Книга Наглый роман - Ния Артурс

— Мастер Маллиз. — Уилл бежит к нам рысцой.

— Привет, Уилл. — Я шевелю пальцами.

— Леди Маллиз.

Я съеживаюсь. Ему действительно нужно завязывать с причудливыми названиями.

— Что случилось? — Шепчет мама Хадина. — С моим мужем все было в порядке, когда я уходила.

— У него был шок, — объясняет Макс. — В этом не было ничьей вины.

Хадин бросает на меня виноватый взгляд.

Мое сердце замирает, и я начинаю собирать воедино то, что произошло. Хадин, должно быть, последовал моему совету и противостоял своему отцу.

Сейчас все в беспорядке, и это все моя вина.

Папа похлопывает миссис Маллиз по плечу. — Ну, Рут, тебе не стоит волноваться. Важно то, что с ним все в порядке. Все, что ему нужно, — это отдых.

— Мне нужно его увидеть. — Миссис Маллиз топает вперед, как женщина на задании.

— Они не пускают посетителей, — напоминаю я ей.

— Я его жена, — настаивает она. — Меня не волнуют правила. Им придется расстаться с ними ради меня. — Она поднимает подбородок и манит к себе. — Давай, Уилл.

— Да, мэм. — Он спешит за ней.

В приемной воцаряется напряженная тишина. Я замечаю, что Хадин сидит, упершись локтями в колени и опустив голову. Я могу сказать, что он чувствует себя ужасно, и это заставляет мое сердце учащенно биться.

— Кто-нибудь проголодался? — Спрашивает Дон. — Мама Мойра приехала в очередной раз. Санни пригласила нас всех на ланч.

— Я мог бы поесть, — соглашается папа.

— Я должен остаться со своей мамой, — говорит Хадин в землю.

— Тогда я останусь с тобой, — объявляю я.

Он, наконец, поднимает голову и встречается со мной взглядом. — Нет, ты ничего не ела со вчерашнего вечера. И ты была… — он бросает взгляд на папу и прочищает горло, — занята большую часть этого утра. Тебе нужно поесть.

— Но…

— Никаких ”но". — Он берет меня за руку. Хотя его голос низкий и усталый, он тверд. — Съешь что-нибудь, Ваня.

Я вздыхаю. — Прекрасно.

— И никакого чая.

— Сейчас ты просто ведешь себя грубо.

Его губы подергиваются, и я рада видеть искорку в его глазах. С дерзким Хадином я могу справиться. Сексуальному, ворчливому Хадину я могу сопротивляться. Но Хадин, который выглядит как щенок, брошенный под дождем? Мне хочется обнять его и крепко прижаться.

Опасные мысли.

Особенно теперь, когда мы переспали. Будучи трезвыми.

Мне нужно провести черту между тем, что реально, а что нет. И прямо сейчас единственное, в чем я уверена, — это ребенок, растущий в моем животе. Мы не можем позволить себе загрязнять воду, завязывая отношения, которые могут не сработать.

— Я не могу в это поверить! — Голос эхом разносится по коридору.

Мы слышим миссис Маллиз прежде, чем видим ее. Стуча каблуками по плитке, она появляется в поле зрения, ее щеки раскраснелись, а глаза полны раздражения.

— Они запрещают мне видеться с моим собственным мужем. Очевидно, мне нужно вернуться через несколько часов.

— Это для того, чтобы успокоить его, мэм, — пытается объяснить Уилл.

Она машет рукой. — Смешно! Совершенно нелепо.

— Вместо того, чтобы сидеть в зале ожидания, почему бы вам не пойти и не поужинать с нами? — Предлагает Дон. Она бросает на Макса быстрый взгляд, проверяя, согласен ли он. Макс опускает голову. Хотя я почти уверена, что он сказал бы "да" на все, что бы ни попросила Дон, независимо от того, что бы это ни было.

— Я никак не могу вмешаться, — говорит миссис Маллиз.

— О, это не было бы вторжением. Вам понравится мама Мойра. — Дон улыбается.

Миссис Маллиз поджимает губы и обдумывает предложение. — Тогда очень хорошо. Я никогда не слышала об этом ресторане "Мама Мойра". У них есть вегетарианские блюда?

— Как вам вариант с Белизом? — Спрашивает Дон.

— Белиз? — Миссис Маллиз корчит гримасу. — Что, черт возьми, это такое?

Дон встает на цыпочки, чтобы обнять женщину за плечи. — Поверьте мне. Как только вы войдете во вкус, вы попадетесь на крючок на всю жизнь.

На ферме Даррела и Санни должно быть потише. Сейчас середина буднего дня. Алкоголя минимум. Дети в школе.

Здесь нет разбросанных по земле карточек UNO и сосредоточенных крошечных лиц. Здесь нет криков, когда кто-то проигрывает вничью. Дружба не проверяется громкими, неприятными победными танцами.

Этот обед должен стать изысканным званым ужином.

Вместо этого это взрыв дружбы и смеха.

В доме гремит музыка Soca. Все двери и окна открыты, впуская океаны солнечного света. Прохладный ветерок дует из одной комнаты в другую, заставляя трепетать салфетки.

Я замечаю, как мама Мойра вытряхивает из своей задницы живые огоньки на кухне. Миссис Маллиз с ней, имитируя более неуклюжую, лишенную ритма игру.

Смех перекрывает музыку. Он доносится с безукоризненно ухоженной лужайки.

Я выглядываю наружу и замечаю парней на задней веранде. С ними Хадин. Его улыбка широкая, а глаза блестящие, но я могу сказать, что он не совсем там. Время от времени он проверяет свой телефон, как будто ждет весточки из больницы.

Мы ехали в двух разных машинах, но он почти ничего не сказал мне, когда мы добрались до фермы. Он, вероятно, винит меня в том, что я подтолкнула его к конфронтации с отцом. Если бы я не дала ему этот несвоевременный совет, мистер Маллиз не постучался бы в дверь смерти.

Снова.

— Мы что, смотрим на Хадина? — слева от меня раздается шепот.

Я поворачиваю шею и вижу, что Санни склонилась над моим плечом. Ее темные, почти черные глаза изучают мои.

Я отвожу взгляд, пока она не увидела больше, чем следовало.

Кения обнимает меня за талию. Хотя она производит впечатление сдержанной, она самая чувствительная из всех женщин.

Ее локоны касаются моей щеки, принося аромат натуральных средств для волос и масел. Она улыбается, подставляя солнцу смуглый подбородок. — Если тебе от этого станет легче, Хадин украдкой поглядывает на тебя с тех пор, как ты здесь.

— Он смотрит на нее так, словно она его спасательная шлюпка с тех пор, как мы вышли из больницы, — говорит Дон. Она стоит по другую сторону от меня. Она все еще одета поверх всего, но жир с ее лица исчез благодаря Максу.

Я подсмотрела нежный момент, который они разделили за пределами ванной, когда он вытирал ей лицо в перерывах между поцелуями.

— Так что у вас двоих за дела? — Многозначительно спрашивает Санни.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Нет? — Кения морщит нос, выглядя одновременно озорной и великолепной.

— Знаешь, я слышала, что гормоны беременности могут сделать с женщиной. — Санни подмигивает мне. — Это делает их игривыми.

— Как собака во время течки, — бормочет Кения.

— Как единственная здесь женщина, которая уже родила, я могу это подтвердить, — говорит Дон, поднимая руку.

— Это сияние "у меня будет ребенок" или… сияние другого типа? — Дразнит Кения, указывая на мое лицо.

Я плотно сжимаю губы.

— Как там