издевкой предположила Ева.
— Нет, не из этих. И что, бывает такое, что он спит с заключенными?
— Я здесь всего два дня. Без понятия. Хотя на вид Констанс вроде бы ничего, если смотреть сзади. Подумай, может, тебе и стоит с ним замутить, вдруг ты ему так понравишься, что он тебя освободит?
— Да это отличная идея! — с сарказмом ответил Рагенбер. — Главный королевский инквизитор спит с главным рабовладельцем континента!
Снова повисла пауза. На этот раз молчание нарушил Рагенбер.
— Когда нас покормят?
— Ты свой завтрак уже пропустил, так что жди до вечера. И не надейся на что-то хорошее.
— И не думал. Черствый хлеб и протухшая вода?
— Почти. Кстати, у вас там где-то должен стоять кувшин с водой.
— Хочешь есть — попей? — усмехнулся он.
— А то.
Через стену Ева услышала звуки его шагов, как он судорожно глотает воду, опустошив, наверно, весь кувшин разом.
— Говоришь, в Ноте ты расследовал дело Пансы? Какая у тебя должность?
— Второй помощник главнокомандующего Вэя.
— А-а, инквизитор над всеми инквизиторами.
— Дознаватель.
— Ты не слышал случайно ничего о моем отце?
— Только то, что он отправился в поездку по работе.
— Ясно, — сказала Ева.
Она уже и не надеялась узнать что-то о своем отце или брате. После недолгой паузы спросила:
— И как тебе твоя работа?
Рагенбер усмехнулся.
— Если бы я знал! Я успел поработать в этой должности всего неделю от силы.
— Серьезно? Значит, это правда, что все вторые помощники не задерживаются на своей должности?
— Насколько я знаю. А что поделать, с такой профессией все хотят тебя убить.
— Ты знал, что это опасно, и все равно вступил в должность?
— Мне особо терять нечего. Возможность бороться с преступностью того стоит.
— Видимо, это что-то из детства, — сделала вывод Ева. — Не рассказывай, спрашивать не буду.
— Ты что, философ по совместительству?
— В наше время нужно уметь все.
— Может быть, ты знаешь, как отсюда выбраться? — съязвил Рагенбер. Почему-то сегодня его подводила обычная бесстрастная манера общения.
— Я работаю над этим. — Голос Евы был полностью серьезен.
— Есть успехи?
— Пока нет. Нужно осмотреться.
Девушка осеклась и мысленно выругала себя. Она совсем не собиралась пускаться в откровения с незнакомцем. Старые привычки иногда берут верх. И он, в свою очередь, удивил ее своим предложением:
— Тогда давай подумаем вместе.
— Предлагаешь объединить усилия?
— Вместе будет немного больше шансов на успех, чем поодиночке, не находишь?
— В чем-то ты прав. Но можно ли тебе верить?
Девушка задала один вопрос, а думала над другим: как бы его лучше использовать.
— Тебе решать, — откликнулся сосед.
— Ладно. Я подумаю над этим.
И после многозначительной паузы добавила:
— Рагенбер. Только не говори никому свое имя, Констанс этого не любит.
— Хорошо.
— Скоро уже за нами вернутся, чтобы отправить на работу на кухню. Смотри в оба. Ни о чем не распространяйся. Начальству не перечь, а то был у меня уже в этом опыт.
— И что случилось?
— Вот посмотришь на меня, поймешь.
— Этот ваш Констанс совсем повернутый?
— Есть такое. Когда пообщаешься с ним, поймешь.
— А кто со мной в камере сидит, не знаешь их?
— Четыре мужика, один из которых сегодня выступает. Я еще ни с кем не знакома. Была только в кабинете Констанса и в купальне. Так что, можно сказать, выйду сегодня впервые, как и ты. Нужно найти все незащищенные места в Гнезде.
— И составить точное расписание караулов и продуктовых поставок.
— Еще одна проблема здесь — вороны. Я не знаю, как они действуют и кто ими управляет.
— Выясним. Возможно, кто-то из ребят что-нибудь знает.
— Я так понимаю, моя соседка здесь довольно давно, около шести месяцев. Попробую расспросить ее.
— Да, но только… будет ли еще возможность поговорить наедине?
— Не знаю. Два раза в неделю проводят бои, остальное время мы по четыре часа должны тренироваться и работать. Повезло, что мы в одном блоке. Так все же больше шансов поговорить.
— А всего блоков сколько?
— Четыре, по двадцать пять человек. У каждого блока свое расписание. Могу рассказать тебе, что запомнила… — начала было Ева, но осеклась, услышав щелчки замка в двери их блока. — Так, делаем вид, что мы не знакомы, — прошептала она. — Помни, что я говорила.
К тому моменту, как первые стражи во главе с надзирателем приблизились к ее камере, девушка уже легла на свой тюфяк и сделала вид, что спит. Сначала она услышала возгласы около соседней камеры.
— О, проснулся! — Аским перебирал ключи, чтобы отпереть камеру Рагенбера. — Господин Констанс сейчас занят представление, вечером будет с тобой поговорить. А сейчас вы все идешь на кухню. Господин Констанс передал, что твой новый имя Смерч.
В это время один из стражей открыл камеру Евы и приказал ей выйти.
В узком коридоре блока столпились притихшие собачки в поредевшем составе. Вместе с двумя новичками их было девятнадцать. А те пятеро, которых Констанс выбрал для выступления на арене, либо еще ждали своей очереди, либо уже не ждали ничего.
Замыкали колонну еще трое стражей. Все они выглядели крепкими, у всех была броня и несколько видов оружия за поясом. Вот только непонятно, каковы их навыки владения этим оружием. Но, если предполагать самый худший вариант, о том, чтобы справиться с ними своими силами, не могло быть и речи. По крайней мере, когда их так много.
Из соседней камеры вышел Рагенбер, и Ева мельком взглянула на него. Высокий темноволосый молодой человек, как она правильно определила по голосу. Он держал волосы заколотыми в высокий пучок, но выбившиеся пряди мешали рассмотреть лицо. Со своей же стороны Рагенбер, помня об их договоре, тоже не стал пялиться на соседку, а лишь мельком скользнул по ней взглядом, равно как и по всем остальным.
Девушка сохраняла на лице бесцветное безразличие ко всему происходящему. На всех открытых участках тела сияли во всей красе синяки и кровоподтеки, а на коленях и локтях — ссадины с запекшейся кровью. Остальные жители блока, не скрывая своего любопытства, разглядывал новеньких. Общую заминку разогнал Аским.
— Она зовут Эдельвейс, если кто не знаешь, — сказал он, указывая на Еву, а затем замахал руками и приказным тоном скомандовал: — Так, что стоять, все быстро на работа! На кухня! Живо! — Для пущей убедительности он еще пару раз хлопнул в ладоши.
Охрана и собачки всей толпой двинулись за тяжело, но гордо перекатывающимся впереди надзирателем. Ева заняла место около Хильд, и та ей тихо сказала:
— Скала проиграл.
Скрыть печаль в голосе ей не удалось, а Ева ничего на это не ответила, потому что
