сжимает в руке телефон, приковав к нему взгляд. Он выглядит так, будто вот-вот потеряет сознание.
Я перестаю взбивать подушки.
— Ты в порядке? В чем дело?
— Я получил странное эсэмэс.
— И что там?
Я сажусь на кровати. Пожалуйста, Боже, пусть это будет не от преследователя. Пусть это будет эсэмэс с работы.
— Это ты мне скажи.
Он смотрит на меня так, словно не узнает, в его глазах растерянность. У него тот же страдальческий взгляд, как бывал каждый раз, когда я сообщала ему, что мы потеряли ребенка, но в этом светится гнев.
Вместо того чтобы зачитать мне эсэмэс, он бросает телефон на кровать. Я боюсь поднимать его, боюсь увидеть то, что испортило настроение Джареду.
Мое дыхание застревает пузырем в горле, когда я читаю сообщение. В тот момент, когда слова проникают в мой разум, пузырь лопается, и воздух стремительно вырывается из моих губ. Вот так и испортился наш прекрасный вечер. Бомба упала.
У твоей жены был роман. Ты собираешься растить ребенка от другого мужчины. хо-хо
Телефон выскальзывает из моей руки. Я отчаянно тянусь взглядом к Джареду. Меня обижает, что он поверил в это, даже не спросив у меня объяснений, но на его месте я бы, наверное, отреагировала точно так же.
— Джаред, ты правда в это не веришь? ― Сжимаю руки на коленях. — Ты же понимаешь, что это ложь, да?
Джаред не отвечает. Когда я встаю, чтобы взять его за руку, он делает шаг назад.
— Пожалуйста, милый, ты должен… ты должен мне верить, — произношу я, заикаясь. — Ты же знаешь, я люблю тебя. Я бы никогда не изменила тебе, никогда.
— Послушай, Кейтлин, я устал. Это был долгий день. Давай поговорим об этом утром. Я буду спать внизу. — Он берет подушку с одеялом и выходит за дверь, прежде чем я успеваю что-либо сказать…, прежде чем я успеваю оправдаться.
Он оставляет меня сидеть на кровати в полном шоке. Я хочу побежать за ним, умолять его поверить мне. Хочу рассказать ему, что это ложь, которую кто-то придумал, чтобы разрушить мою жизнь. Но с чего начать?
Нет, я не могу сказать ему правду. Но и не могу оставить все, как есть. Мне нужно поговорить с ним, попытаться объяснить как можно лучше, не раскрывая себя.
Сжав руки по бокам, я спешу вниз по лестнице, чуть не спотыкаясь о ступеньки.
Я нахожу его сидящим на диване, уставившимся в пустой экран телевизора, обеими руками сжимающим колени, с пульсирующей веной на щеке.
Держась поодаль, я пытаюсь заговорить с ним, но мне трудно подобрать нужные слова. Эсэмэс ложь. Я знаю это. Я никогда не изменяла своему мужу. Но могу ли я объяснить это, не открывая ящик Пандоры?
— Что такое?
Он даже не смотрит на меня.
Отчаяние пронзает меня.
― Это твой ребенок, Джаред. Это наш ребенок. Я никогда не изменяла тебе.
Я сажусь на диван рядом с ним. Он вздрагивает, но не уходит. Я поворачиваюсь к нему лицом, задевая коленом его бедро.
— Я говорю тебе правду. Я бы никогда не причинила тебе боль таким образом. Ты единственный мужчина, которого я люблю.
Я точно знаю, почему Джаред ведет себя так, а не иначе, почему эсэмэс так сильно его задело. Его предыдущие отношения закончились, потому что его невеста изменила ему. Он с самого начала дал мне понять, что в отношениях может простить многое, но не измену. Я пообещала, что никогда не изменю ему, и попросила его дать то же самое обещание мне. Теперь это.
Я прикасаюсь к его руке и закрываю глаза.
— Я не Сейдж. Я никогда не сделаю с тобой того, что она сделала. Я обещаю тебе это.
— Если это неправда, — он наклоняется вперед, — почему ты ведешь себя странно последние несколько дней?
— Странно? Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Ты точно знаешь, о чем я говорю. Не делай из меня дурака. Ты все время будто не здесь. И у тебя был странный голос, когда мы разговаривали по телефону. Я пять дней пытался не обращать на это внимание, но теперь мне все ясно.
― Не делай этого, Джаред. Ты не знаешь, о чем говоришь. Я не знаю, кто отправил тебе это сообщение, но это неправда.
Он встает с дивана, и какое-то время смотрит на меня.
— Скажи мне, что это не Ральф.
— Ральф? Боже мой! Я столько раз говорила тебе, что он просто коллега. Между нами ничего нет.
— Он больше, чем коллега, и ты это знаешь.
Резкий тон его голоса режет меня как ножом.
Я поднимаю, а затем опускаю руки на колени.
— Не могу поверить, что ты снова поднимаешь эту тему.
Мои щеки пылают от гнева… не на него, а на ситуацию.
— Сколько раз я говорила тебе, что он не больше, чем друг?
Джаред засовывает руки в карманы пижамных штанов.
— Значит, городские сплетни — выдумка? Они все это наговаривают?
Он пожимает плечами.
— Я стараюсь не замечать, но иногда трудно не услышать.
— Дети в школе пустили эти слухи. В них нет никакой правды. Я уже говорила тебе это.
— Знаешь, я уже видел тебя с ним раньше. Я вижу, как он смотрит на тебя, как ты смотришь на него. Там что-то есть, что-то, что ты пытаешься скрыть от меня, а может быть, даже от себя.
Я встаю и в отчаянии хватаю его за плечи.
― Это неправда, Джаред. Люди любят что-то придумывать. Им нравятся сплетни. Мы не можем позволить дурацкому эсэмэс разрушить наш брак. Наверное, это просто розыгрыш.
Он пожимает плечами.
— Знаешь, что? Я не могу здесь находиться. Я сниму номер в гостинице.
Он мчится прочь из гостиной, бежит наверх и возвращается в джинсах и белой футболке. Не глядя на меня, забирает чемодан, который еще даже не успел отнести в нашу спальню.
Из-за лжи мой муж уходит из дома, оставляя меня со слезами на щеках и со словами, которые я хочу сказать, но не могу.
Глава 35
Я бросаю телефон на кровать, устремляя взгляд в никуда. Прошло три дня, а Джаред до сих пор не берет трубку.
Прошлым вечером я как сумасшедшая ездила по городу и заходила в каждый отель, чтобы спросить, не останавливался ли там Джаред. Каждый раз, как мне отвечали «нет», мне казалось, что меня бьют ножом в живот.
Интересно, как долго я смогу удерживать целым сердце, грозящее разбиться на
