А вот это плохо, – Коннерс тяжело опустился в свое кресло. – Поверь мне, потом жалеть будешь, что упустила то время, когда была молода и привлекательна, и станешь вот... – он сложил обе ладони у себя на груди. – Такой, как я. Посадят в темный сырой подвал всякую жуть сторожить, и позабудут как звали.
– Мне кажется, вы себя недооцениваете, мистер Коннорс. Считаю, что мне очень повезет, если в будущем стану на вас похожей.
– Ой, да брось ты все это. Не хочешь ты такой быть и так закончить. Поверь, не хочешь. А потому советую, не упускай возможностей, пока жизнь их тебе предоставляет.
– Обещаю постараться, – улыбнулась Сибил.
– Вот и славненько. И что же ты мне сегодня принесла?
Сибил сняла с плеча и поставила на стол ящик, который несла все это время. Стянув с него ткань, она обнажила массивную клетку, на полу которой свернулся калачиком гремлин. То был Винсент. Глаза его были закрыты, а грудь вздымалась от мерного дыхания.
– Властитель милостивый, кто это?
– Творение одного из прото-артефактов, – соврала Сибил без запинки. – Кем был прежде, точно не установили, может лягушкой или крысой какой-нибудь.
– Но он так похож на человека, – пробормотал Коннорс, снова нацепив очки, внимательно изучая необычное создание. – Что за артефакт мог сотворить такое?
– Еще выясняю.
– Он спит?
– Он в коме. Похоже, что он не может находиться так далеко от артефакта.
– Почему же его не убили?
– Профессор Лимар посчитал, что с ним еще можно будет поработать, когда добудем сам артефакт.
– Но у меня же не зверинец. Его, наверное, надо кормить, поить, как я буду...
– Не беспокойтесь, мистер Коннорс. Никакой уход не потребуется. Большую часть времени он будет в анабиозе. Насколько я смогла понять, жизнь в нем поддерживает сам артефакт.
– Как интересно, – задумчиво потер подбородок Коннорс.
– Вот все бумаги.
Сибил вынула из внутреннего кармана сумки и протянула Коннорсу несколько сложенных бумаг. Тот принял документы и стал внимательно их перелистывать. Сибил наблюдала за этим, затаив дыхание. Одна ошибка, всего одна неточность, и хранитель это заметит. И тогда все, она будет раскрыта. Конечно, Сибил сотню раз видела эти письма с требованием поместить тот или иной объект в хранилище, знала их наизусть, а меркатские коллеги Кита по криминальному бизнесу смогли очень быстро и качественно подделать все печати на бумагах, за что Сибил пришлось выложить немалую сумму, и все же сейчас, когда Глен Коннорс проверял их, Сибил уже не была уверена в этой фальшивке. Ей казалось, что вот-вот, этот мудрый и добрый старик поднимет свои глаза на нее и задаст вопрос. Какой-то вопрос, на который Сибил не сможет найти ответ, потому что документы поддельны, потому что она воровка и лгунья, и когда это вскроется, девушка уже не сможет посмотреть в глаза Коннорсу.
Однако ничего не случилось. Хранитель изучал документы минуты три-четыре, затем поставил на них свою подпись, бахнул штамп и отложил в сторону. Дело сделано. Но это еще далеко не все, лишь прелюдия к самой важной части плана.
Пролистнув журнал, Коннорс сделал в нем запись и повернул к Сибил. Процедура не требовала разъяснений, ведь девушка делала это уже множество раз. Сибил склонилась над столом и, смочив в чернилах перо, поставила свою подпись напротив надписи: «Объект 43/21 помещен в хранилище», и далее шли дата и время.
– Ну, что же, пойду, – Коннорс снова снял свои очки и поднялся. – Отнесу этого бедолагу на его место.
Хранитель не без труда закину себе за плечо ремень клетки и направился в сторону одной единственной двери, ведущей вглубь подвальных помещений. Доступа дальше у Сибил не было, хотя именно туда она и планировала попасть. В двери не имелось ни замка, ни ручки, но Коннорс положил на нее ладонь, и через секунду раздался щелчок. Сибил знала, что охраняет эту дверь особый артефакт, который настроен всего на несколько человек, пропустит внутрь коих он лишь по их собственной воле, а не по принуждению, что практически исключало возможность проникнуть в данное хранилище силой.
– Хорошего дня, мистер Коннорс.
– И тебе, Сибил, – улыбнулся старик, обернувшись к ней и махнув рукой. – Заходи почаще.
– Обязательно.
Коннорс исчез за дверью, а Сибил направилась к лифту. Первая часть ее плана была исполнена, но предстояла еще и вторая.
Оставшуюся часть дня Сибил решила провести на чердаке, под крышей корпуса современной истории, предварительно пробравшись в кухню и стащив оттуда буханку хлеба, пару ломтиков сыра, несколько яблок и банку молока, что для воровки ее уровня не составило труда. Однако провернув все это и затаившись на чердаке в ожидании темноты, Сибил снова ощутила себя студенткой.
Она отыскала это место еще в детстве, когда сама училась в Университете и, будучи отличницей, но далеко не прилежной девочкой, могла позволить себе прогулять пару скучных лекций, посвятив это время чтению очередной увлекательной книги. И в этом она была не первой. Проникнув на этот чердак, для чего потребовалось забраться с открытой общей веранды четвертого этажа корпуса на крышу, цепляясь за овитую плющом лепнину, затем, балансируя на покатой крыше, пройти в другое крыло здания и там залезть в маленькое круглое окошко, Сибил обнаружила здесь тайничок с книгами, незаконченным дневником и потрепанной фотографией двух молодых людей, чьи лица уже было практически невозможно различить. Из дневника Сибил поняла, что когда-то в этом месте пряталась другая студентка, такая же любительница книг, как и сама Сибил, а на фотографии были запечатлены ее родители, которых эта девочка, по-видимому, лишилась в очень раннем возрасте. И хоть она никогда не представлялась, читая мысли, изложенные на бумаге, Сибил поняла и узнала эту незнакомку так, как могла бы узнать свою лучшую подругу, если бы таковая у нее была. Сирота, воспитанница Университета, белая ворона среди своих сверстников, эта девочка была так сильно похожа на саму Сибил, что той первое время страстно хотелось отыскать эту незнакомку, поговорить с ней, признаться, что она все прочла, что поняла каждое слово и каждую мысль и что ей самой хочется стольким поделиться. Но найти ее не представлялось возможным, а на сам чердак никто кроме Сибил так и не являлся, из чего она
