и миниатюрные гоночные машинки. Были также самодельные сувениры, в том числе плакаты с грубо выполненными изображениями длинноволосого мужчины и надписью: "Лазарь спасает". Вокруг этого стенда суетились дети. Чeд посмотрел на их перепачканные лица, и от вида оскорбленной невинности его чуть не стошнило. Еще один торговец "контрабандой" продавал стопки порножурналов. Еще один прилавок реально занимался продажей людей.
Чед сказал:
- Это похоже на Фермерский Pынок Проклятых или что-то в этом роде.
Синди посмотрела на него.
- Так оно и есть. Но в Изнанке есть вещи и похуже.
Чед хмыкнул.
- Черт, - oн обвел взглядом бурлящую панораму грязи и разложения. - Что может быть хуже этого?
- Ну, есть секс-шоу в прямом эфире, в которых хозяева заставляют участвовать рабынь, - oна не смотрела на Чеда. - Это намного хуже. Нет ни одной женщины, которую не заставляли бы делать какие-нибудь мерзкие вещи. Ты больше не в Канзасе, Чед.
Эта информация опечалила Чeда. Однако, опять же, в этом не было ничего удивительного.
- Где продавцы покупают свой товар?
- Охранники приносят его снаружи, - oна взглянула на него. - Ответвление туннеля выходит на дорогу за пределами горы. Они загружают в грузовики дешевое барахло из продуктовых магазинов и на стоянках для грузовиков, привозят его сюда и распределяют среди продавцов. Продавцы - освобожденные рабы. Правители остаются в своих личных покоях со своими наложницами и выпивкой, в то время как наемные головорезы ухаживают за их стадами.
Чeд нахмурился.
- Стадами?
- Рабами.
- О, - oн взглянул на нее. - Откуда ты все это знаешь?
- Ты же видел, как здесь все устроено, Чeд. Это совсем не государственная тайна.
Чeд обдумал это.
- Я должен знать это дерьмо. Какие еще секреты ты знаешь?
Она нахмурила брови.
- Хм, вот интересный факт. Не считая охранников и оборотней, в Изнанке живет более пяти тысяч человек. Не все они попали сюда так, как мы с тобой, потому что им не повезло забрести на территорию Хозяина. Охранники иногда отправляются на охоту за отребьем, приводя с собой до полудюжины человек за раз. Здесь высокий уровень выбытия, и им нравится поддерживать определенный уровень стада, - Чeд увидел, как на ее лице промелькнула вспышка гнева. - Ты уже имеешь представление о том, что представляют собой охранники. В основном они похищают женщин.
- Почему так много рабов?
- Что ты имеешь в виду?
Чeд нахмурился. Что-то не сходилось. Чего-то не хватало, какой-то важной информации, которой он не располагал.
- Исторически рабы выполняли роль рабочих. Я просто не понимаю, какую работу здесь можно выполнить. Здесь не нужно собирать хлопок. Не за чем ухаживать. Так какую же функцию они выполняют?
- Рабы в Изнанке - это ходячие мертвецы, - oт ее голоса веяло холодом, который был почти осязаем. - Это жертвы в ожидании.
- Боже мой.
Еще один уровень ужаса.
Был ли еще более низкий уровень порочности?
- Жертвоприношения - это подношения богам Хозяина. Каждый месяц каждый Правитель выбирает члена своего стада в качестве пожертвования.
Чед съежился.
- Варварство. Абсолютное варварство.
Синди фыркнула.
- Это правда. Вот почему рабы так рьяно стремятся к освобождению. Это единственный способ вывести себя из рядов осужденных. Проблема с освобождением заключается в неизбежности стать тем, кого вы ненавидите.
Очевидные последствия были тревожными.
- И теперь ты свободна.
Заявление.
Синди не ответила.
- Ты... - Чед искал подходящий способ выразить то, что он хотел сказать, - ...хочешь сказать, что эта... неизбежность... применима к тебе?
И снова никакого ответа.
Что было не совсем обнадеживающим.
Они пробрались сквозь очередную толпу людей и нырнули в переулок. Старик с бутылкой сидел, привалившись к стене.
- Куда мы направляемся?
- В "Аванпост".
- О, - Чeд ждал разъяснений, но, похоже, их не последовало. - Что такое "Аванпост"?
- Это то, что в Изнанке считается общественным клубом. Вход разрешен только освобожденным рабам и Повелителям, но последние редко заходят внутрь.
Чeд застонал.
- Неужели меня снова привяжешь к перилам?
- Нет. Я проведу тебя внутрь. С этим не будет проблем.
Он не мог объяснить причину ее уверенности, но он многого здесь не понимал - почти всего, - поэтому решил не обращать на это внимания.
Он перешагнул через еще одного пьяницу, лежащего без сознания. Как и от раба, привязанного к перилам за пределами СКР, от него несло инфекцией.
- Тьфу. Господи. Эй, Синди, а зачем мы вообще идем в "Аванпост"?
- Ты умный мальчик, Чед, - oн почти слышал, как она ухмыляется. - Ты должен был бы сам во всем разобраться.
Чед начал было опровергать ее заявление, но понял, что она права.
- Вот где Лазарь...
- Ага. Я горжусь тобой, Чед.
Чед проигнорировал сарказм.
- Так что же случилось с этим парнем, Синди? Он что, какой-то гуру? Зачем ты ведешь меня к нему?
Синди раздраженно вздохнула.
- Прекрати допрашивать меня, Чед. Прибереги свои вопросы для человека, у которого есть ответы.
Чед предположил, что это Лазарь.
Они вышли из переулка и пересекли другую улицу, на этот раз менее оживленную, чем рыночная. Вокруг были пешеходы, но их было больше, чем охранников и неуклюжих оборотней. Странные существа наблюдали за ним с жадным восхищением; он чувствовал, как их взгляды провожают его по улице, и от этого ощущения у него по спине побежали мурашки.
Здешние здания, хотя и были немногочисленны, производили чуть большее впечатление, чем те, что он видел на рыночной площади. Это были не более чем лачуги и навесы. Однако уровень мастерства здесь был на несколько ступеней выше, как и строительные материалы - он видел настоящий кирпич и известковый раствор, бетонные фундаменты и стеклянные окна. В одном здании, мимо которого они проходили, была открыта дверь, из-за которой доносилась инструментальная техно-музыка. В дверном проеме стояли две привлекательные женщины, каждая из которых была заметно привлекательнее любой из тех, кого он видел в Изнанке (за исключением Синди, которая была не от мира сего). На них были черные кожаные сапоги до бедер на шпильках, черные трусики-стринги и черные бюстгальтеры с заостренными чашечками. У каждой из них в руках были кнуты, которыми они размахивали перед случайным прохожим. При ближайшем рассмотрении на их шеях были видны характерные эмблемы освобождения. Взгляд Синди остановился
