начинает наполнять меня впервые за этот насыщенный событиями и встречами день, когда…
— Идунн пропала! — запыхавшись, подлетел к нам Браги. Взъерошенный вид и встревоженное бледное лицо молодого стихоплёта заставили меня похолодеть. Следующие несколько минут были полны суеты и совместных поисков. Конечно же, все, кто задержался в гостях у бога скальдов до той минуты, не могли отказать доброму хозяину в помощи и поддержке, и лишь я одна, побелев не меньше самого аса, отпрянула в тень деревьев, чтобы облокотиться об одно из них и скрыть своё замешательство. Ноги едва держали меня. Я ведь знала! Я предчувствовала, что именно так всё и будет, но, тем не менее, позволила себе расслабиться, забыться, упустить Локи из виду. События сходились воедино: встреча с родителями, внезапное исчезновение и такое же неожиданное появление бога обмана, Браги, отвлечённый собравшимися гостями… А Идунн теперь… О, милостивый Один, что он сотворил с ней, что задумал? В какую беду могла попасть отзывчивая и милосердная богиня по моей вине и вследствие злой насмешки Локи! Ну почему, почему он не мог жить в Асгарде спокойно, не сея вокруг себя горя и злоключений?!
— Сигюн, тебе плохо?.. — заботливо и ласково раздалось за моим плечом, но знакомый голос показался мне в тот момент приторно-сладким, фальшивым, полным издёвки. Я вдруг вспыхнула, словно свечка, от одного вида мужа, охваченного самодовольством и насмешливостью. И хотя на миг мне действительно стало нехорошо, силы неожиданно вернулись ко мне вместе с праведным гневом, заполонившим всё внутри.
— Ты! — глухо выдохнула я, потому что голос не подчинялся мне в полной мере и то и дело грозил оборваться и затихнуть. Похолодевшая ладонь сама собой резко вспорхнула в воздух, чтобы отвесить мерзавцу пощёчину, но Локи только ухмыльнулся, легко поймав моё запястье и властно притянув меня к себе. Я готова была закричать и заплакать в одно и то же мгновение. — Что ты сделал с ней?! Как ты посмел?.. — горечь, обида и разочарование всё же заставили мой голос дрогнуть и исчезнуть. Кусая губы от досады, я рассерженно смотрела в глаза супруга, полного самообладания и достоинства.
— Ну, моя милая… — с лукавой улыбкой протянул двуличный ас, умело скрывая красивое, но жестокое лицо под маской деланного спокойствия и непричастности. Он говорил со мной, как с ребёнком, прихоти и потуги которого взрослый не сочтёт нужным воспринимать всерьёз. Охвативший меня клокочущий гнев, казалось, только развлекал мужчину. Он наклонился ближе ко мне. — Не будем же мы выносить наши страстные отношения на общий суд и разыгрывать сцены? Тем более, сейчас, когда бедняжка Идунн…
— Не смей произносить её имя! — дрожа от злости, прошипела я в ответ, не дожидаясь, пока рыжеволосый лжец закончит со своими сладкими речами. Я так рассердилась на него, что оттолкнула наглеца прочь (откуда только взялись силы?) и, гневно глядя в его спокойные смеющиеся глаза, горячо выпалила:
— Я знаю, что это твоих рук дело, неблагодарный ты лицемер! Выходит, ты даже меня ни во что не ставишь, раз поднял руку на ту, кому я обязана жизнью… — и от этой неосторожной мысли мне вдруг стало настолько досадно, обидно и жаль не только Идунн, но и себя саму, что я вдруг всхлипнула, но тут же гордо сомкнула губы, запирая огорчение в глубине груди.
— Замолчи, Сигюн, ты не знаешь, о чём говоришь, — внешне Локи оставался спокоен, но тихий голос его уязвлённо дрогнул, не предвещая ничего хорошего. Цепкие пальцы сомкнулись на моём плече, сжав его до боли одним коротким властным движением. Я лишь сильнее прикусила дрогнувшие губы и закрыла глаза. — Ты не понимаешь, в чём меня обвиняешь, да ещё и прилюдно. Так ли должна вести себя достойная жена?
— Такой подлец, как ты, не заслуживает достойной жены! — с горечью воскликнула я, высвобождая плечо из его сильной ладони. Бросив на любимого аса разочарованный и оскорблённый взгляд, я поспешила прочь, подобрав полы красивого платья. Я так пылала от обиды и предательства, что забыла обо всём на свете: не попрощалась с родителями, не поддержала ничего не понимающего друга, бросила и колесницу, и свиту. Мне надо было остаться одной, ибо я совершенно не владела собой. В голове, соперничая между собой, бились и вились только две мысли: «Ты могла это предотвратить!» и «Он лгал тебе прямо в глаза!» Пытаясь скрыться от них, я бежала, куда глаза глядят, лишь на мгновение бессознательно обернувшись.
Я не смотрела на Локи, а он и не пытался меня остановить, что само по себе говорило о многом. Вместо этого мне достался прощальный взгляд отца: долгий, пронзительный и как будто осуждающий. В тот миг мне показалось, что Бальдр всё понял, что он знает, почему между нами произошла ссора, кто виноват и кто покрывает виновного. Мне стало так стыдно и страшно, что слёзы подступили к горлу, но злость помогла сдержать порыв отчаяния внутри груди. В тот момент я должна была думать не о себе и своих обидах. Необходимо было хотя бы попытаться помочь Идунн, отплатить ей за доброту. Кажется, я понимала это в самой глубине своего существа, потому что, когда я остановилась, чтобы перевести дух, то обнаружила, что ноги привели меня на самую окраину Асгарда, к радужному мосту. Хеймдалль удивлённо и сочувственно смотрел в мои болезненно блестящие глаза, и на лице его читалось непонимание. Я догадалась, что страж Биврёста вернулся на свой пост раньше всех остальных и ещё не знал, что произошло. Я подошла ближе.
Хеймдалль был высок и могуч, и мне приходилось задирать голову, чтобы посмотреть в его глаза и побеседовать с ним. Я вдруг отметила для себя, что ас-страж выше и Тора, и Локи и, возможно, мог бы тягаться с любым из них силой, если появилась бы необходимость. Эта мысль неприятно кольнула в центре груди. Хоть я и ужасно злилась на бога огня, мне было страшно представить, что могут сотворить с ним разгневанные асы, если за пропажей Идунн и правда стоял он. Как бы ловок ни был мой муж, он был один, и я уж точно не была той, кто мог бы защитить его от кары богов.
— Здравствуй, Сигюн, — глубокий и мужественный голос хранителя радужного моста заставил меня вздрогнуть и вернуться в реальность. Я так углубилась в свои невесёлые размышления, что напрочь забыла о собеседнике как о личности. Мне стало неловко, и я смущённо улыбнулась. Хеймдалль наклонился ко мне и заглянул в глаза. — Кто огорчил тебя, дочь света? Неужто каверзный Локи обижает тебя? —
