говорит Алиса, – Зачем она так искалечила девочку? Если та стояла у нее на пути, можно было оглушить, легко ранить, напугать. Стрелка никогда не создавала впечатление человека, который сможет порубить другого в капусту.
– Может, они боролись за нож? – высказывает предположение Лайк.
– Тогда почему на Стрелке всего один порез?
– Не знаю. Понятия не имею, что у них там могло произойти.
Он ненавидит признавать, что не владеет информацией. Их единственная надежда – дождаться, когда Тея будет стабильна, и спросить у нее.
Алиса задает следующий вопрос:
– Как вы их нашли?
– По чистой случайности. Гагарин увидел на камерах. Они включились уже после драки. Видимо, Стрелка выставляла заданный промежуток отключения.
Алиса недоверчиво склоняет голову набок, прищуривается.
– И как вам удалось стабилизировать Тею?
– Тоже спасибо Гагарину.
– Много лет назад я был полевым врачом, – поясняет «герой дня».
Алиса молчит некоторое время, а, когда начинает говорить, в ее голосе звучит возбуждение:
– У меня к вам неожиданный вопрос. Вы уверены, что все бионики были погружены в сон в это время?
Лайк с Гагариным переглядываются и одновременно качают головами.
– У нас даже мысли не было проверить. На камерах все было чисто, это точно. Да и в том состоянии, в котором мы увозили колонистов, вряд ли кто-то мог включиться сам. А почему ты думаешь, что это мог быть кто-то из них?
– Вспомнила ту девушку, которую вы принудительно запустили. Она же была безумна.
Мысль о том, что бионики с такими повреждениями мозга могут произвольно включаться, кажется Лайку одновременно невозможной и пугающей. Он привык воспринимать их как пустые оболочки, но это предположение Алисы… Он ведь тоже сомневается, что Стрелка могла так искромсать девчонку. У такой степени повреждений может быть только два объяснения: либо ярость, либо кто-то намеренно доводил состояние организма до той стадии, когда человека уже не спасти. При мощностях современной медицины убить человека стало не так уж просто. Но кому и зачем могло понадобиться убивать Тею? Если только…
Он мысленно вызывает Алису. Это сложный способ переговоров, и ими владеют немногие, но он отчего-то уверен, что она умеет разговаривать таким образом, главная сложность которого – отключить собственный мысленный поток и думать только то, что хочешь сказать. На это нужны годы тренировок. Некоторое время он сомневается, что она ответит, но в итоге Алиса отзывается: «Лайк?». Фух. «Скажи, кто-то еще знал, кем тебе приходится Тея?». Алиса мешкает, потом отвечает: «Нет. Голову могу дать на отсечение. Ты – первый человек, которому я сказала. Есть еще Кир, это мой персональный помощник. И Аля. Но она содержится здесь у меня». И в это мгновение Лайк теряет концентрацию и думает «Нет, не содержится».
Вот он, подводный камень таких переговоров.
– Что значит «не содержится»? – спрашивает Алиса уже вслух, совершенно не заботясь о том, что Гагарин узнает об их ментальной беседе.
– Твою мать! – в сердцах ругается сквозь зубы Лайк.
– Что происходит? – включается Гагарин.
Алиса от злости даже поднимается с кресла:
– Лайк, шутки в сторону. Поясни немедленно, почему ты сказал, что Аля здесь не содержится?
С одной стороны, он не хочет сдавать Стрелку даже посмертно. С другой – подруга мертва, а разъяренная Алиса стоит прямо перед ним. Да и кто его знает? Может, гениальная копия и правда нашла способ отомстить, убив ее дочь? Он хочет ответить и не может.
Моральную дилемму за него решает Гагарин:
– Потому что Стрелка выпустила эту вашу Алю перед тем, как отправиться на задание.
– Юр, ты издеваешься? Прошло уже почти три дня. Думаешь, я бы не заметила, что у меня пропал один из самых ценных объектов?
– Можешь проверить, – холодно отвечает Гагарин, – Стрелка бежала как раз от этого. Она знала, что ты сразу не хватишься. Когда ты последний раз была у Али?
«Что-то он подозрительно осведомлен. И когда успел?».
– Что за чушь? – бросает на ходу Алиса.
Но направляется она не куда-нибудь, а к ЭР-мосту. Вводит координаты, шагает в портал. Тот захлопывается за ее спиной только для того, чтобы через десяток секунд запуститься вновь и выплюнуть в кабинет взбешенную гарпию. И это им еще везет, что в бешенстве Алиса больше походит на Снежную королеву, чем на фурию.
– Черт бы побрал вашу хакерскую солидарность! Если бы я только знала сразу! Вы хоть представляете, что теперь может произойти? Она нестабильна! Опасна, в конце концов. У вас, идиоты, фантазии не хватит, чтобы вообразить, на что она способна. Где теперь ее искать?
– Что-то мне подсказывает, что она сама тебя найдет, – мрачно заверяет Лайк, – Это же твоя копия, пусть и пошедшая по своему пути развития. Кардинально ее характер не изменится. Спроси саму себя, что бы ты сделала, если бы вырвалась из заточения?
– Серьезно?
– Серьезно.
– Ладно. Дай подумать. Первым делом я бы залегла на дно, набралась сил, подготовила бы базу. А потом нашла бы того, кто удерживал меня в плену…
– И заставила бы его пожалеть.
– Думаешь, это она?
– Технически это едва ли возможно, нужно было бы удаленно хакнуть сознание Стрелки прямо в космосе. Если только Аля у тебя тут не проглатывала учебники по кораблестроению, физике, Сетям и бионическим разработкам на завтрак, обед и ужин.
– У нее был свободный доступ к Сети для обучения.
В первую секунду Лайк даже не находит слов от возмущения, а потом взрывается едким сарказмом:
– О, да ты молодец! Отлично придумала: дать нестабильному искусственному интеллекту доступ ко всем знаниям человечества. Ты из ума выжила? Она – не мы, видео про котиков смотреть не станет.
– Я хотела знать, как далеко могут зайти ее способности!
– Узнала? Поздравляю! Закажите мне обратный билет до Титана.
– Думаешь, она обидит папочку? – закипает Алиса.
– Если она хоть немного похожа на тебя, то она сожрет меня целиком и даже не поперхнется.
Их перебранка грозится вылиться в скандал, но их перебивает Гагарин:
– Я хотел попросить, чтобы мне все объяснили, но, кажется, из вашей милой беседы и так все ясно. Лайк создал цифровую копию Алисы, которую вы называете Аля, ты ставила на этой копии опыты, а Стрелка отпустила ее разгуливать по миру. Поправьте меня, если что-то не так. И хватит уже орать на весь этаж, сейчас не до ваших «милые бранятся – только тешатся».
От его спокойного тона Алиса с Лайком остывают.
– Ты прав. И понял все верно, – первой возвращается к нормальному тону Алиса, – Погодите, мне надо отдать пару распоряжений.
Она откидывается в кресле с закрытыми глазами. И Лайк подозревает, что уже сейчас половина
