играть по их правилам, – продолжила Альда. – Я сдамся добровольно, но я не позволю снова поставить мне имплант! Сейчас это и запрещено – после такого потрясения нервной системы…
«Они могут настоять».
– А ты на что? Не подпускай их ко мне!
«Меня убьют», – заметил Хайд без тени страха, просто обозначая факт.
– Вот уж нет! Прости, что формулирую это так, но ты собственность Легиона. Научный отдел вряд ли решится что-то тебе сделать!
Альда и сама хотела бы верить в это, однако избавиться от сомнений она так и не смогла. Она осторожно проверяла сознание тех, кто находился на корабле, не зная, есть ли среди них телепат. Похоже, о некоем заговоре, при котором она не должна была попасть на суд живой, знали немногие, остальным она была неприятна исключительно как потенциальная преступница.
То, что рядом будут по-настоящему опасные для нее люди, как ни странно, подбодрило Альду. На «Махалларе» таких не было – и кораблем с легкостью пожертвовали. Теперь же ее врагам придется действовать осторожней, а на присутствие Хайда они и вовсе не рассчитывали. Так что до отчаяния ей было далеко!
С помощью Хайда она добралась до единственного дока, который оказался в этом обломке конгломерата. Корабль пока не выслал челнок, но уже наладил связь с бортовым компьютером, возле которого находилась телепатка.
– Альда Мазарин, – обратился к ней чуть искаженный помехами голос. – Подтвердите свое пребывание на этом судне.
И вот тут ситуация, и без того невеселая, стала хуже, потому что голос Альда узнала. С ней разговаривал тот самый представитель научного отдела, который выступил против нее на комиссии. Его энергетический код она не считала, потому что тогда носила блокатор, пусть и добровольно. Зато голос ей на всю жизнь запомнился!
За ней послали человека, который уже действовал жестко. Похоже, ее побег, даже временный, сочли его провалом. Теперь он готов был вести себя решительней, он искренне боялся тех, кто его послал.
Оказываться с ним на корабле Альде точно не хотелось. Она чувствовала: он готов даже убить ее своими руками, если это станет единственным вариантом.
И все равно она не отступила. Потому что с ней был Хайд – и потому что, путешествуя рядом с этим человеком, она получала шанс узнать, кого же он так боится и почему. Да и не могла же она отсиживаться в конгломерате вечно! Вопрос был чистой формальностью, они знали, что она здесь.
– Да, я… Я оказалась тут после крушения корабля.
– Хорошо. Ваш имплант не поврежден?
– Нет, он как раз взрыв не пережил.
– Не страшно. Сейчас к вам прибудет команда медиков, которые установят вам новый имплант.
– Что?.. – поразилась Альда. – Нет, так нельзя, там рана, и это нагрузка…
– Я понимаю вашу озабоченность, – прервал ее представитель научного отдела. – Но есть правила, которые мы с вами просто обязаны соблюдать.
Ее шансы спастись и без того были невелики, но это требование меняло все. Альду могла убить операция – и все, что угодно. Она не хотела снова чувствовать ту беспомощность, которую обрушивала на нее потеря способностей. Она с таким трудом, с такой чудовищной болью вернула свой дар – и что теперь? Начинать с начала? Или попросту идти на заклание?
Она чувствовала, что вся команда корабля поддерживает представителя научного отдела. Даже те, кто не участвует в заговоре. Их убедили, что Альда может быть причастна к взрыву на «Махалларе», и никто из них не собирался рисковать своими жизнями…
Хайд уловил ее настроение, он осторожно коснулся носом ее руки.
«Еще можем бежать», – напомнил он.
– Им ничего не стоит подорвать конгломерат…
«Тут другие люди. Этим людям все равно?»
– Поверь мне, эти люди и больше убить могут…
– Мазарин, я жду вашего ответа! – в голосе представителя научного отдела мелькнуло нетерпение. – Вы можете гарантировать, что не станете сопротивляться? Вы только хуже себе сделаете!
Нужно было сражаться. Больше не подыгрывать им, бороться за свою свободу, только вот Альда не знала, как…
А потом подсказка появилась сама собой. Неподалеку и от конгломерата, и от корабля спецкорпуса вынырнул еще один корабль. Этот был куда больше, хотя через мутный потрескавшийся иллюминатор Альда не могла его толком рассмотреть. Это оказалось и не нужно – ей хватило его черного цвета, серебряных отметин на его боках.
– Это же… Это…
«Легион, – закончил за нее Хайд. – Ну да».
– Я не понимаю… Как здесь оказался Легион?
«Из-за меня. Я чипированный».
– Но почему они прибыли только сейчас?
«Триан научил отключать чип. Я могу сам включать, выключать. Когда появились другие, ты к ним сразу не захотела. Я включил чип».
