class="p1">— Вряд ли. Скорее всего, они закончили здесь. Исполнили задуманное. Нам надо спуститься ещё ниже.
Под защитой верных бойцов мы продвигаемся ярус за ярусом в самые недра храма. Во время спуска я действую совместно с другими солдатами, но мы то и дело расходимся в составе разных групп. Замечаю, что, сколько бы со мной ни было соратников, большинство сектантов наваливается именно на меня.
— Генерал, — обращаюсь я к Кариссе. — Кажется, сейчас я являюсь их основной целью, — делюсь ценными сведениями.
— Я заметила. И что ты предлагаешь? — спрашивает она.
— Мы можем использовать это как отвлекающий манёвр, когда спустимся вниз. Пока сектанты займутся мной, вы ударным отрядом постараетесь ударить им в спину.
— Звучит, как план, — соглашается она. — Только не помри, Тигрёнок, — хмыкает военачальница.
Вскоре мы достигаем самого конца. Наверное… Сложно судить в этом безумии, но то, что мы видим, намекает: следующим этажом будет уже само Подземное Царство.
Перед нами открывается огромный бескрайний простор, украшенный уродливыми колоннами с изображениями уродливых морд. Я чётко ощущаю направление, куда нам надо идти. Там ещё колеблются остатки той силы, что пыталась опутать мой рассудок. Манипулятор собственной персоной.
Однако именно здесь нас ждёт самое трудное — остатки сектантов, самые крепкие и безумные. Откуда-то слева долетает мощная аура, почти сравнимая с моей собственной. Золотой Цилинь. Сильный, паскуда.
— Эй, игрушка Императора! Ты отверг волю Мен Талоса. Думаешь, служба ложному владыке спасёт тебя? Здесь нет места для тех, кто отказался от истинного Пути. Не захотел подчиниться великому господину, тогда падёшь от моей руки! — голос эхом многократно отражается от пола и потолка.
— Я займусь ими, — бросаю Кариссе.
— С тобой останется несколько бойцов, — отвечает генерал. — Поддержат тебя.
Упорствовать нет смысла. Время уходит. Разделив силы на два отряда, военачальница смещается к центру. Пастух тоже остаётся со мной по собственной воле.
— Ну что, готов тут подохнуть? — спрашивает он язвительно. — Затащил нас в самое пекло!..
— Только после тебя, — отвечаю ему той же монетой.
Южанин вызывает у меня противоречивые чувства. Раньше я смотрел на него через искажённую призму, навязанную Императором. В той фальшивой реальности Пастух был лишь очередным врагом, членом зловещего Братства Охотников, угрозой для Империи и лично для меня.
Сейчас же, когда пелена лжи спала с моих глаз, я вижу в нём совсем другого человека. Человека, запутавшегося в сетях интриг и манипуляций, так же, как и я сам. Невольного раба чужой злой воли, вынужденного плясать под дудку тех, кто сильнее и хитрее.
Даже тогда, в плену императорских иллюзий, я порой ловил себя на мысли, что мне жаль Пастуха. Жаль, что судьба столкнула нас по разные стороны баррикад. В другой жизни, не будь мы скованы путами долга и верности, мы могли бы стать если не друзьями, то по крайней мере союзниками.
Теперь, когда правда обнажилась, это убеждённость лишь окрепла. Я вижу в Пастухе отражение себя самого — марионетку в руках безжалостных кукловодов. И пусть нити, что дёргают нас, разные, суть одна: мы оба — пешки в чужой игре.
Может быть, подсознательно я всегда чувствовал в нём такую же жертву обстоятельств. Потому и не мог возненавидеть до конца, даже когда мой разум застилала алая пелена навязанной вражды.
Меж тем угрозы скорой кончины от невидимого противника продолжают сыпаться, становясь всё громче. Начинает казаться, что говорят демоны, замершие на колоннах. Однако скоро появляется и обладатель голоса в сопровождении свиты из двух дюжин самых сильных практиков. Поддержка Кариссы, отобранная из лучших бойцов и офицеров, едва уступает им в мощи.
Их предводитель — здоровый и массивный боец в традиционном жёлтом одеянии Солнечных Воронов, покрытый красными татуировками. Голова напрочь бритая, лишь пучок волос собран в длинный хвост.
— Я лично преподнесу твоё бездыханное тело Мен Талосу. За это он наградит меня ещё сильнее! — радостно скалится адепт.
Его аура высвобождается, и вокруг разливается чудовищная Ки. Да, она находится на уровне с моей собственной, но при этом сквозит отборным демоническим безумием.
— Не слышал фразу про шкуру неубитого медведя? — кричу, выставив раскрытую ладонь в его сторону.
— Молчать, ублюдок! — огрызается он. — Никому не трогать его, он мой! Ты, отродье, подохнешь от руки великого Багрового Вепря.
Ага. Два раза. Медведь таких вепрей на завтрак ест.
Остальные адепты огибают нас, давая простор вожаку. Часть бросается за основным отрядом Кариссы, но им путь преграждает Пастух с солдатами. Между ними вспыхивает сражение.
Вепрь сводит руки вместе мощным хлопком. Воздух сотрясается, а вокруг поднимаются храмовые плиты. На удивление он манипулирует ими довольно легко. Прочные куски обработанной породы разделяются и складываются вокруг нас куполом.
Я не облегчаю ему жизнь и нападаю, сократив дистанцию Шагом Пылающего Солнца. Оппонент медленнее меня, но умудряется ускользать, возводя вокруг каменный лабиринт.
Плиты падают со всех сторон, стремясь сокрушить меня, а под ногами открываются ловушки. Из стен выстреливают длинные каменные шипы. Я проламываю преграды Пылающими Дланями, улавливаю его ауру и начинаю преследовать, стараясь вывести на эмоции.
— Помнится, ты собрался преподнести меня демону? Видимо, хочешь дождаться, пока я умру от старости, да⁈
Здоровяк отвечает лишь гулким хохотом.
Лабиринт прочен, и на его расчистку уходит много времени. Однако я улавливаю, как сила Багрового Вепря начинает многократно расти. Каменная порода стягивается в одно место — ко мне.
Оплетающий Побег окружает меня, защищая от перспективы быть раздавленным. Растения окутывают моё тело, а поверх Длани Асуры накрывают защитным янтарным покровом. Под двумя техниками таится третья, самая слабая — Крепче Камня, но только так мне удаётся выжить и выстоять под нескончаемым потоком гранитных осколков.
Когда шквал ослабевает, замечаю, как в глазах противника отражается удивление. Он явно не рассчитывал, что я переживу эту технику.
— Сейчас я покажу тебе, почему меня прозвали Вепрем, — подаёт голос адепт.
Не дожидаясь следующего удара, Шагом Пылающего Солнца скольжу по нескончаемому потоку породы, что начинает лететь в сторону сектанта. Плиты трескаются, превращаясь в мелкий щебень, а потом в каменный порошок, сплетаются и стягиваются к центру, закручиваясь вокруг мощного источника. Там, в центре, парит Багровый Вепрь.
Его руки плетут узор техники — мощной, но требующей времени. Я не намерен ждать. Стремительными прыжками сокращаю дистанцию, используя Шаг. Передо мной вырастают каменные стены, но Длани Асуры крошат их, не сбавляя темпа.
Вепрь концентрирует Ки вокруг себя,
