва передовой отряд сокрушил первый неприятельский заслон, как сверху ударил ослепительный луч света. Никогда ничего подобного сулунги еще не видели. И на какой-то момент они застыли, удивленные. Тут же на воинов передового отряда, сгрудившихся возле заслона, представляющего собой насыпь из камней и песка, полетели глиняные горшки и кувшины с горящими фитилями. Падая, эти сосуды из обожженной глины разбивались, образуя горящие лужи, которые вскоре, разгоревшись, запылали уже яркими кострами по всему пляжу, лишая атаку скрытности. К тому же, те воины, на кого попадали огненные брызги, горели заживо, своими криками боли подстегивая панику в войске.
В этой обстановке адмиралу пришлось не полагаться на младших командиров, а взять командование на себя. Промедление грозило потерей управления. Поняв, что терять ему больше нечего, Сабах Саравак выскочил к вражескому заслону. Выхватив свою саблю и подняв ее над собой, он закричал громким командирским голосом:
— Вперед, сулунги! К победе! За султана Буддимана!
И, проявив завидную прыть, пожилой адмирал начал карабкаться на насыпь, которую воздвигли защитники острова на пути от пляжа к южному мысу. А босоногие пехотинцы и моряки, увидев доблесть своего адмирала, презирающего смерть, кинулись всей толпой вперед под вражеские пули. Опередив своего военачальника, они ворвались в окопы испанских стрелков. Несмотря на то, что испанцы не прекращали стрелять до самого конца, убив и ранив человек пятьдесят, рассвирепевшие сулунги порубили их всех клинками в короткой схватке.
Вскоре первый заслон на пути к столице острова был успешно взят. Но, проклятый летающий мешок и не собирался оставлять их в покое. Яркий световой луч продолжал шарить по пляжу. Когда он остановился на том месте, где атакующие устроили резню заслону испанской милиции, сверху застрочил пулемет, и новая партия керамических сосудов с зажигательной смесью полетела вниз.
Глава 32
Несмотря на то, что два десятка испанских милиционеров, которые пытались сдержать натиск сулунгов, погибли, они смогли на несколько минут задержать атаку. И «Красный буревестник», прилетевший на выручку с небольшим опозданием, хоть и не сумел помешать воинам Сулу расправиться с передовым заслоном защитников острова, но все-таки добрался по воздуху до места боя, зависнув над импровизированным оборонительным валом и поливая сверху атакующих пулеметными очередями. Под ним в лучах прожекторов бурлило самое ядро авангарда вражеского войска. Под пулями, сыплющимися сверху на узком участке, где оборонительный вал заслона отсекал мыс от пляжа по краю болота, армия вторжения с каждой минутой все больше превращалась в паникующую толпу. Этому поспособствовали глиняные горшки с горючей смесью, которые буквально перегородили перешеек кострами, и через эти огненные препятствия атакующие боялись лезть.
Слишком велик оказался у сулунгов страх перед огнем, после того, что все они видели, как совсем недавно погибали в свирепом пламени их боевые товарищи. И теперь они не испытывали ни малейшего желания прыгать через подобные костры, которые возникали прямо перед ними, когда горшки с огненной смесью, брошенные с аэростата, разбивались о камни, и жидкость из них растекалась пламенеющей преградой, поджигая густую тропическую растительность, стоящую плотной стеной. А обходить огненное препятствие в темноте по болоту, кишащему крокодилами, воины Сулу тоже совсем не хотели. Передние бойцы, те самые, которые только что остервенело рубили клинками испанских стрелков и насаживали их на пики, дрогнули и остановились. Но, задние уже напирали на них. Достигая переднего края, следующие ряды тоже попадали и под огонь пулемета, и под летящие с аэростата зажигательные горшки.
От всего этого центр авангарда сулунгов быстро сделался ядром неуправляемой толпы, в которой задние начали давить передних. А другие из следующих рядов войска, напирающих сзади, давили уже весь авангард. И никто не мог ничего с этим поделать. Напрасно адмирал Саравак пытался что-то кричать. В темноте, разбавляемой зловещим светом аэростатного прожектора и костров смертельной горючей жидкости, которые уже разрослись до размеров серьезного пожара, поглощая все новые кусты и деревья, кто-то толкнул старика сзади. И адмирал упал на острые камни, а десятки его воинов прошли прямо по нему, даже не заметив в панике и неразберихе своего главного военачальника.
Так Сабах Саравак и погиб, бесславно затоптанный собственным войском на камнях Таракана. Подобная участь постигла и некоторых других командиров армии вторжения султана Буддимана. Вскоре все войско босоногих сулунгов превратилось в неуправляемую толпу, которая, получив отпор и раздавив многих своих же в грандиозной давке, приключившейся на перешейке возле мыса, начала рассыпаться под пулеметными очередями на отдельные фрагменты. А выжившие побежали назад с криками, что на юг к мысу не прорваться, чем дезорганизовывали оставшихся в месте высадки. Вскоре стало понятно, что попытка прорыва сулунгам не удалась, обернувшись для них лишь серьезными потерями.
* * *
Федор Яровой направлял луч прожектора на цели и стрелял по ним из пулемета, Вадим Михалевич поджигал фитили и скидывал зажигательные горшки на головы врагов, а Виктор Смирнов управлял летательным аппаратом, удерживая его над скоплением неприятеля. Общими усилиями им все-таки удалось не только остановить сулунгов, атакующих перешеек между пляжем и мысом, но и посеять в их рядах панику. И это привело к отступлению противника.
Но, совсем рассеять или принудить к сдаче в плен огромную толпу босоногих десантников все-таки никак не удавалось. Вскоре все горшки и кувшины с горючей смесью были сброшены из гондолы дирижабля-аэростата вниз, а патроны в пулеметной ленте снова закончились. Полностью быстро уничтожить или даже окончательно деморализовать высадившихся захватчиков не представлялось возможным по причине отсутствия у защитников острова тяжелого вооружения. Все ракеты к самодельным