– Но тогда еще было неизвестно, что они начнут так нагло издеваться надо мной!
«Да. Если бы они вели себя нормально, мы бы улетели до прибытия Легиона. Я не знал, что они прибудут так быстро».
– И что… что теперь?
Само по себе появление Легиона ничего не меняло. Они прибыли за Хайдом, об Альде они даже не знали. Это ей как раз предстояло исправить: она поспешно настроила компьютер на общую частоту и послала сообщение.
– Мое имя Альда Мазарин, я – телепат корабля «Северная корона», работаю в одной команде с номером 7 Легиона, была удостоена благодарности Легиона за миссию на планете Ферония. Недавно меня приговорили к судебному разбирательству из-за непредсказуемого прогресса моих способностей, никаких преступлений я не совершала. Я прошу Легион конвоировать меня на суд. Присланной за мной команде я не доверяю, считаю ее коррумпированной.
Представитель научного отдела, конечно же, все услышал. Он тут же влез в эфир:
– Мазарин, вы что творите?! Вы думаете, это сойдет вам с рук?
То, сойдет это ей с рук или нет, теперь полностью зависело от Легиона. На борту черного корабля Альда не чувствовала ни одного знакомого сознания, команда состояла преимущественно из людей. Но и они, и немногие легионеры, собранные там, знали о суде – и знали, кто такой Триан.
Они не обязаны были выполнять ее просьбу и понимали, что вызовут недовольство научного отдела. Только вот такое недовольство могло их даже позабавить. Легион и остальной специальный корпус работали вместе, только когда это становилось жизненно необходимо. Так что теперь Альда, напряженная до предела, ждала, что же выберет команда черного корабля: проявит профессиональную солидарность с ее конвоирами или сделает мелкую гадость.
Легион, конечно же, предпочел гадость.
– Ваше сообщение получено, Мазарин. Легион готов принять вас на борт.
– Ни в коем случае! – возмутился представитель научного отдела. – Изучите ее дело получше! Это потенциальная преступница, а у вас нет соответствующего оборудования, чтобы ее блокировать!
– Я ранена, – сообщила Альда. – Я еще долго никому не смогу причинить вреда!
– Это всего лишь слова! Не смейте забирать ее! Мы этого не допустим, мы не разрешаем!
– А ведь мы и шмальнуть можем, – лениво сообщил пилот черного корабля. Альда чувствовала, что он и сам легионер, просто с низким номером.
– Что-о?! – судя по звуку, представитель научного отдела поперхнулся передатчиком.
Да и понятно, почему: легионер только что нарушил все мыслимые правила приличия. Но его самого это не смущало:
– Что слышали. Девушку мы на суд доставим, гарантирую. Вопросы есть?
Если у представителя научного отдела и остались возражения, их никто не слушал. Его команде определенно не хотелось умирать из-за чьего-то нелепого спора. Они доказали это, когда корабль спецкорпуса показательно отлетел в сторону, освобождая путь к конгломерату.
– Вот и молодцы, – бодро заключил легионер. – Ну что, Альда Мазарин, челнок за вами уже вылетел. Добро пожаловать на борт!
Глава 13
Решение оставить часть группы при себе стало спонтанным. Со стороны Кейн наверняка казался спокойным, но себе-то он мог признаться, что вся история с испытаниями на Эребе изначально была с гнильцой. И не только потому, что многим предстояло погибнуть, чужие жизни его не слишком волновали. Он думал о том, что наниматель впервые так открыто подставляет под удар его.
Кейн давно работал с этими людьми, но раньше его роль была относительно безопасной. Он просто давал наводку на кадетов с низким уровнем способностей, рассказывал, где и когда они будут выполнять тренировочные миссии, как их лучше захватить. Дальше совсем другие люди занимались их поимкой и последующим изменением, Кейн оставался чист.
А тут ему нужно было уничтожить своих студентов, да еще оказаться в такой близости от главного оружия против Легиона… Когда он увидел, как на самом деле выглядят мутанты, что они могут, сделку с нанимателем пришлось пересмотреть.
Он оставил при себе часть малолеток по двум основным причинам. Первой стала защита от мутантов. Кейн никогда не забывал о своих ограниченных способностях, они с первого дня в Легионе отравляли ему жизнь. Да, когда на станцию пробрался мутант, инструктор дрался с ним не в полную силу, это должно было стать испытанием для его подопечных. Но уже тогда Кейн четко понял: он мог не победить. С одним бы, может, и справился – ценой чудовищных ран, а с несколькими точно нет. Эдмару и тем двум дуболомам предстояло сделаться его подстраховкой.
Второй причиной того, что они остались в живых, стало возможное служебное расследование со стороны Легиона. Да, кадеты порой погибали на тренировочных
