Иззу взглядом.
– Ни разу не пробовал, – пожал Клиф плечом. – К счастью.
В распадке между холмами телеги стали выстраивать в круг.
– Распрягайте! – кричала принцесса, разъезжая туда-сюда на каурой. – Выгоняйте лошадей на луг. Подальше!
Ей удалось создать такую напряженную деятельность, что ни у кого не оставалось времени, чтобы спросить, что происходит.
– Никакого оружия! – объясняла принцесса, появляясь то тут, то там. – Спрячьте все! Вилы, топоры, лопаты. Сложите близко, но так, чтобы не было видно!
Сама она то и дело поглядывала на вершину холма, с которого они только что спустились.
– Разводите костры! Ставьте воду, будто мы тут надолго!
К тому времени, как с холма к лагерю стремительно полетел одинокий всадник, приготовления были только-только окончены.
– Много? – спросила принцесса, когда Гримда подскакал поближе и спрыгнул с коня.
– Человек тридцать, – Гримда досадливо причмокнул. – Толгойцы. Как вы и думали.
Принцесса огляделась. Обозных с ней было от силы человек шестьдесят, может, семьдесят, однако большинство женщины. У нее был план, но довольно жиденький. На пятерых он сработал бы отлично, а на тридцати…
Она посмотрела на свою гвардию из одного человека и своего оруженосца. Они были сосредоточены, немного взволнованы и решительны, как и подобает хорошим солдатам перед боем. Только вот бой в плане принцессы не значился.
– Прячьтесь, – вдруг сказала она.
– Зачем? – не понял Клиф.
– Некогда объяснять! Ложитесь в телеги, пусть вас накроют чем-нибудь. Быстрее! И ждите!
Гримда и Клиф переглянулись.
– Да! – гаркнула принцесса. – Я знаю, что делаю!
Ее личная крохотная армия перестала переглядываться и рванула к телегам. Принцесса повернулась к холму, из-за округлой вершины которого стали появляться маленькие фигурки всадников.
– Ваше Высочество, – тихо спросила сбоку Дальма, – а что должна делать в таких случаях статс-дама?
Принцесса осторожно на нее покосилась: Дальма не шутила. Она действительно была готова, только не знала, к чему именно. Принцесса подумала, что, возможно, недооценила того, как сильно влияет на человека полоска кружева от ночной рубашки. Что касается ее вопроса, то в кратком руководстве по благочинию для благородных девиц, которым было пронизано все детство принцессы, на этот счет говорилось:
«В случае происхождения неоднозначных событий, на которые девица не имеет прямого влияния, она должна находиться поодаль в состоянии собранном и быть внимательной к происходящему, не привлекая в то же время к себе чужих взоров, чтобы помимо воли не оказаться вовлеченной в действия, которые могут отразиться на ее репутации в дурном смысле.»
Понимая, что Дальма вряд ли разберется в этом и до конца недели, принцесса формулировку немного упростила:
– Сначала отойти в сторонку, а дальше по ситуации.
– Понятно, – Дальма помолчала. – А как же вы? Тоже в сторонку отойдете?
– Нет, – сказала принцесса и объяснила. – Но я же и не статс-дама!
Она как раз девица, которая не привлекала чужих взоров, сколько могла, а теперь уже вовсю действует по ситуации. И в хлам эту репутацию!
С холма вниз толгойцы пустили коней легкой рысью, подъезжая к лагерю, развернулись веером, охватывая пространство перед собой полукольцом. Рыжий полукруг на рыжей осенней траве в свете рыжего закатного солнца. Принцесса, будто только заметив их, вышла навстречу из тележного круга. Она встала немного косолапо, будто коленями внутрь, набычилась и смотрела на них исподлобья, теребя на бедрах подол рубахи. У телег скучковались обозные, но, напуганные, не решались подходить ближе.
– Барон Аппандейм недоволен! – сказал Хорцех с высоты, разворачивая коня боком. – Почему обоз тут? Это вы придумали?
– Он меня не слушал! – обиженно сказала принцесса, на мгновение выставив подбородок вперед.
Хорцех хохотнул.
– Вы сделали ему трудность! – он оглядел лагерь. – Вы всем сделали трудность! Нам надо было долго скакать. Этим людям надо всю ночь ехать обратно.
– Он меня не слушал! – повторила принцесса, зыркая из-под бровей.
– Запрягайте лошадей! – крикнул Хорцех. – Все ехать обратно!
Обозные попятились.
– Дайте им отдохнуть, – сказала принцесса полупросительно-полубезнадежно.
– Нельзя, – сказал Хорцех. – Барон дал приказ, я выполняю приказ. Знаете, что еще он приказал?
Он махнул рукой кому-то из своих. Подъехали два толгойца, спешились, один из них вытащил из седельной сумки какие-то ремни. Принцесса завела руки за спину.
– Барон сказал, это для вас! – заулыбался Хорцех. – Для вашей… Как это сказать?
– Я не дам! – крикнула принцесса.
