— Конечно, вы можете обратиться к хозяину ипподрома, — произнесла она нарочито небрежно. — Но, во-первых, он берёт слишком высокие проценты за посредничество, а во-вторых, поверьте, я лучшая! Да вы и сами всё видели в конюшне.
Несколько секунд мы молча стояли друг напротив друга. Шарлотта пыталась скрыть волнение, и я ощутил, что вот он, момент, когда надо спросить про Милинду. Более удачного момента уже не представится.
— Лотта, возможно, вы и лучшая, но я слышал также ещё об одной девушке. Хорошо держится в седле, тоже берейтор, похожа на вас внешне и цветом глаз, вот только волосы более светлые. Не знаю точно, под каким псевдонимом она выступала на скачках, но мне рекомендовали её как Милинду Блэр.
Зрачки Шарлотты резко сузились, изо рта вырвался судорожный вздох.
— Понятия не имею, о ком вы говорите.
Соврала. Снова соврала. Боится конкурентки? Или не хочет, чтобы я нашёл Милинду?
— Что ж, в таком случае я съезжу к господину Биддеру лично и уточню у него. Вы не возражаете?
Шатенка нервно повела плечом, поправила волосы, затем улыбнулась мне.
— Нет, Кай, конечно же, вы в своём праве. Поезжайте, посмотрите на других девушек, только, пожалуйста, ничего не говорите хозяину ипподрома обо мне. Хорошо? Я не хочу потерять последнюю работу. Надеюсь, ваше слово в силе?
— Да, конечно, я всё помню. Даже более того, чтобы не «баламутить воду», может быть, вы подскажите, где можно познакомиться с девушками?
Шарлотта бросила на меня взгляд исподлобья, но всё-таки ответила:
— Какая разница, всё равно ведь узнаете. Те, кто не переехал жить к своим опекунам, живут в борделе. Разумеется, это прикрытие, господин Биддер его недавно купил, чтобы не привлекать внимание общественности. Бордель находится на Трясиновой улице, это…
— … соседняя с Большой Аметистовой, я знаю.
— Ну и сам господин Хэнг Биддер временно перебрался туда же. Сезон скачек на ипподроме закрыт, он затеял ремонт в своём особняке, а потому временно переехал.
— Спасибо, Шарлотта, — произнёс, хватая пальто.
Я бежал к автомёбиусу, а в голове крутились слова Риши: «Мадам Жозефина сказала, что продаёт бизнес, её прижали какие-то крупные шишки и стребовали отдать всех девочек, кто посвежее…». А ведь ночная фея раньше работала именно на Трясиновой улице. Выходит, Хэнг Биддер и есть та самая «шишка».
— Кай, что случилось? — воскликнул изменённым женским голосом Берни.
Судя по его красным щекам и шее, за моё отсутствие он успел наслушаться много лестного от фурмана о своём «супруге». Но помощник слишком хорошо меня знал и вместо того, чтобы предъявлять претензии, сразу же почуял неладное.
— Куда теперь направляются господа? — по-деловому уточнил фурман.
— В бордель на Трясиновой, — ответил, просчитывая про себя варианты.
За то время, что я был у Шарлотты, фурман так и не успел развернуть автомёбиус. Вперёд он точно не проедет, а значит, будет сдавать назад и ещё медленнее, чем ехал сюда. Напрямую через рыбацкий квартал прокладывать путь не рискнёт, так как «у него чистая машина, и он не хочет пачкать отполированный корпус об эти сточные помои». А это ещё небольшой крюк и упущенное время. Конечно, можно было бы попробовать поймать повозку, но в такое время большинство возниц уже награждают себя кружкой эля в шумных тавернах Лорнака…
— В борде-е-ель?! Леди, нет, вы это только слышали?! Ваш супруг открыто заявляет, что он направляется в бордель! И вы это спустите ему с рук? — почти взвизгнул фурман, а я вдруг обратил внимание, как он косится на пышную иллюзорную грудь моего помощника.
При весьма закрытом платье Берни пришлось оставить глубокое декольте, чтобы проверять заряд артефакта.
— Ого-го, да я, кажется, упустил что-то интересное! — воскликнул, откровенно смеясь над своим секретарём.
Тот, к слову, хотя уже и вскипал от ярости, энергию медальона явно экономил, и всё то время, что сидел в автомёбиусе, старался молчать.
— Кай, ты об этом пожалеешь, — единственное, что сказал мне приятель, гневно сверкнув синими очами. Они, кстати, вкупе с короткими золотыми кудряшками делали образ Бернадет особенно милым, но я решил об этом ему сказать позднее, без свидетелей. А то и вправду ещё задумает отомстить мне.
Фурман принял высказывание Берни за робкий протест юной неопытной барышни, а потому продолжил «кудахтать», пытаясь меня пристыдить:
— Во-о-от! А я о чём говорю! Господин, вы просто унижаете свою прелестную супругу тем, что вот так открыто вначале шляетесь по любовницам, а затем требуете ехать в бордель. Да где это видно, чтобы…
— Значит так, — резко перебил мужчину, явно испытывающего симпатию к Бернадет, — вы везёте мою супругу в бордель на Трясиновой улице, останавливаетесь напротив входа и ждёте моих дальнейших распоряжений. А если начнёте докучать моей любимой супруге, то за работу получите лишь половину оговоренных фэрнов. Всё понятно?
— Понятно, — хмуро отозвался фурман.
— Кай, а ты? — вновь подал голос Берни.
— Дворами. — Мотнул головой в сторону зигзагообразных переулков. — Так будет быстрее. Нутром чую, у нас мало времени.
К тому же есть ещё кое-что, что я должен успеть сделать.
Глава 15. Бордель на Трясиновой
— Кай, прошу, не надо! Кай, мне страшно! — захныкала Риша, упираясь и пытаясь вырвать свой локоть из моего цепкого захвата.
Я остановился и посмотрел в карие с рыжими крапинками глаза ночной феи. Умные глаза. Риша всегда была хитрой лисицей, и я это прекрасно знал. Отчего же не почувствовал странности в её поведении раньше?
— Ты ведь знала, да?
— О чём ты?! — Девушка попыталась изобразить искреннее изумление, но я уже догадался, что она знала.
— О перестановках в борделе, смене владельца…
— Так я сама тебе об этом сказала. — Риша захлопала длинными каштаново-золотыми ресничками.
— … о беременных женщинах, — закончил перечисление, с удовольствием наблюдая за сменой эмоций на лице ночной феи.
Риша, наконец, выдернула руку из моего захвата, невозмутимо поправила волосы и пошла рядом.
— Кай, ну, а что я должна была сказать тебе? — сдалась она под моим взглядом. — Владельцы заведений меняются, это не редкость, а тем более у борделей. Ты сам знаешь, как азартные люди любят ставить на кон в карточные игры такие вещи, как таверны, поместья, лавки, публичные дома. Мадам Жозефине уже много лет, она вполне могла устать от дел. А что касается беременных, так это вообще частое явление. Нет-нет, но выйдет срок противозачаточного артефакта, попадётся бракованный или его чары срезанируют с какой-нибудь побрякушкой клиента. Да сколько лет работаю в борделе, всегда кто-нибудь из девочек ходил тяжёлой. Это нормально!
