века. Прежде были другие мастера. Где они, что с ними стало?
— Ты чего всё в одну кучу валишь? — прервал эти мысли недовольный голос старика.
Опомнившись, Ковар заметил, что добавил к гайкам и мелкие шестерёнки, и болты, и свёрла, и заклёпки. Охнув, принялся разбирать.
— И дался тебе этот? — указал мастер рукой на потолок. — Нам бы успеть дело закончить, а ты на что время тратишь! Сейчас не отдохнули, какие из нас завтра выйдут работники? Волка ещё, птицу тащить собрался. Тебе что, важнее того доходягу развлечь, рискуя шкурой, чем Грету спасти?
— Я всех хочу спасти, если только это возможно, — упрямо сказал хвостатый. — И всё-таки я верю, что способ есть. Вот вы не думали, куда подевались мастера, которые помогали господину Ульфгару прежде? Если он так не любит привлекать новых людей, почему не продолжил работать с ними, а позвал нас?
— Да уж не от старости умерли, это точно, — мрачно ответил старик. — И к чему ты ведёшь?
— К тому, что не хочу умирать раньше срока. А для этого нужно что-то менять.
— Пустые слова, — фыркнул мастер. — Мальчишкам всегда кажется, что они горы могут свернуть, если только поймут, как. Жизнь тебя ещё пообломает, если доживёшь, конечно.
Хвостатый не возразил, да и нечего ему было пока сказать. Не удавалось придумать, что можно сделать, но такие дела за пять минут и не решаются. Потолковать бы с Эдгардом — тот наловчился крутиться, чтобы выжить, и смог стать настолько ценным для правителя, что тот его не заменяет никем другим. Но, может, торговец и не знает мрачных тайн, открытых мастерам, и потому не представляет угрозы?
Эдгарда удалось увидеть на следующий день.
— Ну здравствуй, старый лжец, — поприветствовал его хвостатый.
Торговец в недоумении поднял брови, потому мастер Джереон пояснил:
— В доме у меня девчонка, волк и птица. Забери-ка их поскорее да увези подальше отсюда.
— Нет, не так, — поспешил добавить Ковар. — Волк и птица нужны мне сегодня ночью, сможешь подвезти незаметно? Не хотелось бы ещё раз идти с ними через весь город, риск велик.
Эдгард ухватил хвостатого под локоть и потащил к гудящей и потрескивающей печи, вблизи которой в двух шагах было не расслышать реплики говорящего.
— Жива девчонка? Цела? — спросил он, склоняясь к самому лицу Ковара.
— Цела. Зачем врать-то было, что она у Карла? Тот запил, а она нетрезвых боится, потому и удрала меня искать.
— Ох, камень с души, — вздохнул торговец, утирая пот со лба. — Где только ни искал её. Тебя раньше времени тревожить не хотелось. А волк и птица тебе здесь зачем? Желаешь похвастаться правителю?
— Нет, для другого человека. Эдгард, а ты знаешь, что господин Ульфгар держит взаперти собственного брата? Прямо здесь, над мастерской. Что они пернатые, знаешь? Что было три мира, и один уже погублен, а наш второй?
— Молчи, молчи! — зашипел торговец, взмахивая руками. — Даже и думать о таком опасно, не то что болтать! Во что ты, дурак, лезешь? Если попадёшься, как я отверчусь, что ничего не знал! Так ты говоришь, над мастерской? Точно?
— Точнее некуда. Мы даже видели его…
— И как до него добраться?
— Приходи ночью с волком и птицей, сам на него поглядишь.
— Никаких волка и птицы, — замотал головой торговец. — Может, ещё оркестр пригласить, чтобы играл погромче и стражники уж точно не пропустили того, что здесь творится? Просто расскажи, как тебе удалось увидеть пленника.
— Эдгард, а ты не думал о переменах? — упрямо продолжил хвостатый. — Для чего тебе летательный аппарат, а, Эдгард? Может быть, на нём можно добраться до Вершины вместе с пернатым, который откроет для нас путь в третий мир, и обратиться за помощью?
— Да ты хуже моего осла! — рассердился торговец. — Умолкни, ясно? Не лезь туда, в чём не разбираешься. Делай то, на что годишься и ради чего тебя сюда позвали, прочее оставь умным людям. А девчонку я Карлу сегодня же отвезу, да и зверинец тоже.
— Интересно, что скажет господин Ульфгар, когда узнает, что хранится у Карла в сарае, — прищурившись, негромко сказал хвостатый. — И любопытно, много ли болтает пьяный Карл.
— Да как я их протащу мимо охраны? — взмолился Эдгард. — Да и ночь — такое время, когда визиты вызывают вопросы. Тут самому бы ещё пройти.
— Позади дворца под оградой есть дыра, — улыбнулся Ковар. — Твоё дело — подъехать с той стороны, а я вас здесь встречу.
— Зачем хоть тебе это, скажи.
— Мне жаль этого несчастного, сидящего во тьме, в четырёх стенах. И потом, он наверняка знает о господине Ульфгаре больше других, а я хочу послушать.
Эдгард хмыкнул, задумался о чём-то.
— Вообще-то и я хочу, — сказал он наконец. — Только рассчитывал сделать это без лишнего риска, и птицу с волком бы не тащил. Впрочем, может, так пернатый будет поразговорчивее…
Они расстались. Ковар напоследок показал, как стучать, чтобы Каверза открыла, и до вечера не находил себе места. Даже в сон не клонило, хотя и почти не спал накануне.
Ближе к ночи, как назло, пришёл ещё Гундольф — хвостатый как раз собирался занять пост у стены, чтобы не пропустить появление торговца.
— С делом-то вашим как? — тревожно спросил Гундольф. — Движется?
— Да вроде как продвигается, — ответил мастер. — Только вот то у нас выходит или нет, может сказать один господин Ульфгар. Закончим — выслушаем, что скажет. Грета как, есть новости?
— Отто её сегодня видал, всё хорошо, а только вы поспешите, — ответил гость, и видно было: что-то его гнетёт. — Ковар, слышь, мне бы с тобой потолковать. Выйдем?
Они вышли наружу, отошли в сторону от двери, стараясь держаться в тени.
— Плохо всё! — прошептал Гундольф. — Сыро там, Грета простыла. Это ещё в тот раз, вам-то я не сказал, думал, пройдёт. А сейчас и вовсе слегла. Что вы сделали такое, что господин Ульфгар приказал её не кормить? Отто хоть и пронёс кусок хлеба, да она и съесть не смогла. Ей бы супа тёплого. Ковар, чего вы медлите так с работой этой?
— Думаешь, так легко всё сделать? — яростно зашипел хвостатый. — Из кожи вон лезем! И страдает Грета ни за что, мы ни в чём не провинились!
— Ну уж не думаю, что господин Ульфгар проявил бы жестокость без причины…
— Причина в том, что мы позвали его поглядеть на опытный образец, а он взъярился — думал, услышит, что уже всё готово!
— Так вы и правда тянете, — возразил Гундольф.
Хвостатого больно укололо, что товарищ встал не на его сторону. Неужто не понимает, что такие вещи мастерятся не быстро, не