Она попыталась увернуться, но толгойцы схватили ее за плечи, вытащили руки вперед и один из них стал ловко опутывать ремнями запястья, будто стреноживал лошадь.
– Чтобы доставить вас отцу! – пояснил Хорцех, так и не вспомнив слово «целость».
Принцесса безуспешно пыхтела, пытаясь вырваться. Хотя на самом деле успешно делала вид, что пытается вырваться. Она ожидала чего-то такого, что ж, пускай думают, что им удалось победить.
Толгоец подтянул хитро заплетенный узел, и ее отпустили. Хорцех что-то повелительно процокал. Принцессу легонько толкнули в плечо, но со связанными руками она не удержалась на ногах и повалилась в траву, едва успев подставить локоть. Локоть тут же промок от сырой земли. Толгойцы примерились связать ей ноги. Останется только подвесить ее на шест, и она станет тушкой дикого вепря, которую несут из леса. Так, по-видимому, в представлении барона выглядит монетка в копилочке.
– Зачем же так стараться? – принцесса брыкнула ногами, лежа на спине. – Что вам с того? Добычу-то вашу я в Деноольд уже отправила!
Хорцех перестал скалиться.
– Что вы сделать?
– Потому что ты меня не слушал! – сказала принцесса тоном маленькой девочки, объясняющей, почему она ударила младшего брата сковородкой по голове.
Хорцех резко заговорил на толгойском.
– Цах! – ответил кто-то и несколько всадников подъехали поближе к тележному кругу, выглядывая своих возниц.
– Отослала я их. К графине Деноольд! – и принцесса связанными руками очертила перед собой контуры Нисиного бюста.
Мало кто из мужчин, видевших Нису Йанну, когда-нибудь забывал об этом. Похоже, помнил и Хорцех. Он направил коня на севшую в траве принцессу и захрипел из поднебесной высоты.
– Это был мой трофей!
– Ты меня не слушал!
Он снова что-то сказал на своем языке. Один из толгойцев направился к ближайшему фургону, другой приподнял холстину на телеге. Еще немного и они найдут Клифа и Гримду.
– Три телеги вашего добра! – крикнула принцесса.
Толгоец у фургона взялся за полог, но тот неожиданно откинулся сам. Выглянула физиономия Арбошки.
– А чего это тут? – залопотал он шепеляво, выпадая из фургона прямо на толгойца. – Я-то дремал, дремал, а тут крики. А! Господин иноземец!
– Где наше золото? – спросил Хорцех.
– Так свернуло ваше золото! Ох! – толгоец толкнул Арбошку так, что тот упал на колени. – Еще с полдня тому назад. В Деноольд поехамши.
У Хорцеха страшно расширились ноздри, он на мгновение поднял лицо к небу, будто спрашивая, зачем оно послало на землю эту вздорную девчонку. Небо только пожало плечами.
– Вы делаете трудность, Ваше Выцочецво! – сообщил Хорцех злобно, наклоняясь к принцессе с коня. – Вы меня оскорбили!
– Обманула, – сказала принцесса и сглотнула, чувствуя, как начинает захлебываться разогнанное сердце. – Это была военная хитрость. Теперь это мои трофеи.
Хорцех некоторое время изучал ее молча. Принцесса сжала губы и отвечала взглядом на взгляд.
– Гордая? – то ли спросил, то ли вынес вердикт толгоец. – Глупая и гордая?
– Я принцесса! – капризно сказала принцесса. – Я дочь короля!
На горбоносом лице толгойского командира отразились некоторые раздумья, которые было несложно прочитать, хотя и думал он, скорее всего, по-толгойски. Было бы здорово учинить над этой королевской курицей какую-нибудь расправу поизощренее. Однако исполнять приказ аррантийского барона это одно, а распускать руки по собственной воле в отношении аррантийской принцессы – все же другое.
Наконец Хорцех отвернулся и заговорил со своими. Принцесса тихо выдохнула через нос. Среди толгойцев произошло совещание, в результате которого человек пять стали разворачивать коней. На это принцесса и надеялась. В трех телегах накопилось достаточно, чтобы попытаться их вернуть. Что ж! Им предстояла долгая погоня.
– Пятеро мало, – сказала принцесса.
– Что?
– Я отправила с ними моих лучших солдат. Своего лучника! – сказала принцесса. – Того, с плечами.
Она развернула собственные плечи на всю их скромную ширину, получилась копия плеч Гримды в одну пятую натуральной величины. Хорцех сообразил, о ком идет речь.
– Добычу надо охранять, – пояснила принцесса. – Он стрелять будет. Он хорошо стреляет!
– Точно! Точно! – вдруг сказал Арбошка и закивал усердно. – Этот в глаз любому ястребу влепит, не задержится!
Конь Хорцеха, чувствуя ярость хозяина, беспокойно гарцевал в опасной близости, принцесса попыталсь подтянуть ноги. Последовало новое цокающее и хокающее совещание. Несколько человек стали слезать с седел. Хорцех повернулся к принцессе.
– Не надо
